Макар играл в тетрис. Увидев приближающуюся Катку, парень положил игру в карман и чуть иронично оповестил:

– Меня зовут Макар.

– Помню, – смутилась Ката. – Ты Макар, а он Марат.

– Скучаете?

– Пока делать нечего, маюсь от безделья. А ты, я смотрю, тоже пытаешься убить время.

Охранник вздохнул:

– Ненавижу тетрис, он мне уже ночами снится, но альтернативы нет.

– Да, незавидная у тебя служба, целыми днями на одном месте толчешься. Так и с ума сойти недолго.

– Я бы давно сбрендил, если бы зарплату хорошую не получал.

– А что, много зарабатываешь?

– Гм, не жалуюсь.

– Макар, неужели ты неотлучно стоишь на посту семь дней в неделю?

– Так точно.

– Почему у тебя нет напарника?

– А зачем? – удивился парень. – Я один со всем справляюсь. Домик у меня уютный, спальня, комнатка, прихожка, туалет с ванной. Почти двухкомнатная квартира. Нет, мне сменщик не нужен, да и в зарплате проигрывать неохота.

Присев на кованую скамейку, Катарина погладила подошедшего Марата.

– А кому принадлежит коттедж? – спросила она наигранно равнодушно.

– Так вроде Полине Даниловне.

– Вроде?

– Я точно не знаю. Меня нанимала Полина Даниловна, кроме нее, я больше никого из хозяев не видел, значит, дом ее.

– Макар, а с Артемом ты общаешься?

Охранник на мгновение замешкался с ответом. Отведя взгляд в сторону, он переспросил:

– С кем?

– С Артемом, это тот мужчина, который постоянно сопровождает девушек.

– Нет, мы не общаемся, да и не положено мне общаться, я ведь на посту.

– Со мной-то ты разговариваешь.

Макар занервничал:

– Вы сами ко мне подошли, что ж я в молчанку играть буду.

– А откуда приезжают девушки?

– Катарина, вы задаете мне вопросы, на которые у меня нет ответов. Я всего-навсего охранник, кто, с кем, когда и откуда приезжает в коттедж, мне, разумеется, не докладывают. Поймите меня правильно, я знаю свое место.

– Ну, хорошо, ответь на последний вопрос, когда они уезжают, калитку за ними закрываешь ты?

Макар расправил плечи. Сразу было заметно, врать и изворачиваться парень не приучен. Ну не мог он, глядя в глаза человеку, лгать с видом титулованной особы. Для некоторых сказать неправду является делом пустячным, недаром есть выражение «Врет, как дышит»; для других же, в число которых, по всей видимости, входил и Макар, намного легче вообще промолчать, чем озвучить заведомую ложь.

Вот и сейчас, коснувшись кончика носа, а затем, проведя ладонью по волосам, Макар пытался увильнуть от ответа.

– Я не всегда стою на улице, частенько сижу в комнате.

– Но калитка-то всегда закрыта на задвижку. Ты в любом случае должен ее открыть, если в коттедж пожаловали гости.

– Ну да, я и открываю.

– А когда гости уезжают, закрываешь, так?

– Да.

– Вчера ты закрывал калитку за Артемом и девочками?

– Да, – выдавил Макар и, спохватившись, заявил: – Извините меня, Катарина, но мне надо покормить Марата.

Услышав знакомое слово, Марат оживился, а Катке не оставалось ничего другого, как отвязаться от растерянного охранника.

Пройдя на кухню, Катарина попросила Тамару дать ей скотч. Кухарка округлила глаза.

– Мне нужен скотч, – повторила Копейкина. – Клейкая лента.

Получив желаемое, она чинно удалилась.

Ближе к вечеру, взяв из библиотеки томик Тургенева, Катарина устроилась в гостиной на одном из кресел. Она специально села лицом к входу, чтобы видеть часть холла и входную дверь. С минуты на минуту должен появиться Артем, что ж, сегодня она встретит визитеров во всеоружии.

Совсем не вовремя в гостиную зашла Тамара. Дотронувшись до правого виска, женщина на миг прикрыла глаза, после чего протянула Катарине блокнотный листок.

«Катарина, у меня болит голова. Пожалуйста, измерьте мне давление».

– Конечно, у вас есть тонометр?

Тома кивнула в сторону кабинета. А там, сев за стол и вытянув вперед левую руку, кухарка зачем-то включила телевизор.

– Сто двадцать на восемьдесят, – возвестила Ката минуту спустя. – Давление в норме.

Тамара вновь дотронулась до висков.

– Выпейте таблетку от головной боли, у меня в сумочке есть спазмалгон, принести?

Кухарка отказалась и положила на стол правую руку.

– Измерить еще раз? – спросила Копейкина.

Кивок.

На второй руке давление было чуть ниже.

– Сто шестнадцать на семьдесят пять. Тамара, давление в порядке. Вы ведь не гипотоник? Нет? Тогда оно идеально.

На лице Томы появилась едва заметная улыбка. Положив свою ладонь на ладонь Катарины, женщина глубоко вздохнула и закрыла глаза. Тем самым Тамара благодарила Кату за любезность.

– Обращайтесь ко мне в любое время, – сказала Катарина на выходе из кабинета. – Не стесняйтесь, всегда рада помочь.

Каково же было ее удивление, когда, прошествовав в холл, она нос к носу столкнулась с Артемом.

От неожиданности Ката вздрогнула и вскрикнула.

– Вы?!

– Мы, – спокойно молвил мужчина. – Вы испугались, Катарина Игоревна?

– Артем, давайте договоримся, вы больше не будете называть меня по отчеству. Зовите просто Катариной. Хорошо? А если ваше воспитание не позволяет вам фамильярничать и вы хотите сохранять дистанцию, тогда я для вас Катарина Бориславовна. Не Игоревна, а Бориславовна.

Артем хотел произнести свое коронное «Извините», но Ката его прервала:

– Только умоляю, не извиняйтесь.

Пять девушек стояли возле лестницы. Из знакомых Ката выделила лишь Веру, остальных красавиц она видела впервые.

– Поднимайтесь на второй этаж, я скоро приду.

Артур дал отмашку девицам, и те, словно были не живые люди, а механические куклы, начали медленно подниматься наверх.

Как только из виду скрылся Артем, Катарина достала из кармана скотч и маленькие ножницы. На входной двери она сделала несколько меток. По крайней мере, теперь она точно будет знать, каким образом этот рыжеволосый господин и аморфные красавицы покидают дом. Если метки отклеятся, значит, гости выходят через дверь, если останутся на прежнем месте...

– Даже подумать страшно, – прошептала Ката, перескакивая через две ступеньки.

В начале десятого, услышав очередное – пятое по счету – «спасибо», Катарина напряглась. Настал тот момент, которого она ждала – Артем открыл дверь, пропустил девушек вперед и попрощался с Копейкиной. Но сегодня Ката была явно в ударе. Она не собиралась торчать у окна в надежде увидеть удаляющихся красоток. Нет, она поступит по-другому. Рывком открыв дверь, Ката присоединилась к компании спускающихся по лестнице девиц. В конце концов, почему она должна оставаться в салоне? Полинка сама говорила, чтобы Ката чувствовала себя в коттедже как у себя дома, следовательно, она вправе поступать как ей заблагорассудится. И в настоящий момент Катарине заблагорассудилось изобразить радушную хозяйку и проводить гостей до дверей.