вам на прием в тот день, она страдала от эмоциональной травмы?

Мисс ТИНА ДЖОРДАН: Ну… да.

Оуэн Мейсон, окружной прокурор: Да уж, при чтении электронной почты случилось грандиозное фиаско. Всю ответственность за это беру на себя. Очевидно, я не продумал ситуацию до конца.

Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Мы вывесили электронные письма с их секретных аккаунтов на проекционный экран и попросили шерифа Хайта прочитать их вслух, потому что он был первым, кто увидел содержимое флешки и написал об этом отчет. Представьте, он, такой мужественный парень с бакенбардами и хриплым голосом…

ШЕРИФ ХАЙТ: «Боже, ты только что ушла, а меня все еще трясет от этих 4 ПОТРЯСАЮЩИХ огазза. Твой язык – волшебство! Я никогда не думала, что возможно чувствовать то, что ты заставляешь меня чувствовать. Сейчас я трогаю себя и представляю, что это ты. Кончаю, а потом погружаюсь в сладкий глубокий сон. Ты тоже крепко спишь. Милая, твоя сестра Лизл».

Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Все присутствующие начали хихикать, включая присяжных. Судья вынес предупреждение, но вскоре люди уже откровенно смеялись. Попытался читать Оуэн, но у него ничего не вышло. У меня тоже не получилось, наши мужские голоса отвлекали от содержания.

Оуэн Мейсон, окружной прокурор: Я попросил у судьи разрешения подойти к нему и сказал: «Нам нужно, чтобы эти электронные письма прочитала женщина, потому что они звучат нелепо в мужском исполнении». Адвокат защиты указал, что у нас в команде обвинения нет женщин, а судебный пристав и секретарь суда тоже были мужчинами. Судебным репортером была женщина, но она нужна для ведения протокола. Адвокат заявил, что они станут возражать, если мы попытаемся привлечь стороннюю чтицу. И тут Брайану пришла в голову мысль.

Брайан Берли, помощник окружного прокурора: Как насчет главного заместителя шерифа? Она находилась в следственной группе с первого дня. Мы отпустим шерифа и позвоним ей.

Эрин Ньюкомб, первый помощник шерифа: Вот так я получила эту работу. Это было нелегко, там было много графических символов и эмоционального материала. И судья предупредил меня, чтобы я не использовала никаких интонаций, я должна была читать все невозмутимым тоном.

Некоторые из этих слов и фраз никогда раньше не слетали с моих уст.

Мистер МЕЙСОН: Спасибо вам за то, что согласились помочь. Прочтите, пожалуйста, электронное письмо на экране, датированное восемнадцатым июня?

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК ШЕРИФА НЬЮКОМБ:

От: [email protected]

Тема: Зачем ты это делаешь?

«Ты сводишь меня с ума своей ложью и невыполненными обещаниями. Ты изображала из себя самую добрую, чувствительную и заботливую женщину, которую я когда-либо встречала. Ты возвращаешься после долгого отсутствия и делаешь вид, что сожалеешь, гладишь меня, как свою маленькую собачку, и врешь, что я тебе все еще небезразлична. Ты говорила, что никто, кроме меня, не вызывал в тебе подобные чувства. А теперь ты такая: «УПС! Я просто пошутила!»»

Мисс БЕЛКНАП: Протестую, свидетель меняет интонации.

Мистер МЕЙСОН: Простите, ваша честь, слово «упс» в тексте написано прописными буквами, автор сама делала на нем ударение.

Мисс БЕЛКНАП: Ваша честь, мистер Мейсон снова перебил меня и высказывает свою точку зрения, не позволяя мне договорить. Похоже он тоже использует свой собственный вариант прописных букв и вопиющее неуважение.

СУДЬЯ: Хорошо, давайте расслабимся. Заместитель шерифа Ньюкомб, я знаю, что возникает искушение подчеркивать голосом слова, написанные заглавными буквами или с восклицательным знаком. Но я должен попросить вас попробовать читать все с одинаковой интонацией.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК ШЕРИФА НЬЮКОМБ: Да, ваша честь, я понимаю. Я буду стараться еще больше.

СУДЬЯ: Продолжайте.

Мистер МЕЙСОН: Пожалуйста, прочтите следующее электронное письмо на экране – от девятнадцатого июня, тема «Расплата».

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК ШЕРИФА НЬЮКОМБ: «Что, если я найду способ отплатить тебе за то, что ты разрушила наши отношения? Один небольшой пост, размещенный на правильной странице, который в течение часа появится в сотнях тысяч новостных лент и вызовет цепную реакцию. В результате фальшивая личность Клео Рэй и ее фальшивый бренд CleoRayFitness разлетятся на миллион кусочков. Ты этого хочешь?!»

Клео Рэй: Читала помощник шерифа, но я отчетливо слышала голос Бек. Сидя там, я гадала, как долго еще ее голос будет жить в моей голове?

Вечно.

Мистер МЕЙСОН: Обвинение вызывает Уильяма Спарсера.

Джейк Кроу, репортер Inyo Register: Они на время выпустили парня из тюрьмы строгого режима в Миссури за счет округа Инио. Юридически это было сложно, многочисленные чиновники в обоих штатах должны были подписать разрешение, тем не менее Мейсон добился своего. Уильямс Спарсер был им нужен, чтобы обосновать выдвигаемую обвинением теорию мотива. Но все произошло так быстро, что ни у обвинения, ни у защиты не оказалось достаточно времени на подготовку. Спарсер вошел в кандалах в окружении четырех полицейских штата Миссури, каждый из которых был размером с несгораемый шкаф. Прям линия обороны вождей. А с учетом, что департамент нашего шерифа утроил охрану, казалось, что в то утро в суде было больше вооруженных полицейских, чем зрителей.

Клео Рэй: Я смотрела на него и думала: «Понятия не имею, кто этот человек», – настолько я отрезала себя от той жизни. Он незнакомец, и Клэр, о которой он говорил, тоже была незнакомкой. Я смогла эмоционально отстраниться, пока он давал показания, потому что ничто из того, что он рассказывал, не относилось к Клео Рэй.

Мистер МЕЙСОН: Пожалуйста, назовите ваше имя и текущее место жительства.

Мистер УИЛЬЯМ СПАРСЕР: Уильям К. Спарсер, исправительный центр Западного Миссури в Камероне, штат Миссури.

Мистер МЕЙСОН: Вы знаете обвиняемую, Мэри Клэр Гриффит?

Алана Белкнап, адвокат защиты: Бритая голова, мускулистые руки и плечи от ежедневной тяги железа, толстая шея вся в татуировках. И при этом мальчишеское лицо и ровный, звучный голос. Н-да, худший кошмар для любой матери дочери-подростка.

Мистер МЕЙСОН: Вы с обвиняемой встречались?

Мистер УИЛЬЯМ СПАРСЕР: Нет, сэр. Я видел ее в танцевальном клубе Odin в центре города, мы танцевали там пару раз. Потом еще раз виделись в доме друга. Там она подошла ко мне и сказала, что хотела бы встречаться со мной.

Мистер МЕЙСОН: Чтобы внести ясность, ваше первое свидание состоялось ночью шестнадцатого мая, десять лет назад?

Мистер УИЛЬЯМ СПАРСЕР: Да, сэр. Я собирался отвезти ее на вечеринку в Уэстпорт[23]. Она сама назначила место встречи, потому что у нее были жутко строгие родители, и ей пришлось улизнуть из дома.

Мистер МЕЙСОН: Ее родители не одобряли свидания с вами?

Мистер УИЛЬЯМ СПАРСЕР: Мне было девятнадцать, а