– Ну, возможно, что Цыплаков и получал денежные переводы от Паршавина. Но что нам это дает?

– Пока не знаю. Но это лишний раз подтверждает, что деньги у вашего покойника были.

– Были, были! – отмахнулась Мариша. – Это и без твоих рассуждений ясно. Вся квартира дорогими вещами заставлена. И казино, и сеть тотализаторов. Но вот откуда они у него появились? И кто убил его жену? И главное, зачем он Никитке-то денег столько отстегивал? Ведь Никитка ему никто – чужак!

– Выходит, Никита тоже знал про Цыплакова – Паршавина что-то очень важное. Вы не пробовали поговорить с самим Никитой?

– Пробовали! Даже адвоката ему наняли!

– И что?

– Надо у Ритки спросить. Она этим вопросом занимается. Но, кажется, завтра этот адвокат должен будет добиться свидания с Никитой.

– Ну что же, тогда завтра все и узнаем, – рассудительно произнес Смайл. – Как говорится, утро вечера мудреней. Пошли спать?

Спать Марише совершенно не хотелось. Но уставший с дороги и осоловевший после всего съеденного и выпитого Смайл зевал так отчаянно, что у нее не хватило жесткости ему перечить. На широкой супружеской постели Смайл захрапел сразу же, едва его голова коснулась подушки. А Мариша лежала рядом, маялась от бессонницы и считала звезды за окнами.

Внезапно загудел ее телефон. Смайл даже ухом не повел. Как сопел себе в подушку, так и продолжал сопеть.

– Алло, это я! – прошептала в трубку Ритка. – Я вас не разбудила?

– Нет. Я не сплю.

– Говорить можешь?

– Конечно! Ты встречалась со следователем?

– Мы и сейчас вместе.

Мариша покосилась на настенные часы. Они показывали половину двенадцатого ночи. Однако!

– У вас с ним все так серьезно? – заинтересовалась она, сползая с кровати и нащупывая на полу свои мягкие тапочки с меховой опушкой.

Но Ритка то ли не расслышала, то ли не захотела отвечать.

– Мы навели справки про этого Цыплакова! – произнесла она. – Не про того, который Паршавин. А про настоящего!

– И что?

– Этот тип действительно умер много лет назад! Но самое интересное не это!

– А что?

– Начиная с мая восемьдесят первого года он проживал на своей жилплощади незаконно!

– Как это?

– Судя по документам, он выписался из Рябово все в том же восемьдесят первом году!

– А…

– Но тем не менее никто из местной власти его почему-то не трогал. Цыплаков на своих метрах так и дожил до самого конца. Никто его не выселил. Догадываешься почему?

– Потому что эти люди были в курсе, что выписался совсем не Цыплаков, а другой человек, скрывающийся под его именем!

– Молодец! Пять с плюсом тебе за догадливость. Мы думаем, что это был начальник паспортного стола. Завтра мы поедем к нему. Ты с нами?

– Не знаю, – засомневалась Мариша. – У меня муж вернулся. Не уверена, что он придет в восторг от этой поездки.

– И не надо, – легко согласилась Ритка. – Мы и одни с Андрюшей съездим. В самом деле, чего там всем вместе делать? Вы лучше в городе оставайтесь и нашего адвоката пошевелите. Пусть он Никиту потрясет насчет его дядюшки. А потом, если у адвоката ничего не получится, тогда уж снова Андрюша к допросу подключится. Хотя он говорит, что с Никитой разговаривал. Но Никита насчет денег, которые ему дядя давал, молчал словно рыба. Нипочем не признался, за что ему такие деньжищи отваливались.

Из всего вышесказанного Мариша поняла лишь следующее. Дела у Никитки плохи. Куда хуже, чем он предполагает. Мало того что парень сидит за решеткой за преступление, которого не совершал. Так он еще, того и гляди, родную и любимую жену потеряет. А ведь Мариша была уверена, что Никита свою Ритку любит, несмотря на все закидоны, и свои, и ее.

Конечно, он ее любит, размышляла Мариша, глядя в потолок. Ведь иначе в свое время он не женился бы на ней. И ведь, несмотря на наличие молодой любовницы, Никита продолжал оставаться со сварливой, да и, что там уж греха таить, не слишком красивой Риткой. А Ритка между тем собирается наставить мужу рога, вовсю заигрывая со следователем.

А еще Мариша поняла, что завтрашний день им со Смайлом благородно предоставляют вроде выходного. Всю черную работу берут на себя Ритка с ее следователем Рассохиным. Ну а Марише со Смайлом остается только совсем не хлопотная роль контролеров за адвокатом.

Однако действительность внесла коррективы в планы подруг. Начать с того, что сначала адвокату не удалось вытрясти из Никиты ни единого словечка в свое оправдание. Более того, он начисто отрицал даже то, что дядя вообще давал ему какие-нибудь деньги.

– Да, на работу в порт не ходил. У меня была другая работа. Карина про нее не знает. И Ритка не знает. И вам я тоже про нее не скажу.

Паршавина завравшийся Никита упорно называл дядей. И твердил, что документов его не видел, поэтому и сам был введен в заблуждение этим человеком, представившимся ему дядей Борей.

– Что я, помню, что ли, как там настоящий дядя Боря выглядит? Мы с ним в последний раз виделись, когда мне пять лет было всего. Я и не помню ни хрена.

Адвокат закончил разговор со своим подзащитным, попытался связаться с Риткой, но потерпел неудачу. Потому что она со следователем была уже в Рябово. А это такая глухомань, что даже телефоны берут далеко не у всех. Не дозвонившись до Ритки, адвокат позвонил Марише. И услышал от заранее проинформированной Мариши следующее:

– Передайте этому кретину, если он немедленно не перестанет валять дурака, то Ритка отзывает адвоката, то есть вас, и разводится с ним. Больше ни передач, ни какой другой помощи ему не будет! Никогда! Станет одну баланду глотать. И за папиросы своим сокамерникам носки стирать!

И лишь после этого струсивший Никита начал говорить. Наверняка он сказал адвокату далеко не всю правду. А кое-где еще и приврал. Но все же это было лучше, чем ничего. Оказалось, что Никита в самом деле не подозревал о том, что деньги ему дает не родной дядя. Своего родного дядю он помнил очень смутно, можно сказать, совсем не помнил. И когда в его жизни появился Паршавин, который представился его дядей Борей и начал щедрой рукой отсыпать племянничку денег, Никита охотно поверил в это родство. А чего было не поверить? Любой бы поверил.

– Он обо мне по-настоящему заботился. Хотел, чтобы наш с Риткой брак не развалился. Все время твердил мне, что жена для человека – это самое важное. И чтобы я Ритку холил и баловал на те деньги, которые он мне дает.

– А ты?

– Я и баловал! Грубого слова от меня Рита никогда не слышала. А то, что я деньги до дома не доносил, так вы сами посудите, как бы я объяснил жене, откуда они у меня?

– Можно было бы сказать правду.

– Ритке? Да она мигом отняла бы у меня их все до последней копеечки и истратила бы на разные глупости!