Муки, которые Эрик испытал сейчас, не шли ни в какое сравнение с тем, что было ранее.

Я видел, как он размахивал над тобой каким-то инструментом с железным прутом. Что это?

На мгновение Тамара заколебалась.

Он… был под электрическим напряжением. Клянусь, я убью Роджерса!

Кертис убил Дэниэла, а убеждал меня, что это сделал ты. Я не верила ему, никогда бы не поверила. Он похитил Джейми. Боюсь думать, что он мог с ним сделать.

Ее мысли прервались с приближением шагов. Роджерс наклонился над Эриком:

— Все-таки проснулся. Наркотик действует не так долго, как я предполагал. Что ж, это только экспериментальный вариант.

— Ты вывел меня из себя, сволочь.

— Но сейчас ты ничего не можешь сделать, верно? Мне предстоит много поработать с тобой, Маркгванд. Взять образцы костного мозга, проверить, сколько времени ты можешь провести на солнце.

Эрик почувствовал, как бешено забилось сердце Тамары от описания страшных пыток, которые предстояло пережить любимому.

Эрик понимал, что силы покидают его.

— Курт, не делай этого! Ради бога, прошу тебя. Если ты хоть когда-то хорошо ко мне относился, отпусти его.

Роджерс отошел от стола. Эрик не мог повернуться, но знал, что он прикоснулся к Тамаре, вызвав в ее душе отвращение и испуг.

— Ты так до сих пор и не поняла? Ты всегда меня интересовала только как объект исследования. Уникальный случай — гибрид человека и вампира. Вот кто ты, Тэм. Ты годишься только для исследований. Или подходишь еще для чего-нибудь? Надо проверить, прежде чем уничтожить тебя.

Эрик напрягся из последних сил, стараясь разорвать ремни.

— Хм, а ты еще слишком резвый для моих опытов.

Роджерс взял инструмент с железным прутом, и через секунду прут закрутился с бешеной скоростью и вонзился Эрику в руку. С каждой вытекающей капелькой крови его покидали силы. Кажется, он даже на некоторое время потерял сознание, пошевелить даже пальцем было невыполнимой задачей. Сквозь дурноту Эрик услышал крик Тамары:

— Прекрати, Кертис, пожалуйста! Господи, ты убьешь его.

Тамара попыталась ослабить веревки, связывавшие ей руки, но все ее усилия оказались напрасны. Запястья были туго стянуты, а ноги привязаны к ножкам стула. Все тело болело от многочисленных порезов и глубоких ран на груди и шее. От потери крови и разрядов электричества, которые успел применить Кертис, кружилась голова. Тамара ощущала невероятную слабость, она устала и была измучена происходящим душевно и физически.

Курт никогда бы не смог заставить ее заманить Эрика в ловушку. Как жаль, что Эрик все почувствовал и бросился на помощь. Теперь остается только сидеть и смотреть, как Кертис методично убивает его, выкачивая все больше крови. С каждой минутой лицо Эрика становилось белее, тело совсем ослабло, он даже закрыл глаза. Роджерс расстегнул ремень на голове, приподнял веки Эрика и, посветив в глаза, удовлетворенно кивнул.

Тамара удивленно следила за ним. Казалось, Кертис решил закончить пытки. Он посмотрел на часы и закрыл дверцы шкафа.

— Думаю, с ним лучше работать днем. Как считаешь, Тэм?

Он отбросил сломанные очки, внимательно посмотрел на полуживого Эрика и подошел к шкафу. Кертис достал пузырек и шприц. Тамара непроизвольно вскрикнула.

— Спокойно, — сказал он ласково. — Я должен поспать несколько часов и хочу быть спокоен. Он уже никуда не уйдет, так что займемся тобой.

Сдвинув ремень вниз, чуть больше, чем нужно, Курт грубо воткнул иглу в руку Тамары. Она несколько раз дернулась, пытаясь противиться дремоте. Роджерс провел рукой по ее обнаженной груди и собрался уходить. Тамара ощутила тошноту от прикосновения его ладони.

— Я тебя… ненавижу, — только и смогла произнести она, борясь со сном из последних сил.

В следующее мгновение голова безвольно упала на грудь.

Тамара не знала, сколько времени спала. Когда она открыла глаза, за окном была уже не черная, непроглядная тьма, а сероватая дымка.

Приближался рассвет. Руки затекли и болели, в голове стоял нестерпимый гул, перед глазами все расплывалось. Придя немного в себя, Тамара с беспокойством посмотрела на Эрика. Он лежал не шевелясь, такой же бледный… Нет! Он жив, все будет хорошо. Собравшись с последними силами, Тамара постаралась придвинуться ближе к столу.

— Эрик, проснись. Надо выбираться отсюда. Никакого ответа.

Она постаралась подвинуть стул так, чтобы сидеть спиной к Эрику. На это ушло много сил, но Тамара не собиралась так просто сдаться. Она согнулась почти пополам, положив голову на колени, смогла поднять связанные за спиной руки и коснуться пальцев Эрика.

— Ты чувствуешь меня? Проснись и развяжи меня. Давай, милый, ты же можешь.

Пальцы слегка пошевелились.

— Эрик, если у тебя есть силы, ты развяжешь несколько узлов и освободишь меня. Давай просыпайся.

Тамара продолжала говорить нежно и ласково, чувствуя, что Эрик прикладывает невообразимые усилия, чтобы освободить ее. Наконец, ремень поддался, и руки были свободны. Эрик громко выдохнул.

Тамара быстро освободилась, повернулась к Эрику и развязала ремни на его ногах и запястьях. Остался последний, на груди. Она склонилась над белым, казавшимся безжизненным лицом.

— Скажи, что мне делать?

Слезы капали Эрику на лоб и щеки. Тамара так хотела помочь, но не знала как. Внезапно глаза открылись.

— Уходи, — произнес он одними губами. — Оставь меня здесь. Слишком поздно.

— Нет! Так не должно быть. Не бросай меня, любимый!

В голове возникла ясная картина. На столе лежит не Эрик, а она, Тамара, маленькая и беспомощная. Руки перебинтованы, но она знала, что никто не сможет помочь. Ей суждено умереть. Было страшно. Потом появился высокий темноволосый мужчина. Тамара знала его, просто не помнила имени. Это ее друг, они встречались и раньше. Девочка поняла, что его не должны увидеть, и лежала тихо. Мужчина часто приходил по ночам. С ним было хорошо и спокойно. Она чувствовала, с какой любовью он на нее смотрит. Его тепло согревало Тамару.

Девочка расстроилась, когда поняла, что он плачет. Рука нежно погладила ее по голове, но грусть стала еще более ощутимой. Она хотела поговорить с ним, успокоить, но была такой слабой, что смогла только открыть глаза. Затем произошло нечто странное. Мужчина сделал надрез на запястье и прижал руку к губам Тамары.

Сначала она решила, что он просит поцеловать ее пораненную руку, как мама целовала ее синяки, чтобы быстрее проходили. Когда кровь попала на язык, ее передернуло, так было, когда она однажды коснулась поврежденного провода. Тогда Тамара очень испугалась, а сейчас нет. Это было лекарство, которое спасет ее. Она решительно сделала глоток.