Она расстегнула замочек и впервые надела цепочку себе на запястье. Цепочка была тяжёлой и вызвала странное ощущение, казалось, что она испускает электрический заряд. Она блеснула на свету от настольной лампы. Было приятно надеть её.

Её внимание снова крохотная гравировка на одном из звеньев.

«лицо8олиц»

Она давно уже разгадала эту загадку: она означала «лицом к лицу» и наводила на мысли о зеркале. В конце концов, Хэтчер был своего рода зеркалом, в котором Райли видела в себе то, что по-настоящему пугало её.

Кроме того, буквы были адресом.

Она повернулась к компьютеру, открыла программу видео-чата и набрала пароль.

Она ожидала, что увидит на экране лицо Хэтчера, услышит его зловещий голос…

Но ничего не произошло.

Она попробовала снова.

Ничего.

«Должен быть какой-то способ с ним связаться», – подумала она.

Она налила себе в стакан ещё, заставляя себя пить медленней: она должна оставаться разумной, по крайней мере ещё немного.

Она запустила поиск по имени Хэтчера. Результаты были довольно предсказуемыми: большей частью то были новости о его побеге из Синг-Синга и о том, что он на свободе и находится в списках самых разыскиваемых ФБР преступников. Она не нашла совершенно ничего, что могло бы ей помочь связаться с ним.

Тут ей в голову пришла новая мысль: она знала, кто может ей помочь.

Она запустила звонок Ван Роффу. Несколько секунд спустя на экране появилось лицо упитанного технического специалиста.

– Руфус! – воскликнул он, пытаясь воскресить старую шутку. – Как там в Канкуне?

Райли не засмеялась.

– Мне нужна помощь, Ван, – серьёзно сказала она. – И мне очень нужно, чтобы это осталось строго между нами.

Глаза Роффа широко открылись от интереса.

– Говори, – сказал он.

– Тебе знакомо имя Шейна Хэтчера?

У Вана Роффа отпала челюсть.

– Боже, да кому оно не знакомо?

– Я пытаюсь связаться с ним.

Лицо Вана побледнело.

– Агент Пейдж, я ничего не знаю об этом.

– Это очень важно.

– Я в этом не сомневаюсь, но…

– Но что?

Теперь Ван был обеспокоен.

– Агент Пейдж, знаете вы это или нет, но ваша дружба, связь или что бы то ни было между вами с Цепным Шейном, уже стало легендой в ФБР. Все говорят, что это опасно. Они считают, что вы сумасшедшая, что связались с ним. Все боятся его – боятся по-настоящему. Всё, что мне о нём известно, пугает меня до смерти.

Райли была поражена. Ван был не из тех, кого можно было легко напугать – нарушать правила ему даже нравилось.

– Ван, я просто хочу, чтобы ты нашёл его. Я не прошу тебя лично с ним связываться.

Ван покачал головой.

– Я понимаю. Но суть не в этом. Агент Пейдж, вы мне нравитесь. Мне нравится работать с вами. Чёрт, да я восхищаюсь вами! Но когда вы играете с Хэтчером, вы играете с огнём. Я не стану участвовать в этом ради вашей же безопасности.

Райли с трудом могла поверить собственным ушам.

«Много же тебе понадобилось времени, чтобы стать дисциплинированным», – подумала она.

Но она не сказала это вслух.

– Ван, почему бы тебе просто не…

– Нет. Это моё окончательное слово, просто нет. Это слишком, даже для меня. Послушайте, я собираюсь отключиться. И забыть о том, что мы даже разговаривали. Если кто-нибудь спросит меня об этом, я буду всё отрицать. И вам лучше делать то же.

Ван Рофф закончил разговор.

Какое-то время Райли сидела, уставившись в экране компьютера и чувствуя себя ужасно одиноко.

Она допила стакан и налила себе ещё.

Райли снова была в темноте, глубокой темноте обширного гаража. Она слышала, как звук её собственных шагов эхом отражается в темноте.

Она знала, что будет дальше, – по крайней мере, ей так казалось.

Она вот-вот увидит одну из жертв, висящую под лучами света в окружении семейных фотографий в рамках.

Но вместо этого посреди темноты показалась деревенская хижина.

Она сразу же узнала это место.

Это была хижина её отца в горах Аппалачи.

Передняя дверь медленно открылась.

Оттуда вышел суровый на вид мужчина, одетый в полную униформу морского пехотинца.

То был отец Райли. Она удивилась, увидев его в форме – разве он не ушёл на пению много лет назад?

Тут она поняла…

…ведь её отец умер в прошлом октябре.

Он пошёл прочь от дома, направляясь в окружающую его темноту, не глядя на Райли.

– Папа, – крикнула Райли.

Он остановился, но так и не взглянул на неё.

– Я думала, ты мёртв, – сказала Райли.

– Так и есть, – прорычал отец. – Поэтому я и ухожу.

Он указал на хижину.

– Теперь это твой дом, – сказал он. – Я оставил его тебе. И тебе уже давно пора позаботиться о нём.

Райли вспомнила: папа действительно указал в завещании, что оставляет ей хижину. Она не знала, почему. Её не связывало с этим местом ничего, кроме горьких воспоминаний. Она даже ни разу не была там с тех пор, как он умер. Она не знала, почему он не оставил его её старшей сестре.

– Ты должен был оставить его Венди, – сказала Райли.

– Вот, что тебя беспокоит? – спросил папа.

Райли не знала, что сказать. На самом деле, она много лет не видела Венди. Однажды она говорила с ней по телефону вскоре после того, как умер их отец, но разговор был не очень приятным.

– Венди была с тобой, когда ты умер, – сказала Райли. – Ты избивал её до синяков, но она не перестала заботиться о тебе в конце. Она была добра к тебе. В отличие от меня. Она заслужила чего-то от тебя. Ты должен был оставить хижину ей.

Отец Райли издал смех, похожий на рык.

– Да, что ж, жизнь несправедлива, не так ли?

Он указал на хижину.

– В любом случае, она больше не моя, а твоя. Если ты туда не поедешь и не приведёшь всё в порядок, ты пропадёшь. Никто на свете не сможет тебе помочь.

С ухмылкой он добавил:

– Не то, чтобы мне не было наплевать.

Он отвернулся от неё и ушёл в окружающую их тьму.