На улице еще сильнее похолодало. Редкие прохожие шли домой. Как всегда в подобных случаях, ярко горящие окна многоэтажек вызывали нешуточную тоску, а в голову только и лезло, что мысли о людях, расположившихся в теплых уютных квартирах перед телевизорами. Иногда мне кажется, что это представление живет в людях уже на клеточном уровне, потому как телевизор в наше время становится не таким уж частым гостем в домах, ан нет, представлять людей в теплых уютных квартирах перед компьютерами пока почему-то не получается.

Я внимательно огляделась в слабой надежде обнаружить какое-нибудь безобидное круглосуточное заведение. Но, хотя многие вывески сияли неоновыми огнями, окна под ними были удручающе темными. Оставалось либо проглотить свою гордость и снова взяться за телефон, на этот раз с вопросом, куда можно податься, либо обратиться с этим же вопросом к прохожим. Я начала склоняться к первому варианту, но тут мои планы неожиданно нарушились.

По улице вдруг пронесся приглушенный гул, будто бы сюда направлялась большая, шумная компания. Не успела я разобраться, что к чему, как этот невнятный шум пронзили крики – яростные и панические. Послышался звон разбитого стекла и дикий ор, призывающий вызвать милицию.

Я посмотрела в сторону, откуда раздался весь этот букет звуков, но что там произошло, так и не поняла. Зато увидела темные силуэты, которые неслись прямо на меня. Инстинкт самосохранения тут же велел мне отпрянуть в сторону и вообще убраться подальше. Кто знает, что там случилось!

Все с той же стороны послышался рев, нет, даже не рев, а Вопль с большой буквы. Голова у меня закружилась от нового прилива боли.

Не соображая, что делаю, я повернулась и, оттолкнув с дороги какого-то парня, сломя голову понеслась прочь.

Я успела пробежать достаточно большое расстояние, прежде чем остановилась и обнаружила себя в на редкость темном, очень тихом дворе. Из всех фонарей, окружающих двор по периметру, работали только два. Людей видно не было, света в окнах – раз-два и обчелся.

Я сообразила, что не знаю, как вернуться к вокзалу. Конечно, теоретически, любой человек мог подсказать мне дорогу, да только людей ведь совсем не было, и возвращаться туда сейчас не очень хотелось. Хоть никакой вины за мной и не числилось, кто знает, что там произошло. Пока разберутся, пока всех опросят… И даже если забыть об этом, ночевка на вокзале привлекательным вариантом не выглядела.

«Уж лучше на улице», – подумала я и тут же пожалела об этом. Всевышний, должно быть, услышал эту мысль и решил, что я не права и меня надо проучить: с неба сплошной стеной хлынул снег с дождем.

Я бросилась к ближайшему подъезду, но там меня ждало разочарование – ни намека на козырек, а на двери, конечно, домофон. Пока я посылала ругательную отповедь архитекторам, промокла насквозь.

Смирившись со своей нелегкой участью, я опустилась на ступени подъезда, подперев ледяные щеки не менее ледяными ладонями. Мне определенно не везло. Наверное, все-таки нужно было не выпендриваться и сразу сесть на поезд в обратную сторону…

Адская мешанина из дождя и мокрого снега закончилась минут через десять, но все равно было холодно. Я умудрилась провалиться во что-то типа дремы. Пустынный двор был перед глазами, но сознание плавно отключилось… А потом вернулось снова так резко, будто меня ударили. Я даже вскочила на ноги, хотя для этого вроде бы не было ни одной причины. Хотя нет, была…

Прямо напротив подъезда, на ступенях которого я расположилась, кто-то стоял и в упор смотрел на меня.

Это был высоченный широкоплечий молодой человек лет двадцати пяти-двадцати семи со спутанной гривой черных волос. Черты его лица были такими холодными, словно их высекли из камня, а в глазах, как мне показалось, царила уничтожающая ненависть. В целом его вид заставлял проводить ассоциацию с маньяком-убийцей, и это, по идее, должно было напугать меня.

И непременно бы напугало, если бы не одно «но». Сердце мое успело екнуть по совсем другой причине.

Он показался мне знакомым. Определенно, я его где-то видела. Но где? Ощущение крайне смутное, но почему-то теплое и вызывающее волнение… Такое бывает, когда встречаешь друга спустя лет десять – вроде как и знаешь его и помнишь, но, с другой стороны, после стольких лет это уже совершенно другой человек.

Впрочем, все это вздор. Я очень быстро поняла, что не знаю его, просто где-то видела. Может, в какой-нибудь компании? Нет… Случайный прохожий? Но вряд ли бы я его запомнила, да и откуда тогда это обманчивое ощущение, что я встретила старого знакомого? Непонятно.

Пока эти мысли галопом проносились у меня в голове, парень продолжал неотрывно смотреть на меня. Мне стало не по себе. Даже в горле пересохло. Черт возьми, подумала я, я же совсем одна на улице, а на дворе уже самая настоящая ночь…

Я покрепче перехватила ремень сумки и, развернувшись, стремительно направилась прочь. На ходу обернулась. Он шел за мной.

Голова у меня предательски закружилась, на этот раз от нахлынувшего ужаса. Я перешла на бег, но было поздно: меня схватили за плечо железной хваткой. Надо было закричать, но голос наотрез отказался мне повиноваться.

Парень резко развернул меня к себе, при этом, кажется, вывихнув мне плечо, и воззрился на меня с высоты своего нешуточного роста ледяным взглядом. Потом, ни слова не сказав, схватил меня за ворот куртки и буквально потащил за собой. Я попыталась было вырваться, но тщетно. Зато когда я дернулась, он протянул ко мне другую руку и, уж не знаю, что он сделал, только в глазах у меня потемнело.

Я слабо осознавала, как асфальт сменяется ступенями, затем бетоном. В уши вливались разные звуки: дребезжание проезжающей машины, шорох снова начавшегося дождя со снегом, звенящая тишина, мерный гул лифта и щедро сдобренное ехидством эхо слов, брошенных моей подругой. От одной ночи на улице еще никто не умирал… Мне выпал шанс проверить, насколько правдиво это замечание. Конечно, не хотелось бы доказывать ей свою правоту своим же мертвым телом, но как будто у меня был выбор… Хотя, может, этот маньяк сделает, что там ему надо, и отпустит? – в отчаянии подумала я.

Щелкнул замок, обрывая мои затуманенные мысли и более или менее приводя меня в чувство. Меня сильно толкнули. Я споткнулась о порог и влетела в полутемный коридор квартиры, чуть не врезавшись носом в стену.

Скрежет металлической двери за спиной объявил, что путь отрезан. Но, как ни странно, меня это не особенно испугало. Во-первых, я уже пережила нешуточный ужас и, наверное, от шока, снова впала в почти апатичное состояние, во-вторых, на меня повлияла сама квартира. Озябшее тело почувствовало тепло, глаза приятно успокоил мягкий свет, падающий в коридор, должно быть, из кухни… Но было бы чему радоваться, ведь это значило, что здесь находился еще кто-то.

Похититель (ну а как его еще назвать после этого?) знаком велел мне снять куртку и обувь. Хорошо хоть только это. Когда я послушалась, он снова без разговоров схватил меня за шкирку, повел туда, откуда падал свет, и опять толкнул с такой силой, что я споткнулась о порог.