— Самый крупный строительный проект в Соединенных Штатах, — вздохнул Гроувер.

— Откуда вы все это знаете? — удивилась Зоя.

— Аннабет, — ответил я. — Она любила архитектуру.

— Она просто балдела от памятников.

— Всякие факты из нее фонтаном били, — фыркнул Гроувер. — Такая зануда.

— Хотелось бы мне, чтобы она была здесь, — сказал я.

Все кивнули. Зоя по-прежнему смотрела на нас как-то странно, но меня это не волновало. Казалось жестокой несправедливостью то, что мы добрались до плотины Гувера, одного из любимых сооружений Аннабет, а она не может его увидеть.

— Нам надо подняться наверх, — предложил я. — Ради нее. Просто чтобы сказать, что мы там были.

— Вы сумасшедшие, — заключила Зоя. — Но нам все равно туда. — Она указала на большую парковку чуть ли не на самом верху плотины. — Вид оттуда должен быть потрясающий.

* * *

Мы шли почти целый час, прежде чем нашли тропинку, ведущую к дороге. Она проходила по восточному берегу реки. Затем двинулись обратно к плотине. Здесь, наверху, было холодно и ветрено. По одну сторону раскинулось большое водохранилище, обрамленное лишенными всякой растительности горами. По другую сторону плотина обрывалась вниз, как самый большой и самый опасный пандус для скейтборда в мире, в семистах футах под нами из щелей дамбы в реку извергались бурлящие потоки воды.

Талия шла посередине дороги, подальше от обрывистых краев. Гроувер продолжал нервно принюхиваться к ветру. Он ничего не говорил, но я знал, что он почуял монстров.

— Они близко? — спросил я его.

— Кто его знает? — Сатир покачал головой. — На плотине ветрено, кругом пустыня… запах может разноситься на мили. Но я чую его со всех сторон. Мне это не нравится.

Мне это тоже не очень-то нравилось. Была среда — до зимнего солнцестояния оставалось всего два дня, а нам предстоял еще долгий путь. Монстры были бы как нельзя некстати.

— В центре для посетителей есть закусочная, — сказала Талия.

— Ты уже была здесь? — спросил я.

— Один раз. Хотела посмотреть на стражей.

Она указала в дальний конец плотины. В одну из скал была врезана маленькая площадка с двумя большими бронзовыми изваяниями. Они напоминали крылатые статуэтки Оскара.

— Когда плотину построили, их посвятили Зевсу, — сказала Талия. — Дар Афины.

Туристы плотной толпой сгрудились вокруг статуй. Казалось, они смотрели на их ноги.

— Что они делают? — спросил я.

— Потирают большие пальцы, — ответила Талия. — Говорят, это хорошая примета.

— Почему?

— Людям иногда приходят на ум дурацкие мысли. — Талия пожала плечами. — Они не знают, что статуи посвящены Зевсу, но знают, что они какие-то особенные.

— Когда ты была здесь прошлый раз, они заговаривали с тобой?

Лицо Талии омрачилось. Я понял, что она приезжала сюда, надеясь именно на это — какой-нибудь знак от отца. Пытаясь установить контакт.

— Нет. Ничего они не делали. Это просто большие металлические статуи.

Я вспомнил о другой большой металлической статуе, с которой мы повстречались. Нельзя сказать, чтобы она вела себя как паинька. Но я решил не касаться этой темы.

— Пойдемте поищем в том конце плотины закусочную, — сказала Зоя. — Надо поесть, пока можно.

— Чертову[16]закусочную? — хохотнул Гроувер.

— Да. — Зоя моргнула. — А что смешного?

— Ничего, — сказал Гроувер, стараясь сохранять строгое выражение лица. — Я, пожалуй, возьму чертову жареную картошку.

Талия тоже не смогла сдержать улыбку.

— А я не отказалась бы от чертова сортира.

Может, все дело было в том, что мы слишком устали и были напряжены эмоционально, но смешки оказались заразительными, и я присоединился к Талии и Гроуверу; Зоя смотрела на нас, ничего не понимая.

— Объясните, в чем дело?

— Я хотел бы выпить воды из чертова фонтана, — продолжил Гроувер.

— А я… — задыхаясь от смеха, произнесла Талия, — я хотела бы купить чертову футболку.

Я «сломался» и громко захохотал и, наверное, так и смеялся бы до скончания века, но вдруг услышал: «Му-у-у-у!»

Улыбка сбежала с моего лица. Я подумал, уж не прозвучал ли этот крик только у меня в голове, но Гроувер тоже прекратил смеяться. Он смущенно огляделся.

— Мне послышалось, что где-то здесь коровы.

— Чертовы коровы? — рассмеялась Талия.

— Нет. Я серьезно, — сказал Гроувер.

Зоя прислушалась и покачала головой.

— Ничего не слышу.

Талия посмотрела на меня.

— Перси, с тобой все в порядке?

— Да, — ответил я. — Вы, ребята, идите вперед. Я вас догоню.

— Что случилось? — спросил Гроувер.

— Ничего, — сказал я. — Просто… мне надо немного подумать.

Они засомневались, но, должно быть, вид у меня был действительно расстроенный, потому что в конце концов они пошли в центр для посетителей без меня. Как только они скрылись из виду, я трусцой подбежал к северному краю плотины и посмотрел вниз.

— Му-у-у-у!

Она была в воде, всего в тридцати футах подо мной, но я видел ее отчетливо — моя подружка с Лонг-Айленда, змеевидная корова Бесси.

Я оглянулся. Стайки мальчишек гонялись по плотине. Среди посетителей преобладали взрослые, некоторые приезжали сюда семьями. Но никто из них не обращал на Бесси внимания.

— Что ты здесь делаешь? — спросил я.

— Му-у-у!

В голосе коровы слышались тревожные нотки, будто она хотела о чем-то предупредить меня.

— Как ты сюда попала? — продолжал допытываться я.

Мы находились в тысяче миль от Лонг-Айленда, на сотню миль в глубь материка. Невероятно, что корова смогла приплыть сюда. Однако же она была здесь.

Бесси плавала кругами и билась головой о стены плотины.

— Му-у-у-у!

Она хотела, чтобы я отправился с ней. И просила поторопиться.

— Я не могу, — сказал я. — Здесь мои друзья.

Она посмотрела на меня печальными карими глазами. Затем еще раз тревожно замычала, сделала сальто и скрылась под водой.

Я пребывал в нерешительности. Что-то случилось. Бесси пыталась сообщить мне об этом. Я подумал, уж не прыгнуть ли мне в воду и не последовать ли за Бесси, но тут же весь напрягся. Волосы на затылке встали дыбом. Поглядев на восток, на ведущую к плотине дорогу, я увидел двух медленно приближавшихся ко мне мужчин. Они были в серой камуфляжной форме, раздуваемой ветром на костях скелетов.