— Почему же тогда вы не смогли отказаться? Сказки про лицензирование, пожалуйста, не рассказывай.

— Давление действительно шло очень сильное, — философским тоном заметил Белов. — Переоценивать нас тоже не надо.

— И всё же?

— Боги не возражали, — медленно выговорил верховный жрец, полыхнув сложнейшими эмоциями, невольно передавая совокупность многоплановых посланий, пришедших от жителей глубинных слов ментала. — Они хотели, чтобы ваше столкновение состоялось. Им зачем-то оно было нужно.

— Зона?

— Сомневаюсь. Не тот масштаб. Скорее, они недовольны возвращением чужаков и желают заранее оградить от них Землю.

— Я мог бы дозваться до них в том мире, — вспомнились мне ощущения от пребывания на иной планете. — Ты же знаешь: в ментале расстояния не столь важны. Предложи другую версию.

— Смысл? Мы можем предложить тысячу версий, но правильной окажется тысяча первая. Люди не в состоянии предугадать их замыслов, во всяком случае — сейчас.

Мы не торопясь прогуливались по садику, окружавшему капище. Родяне, к слову, неплохую территорию себе отжали, так что сад был большим, специально выращенные деревья надежно скрывали жизнь центра от досужего наблюдения. При виде нас народ торопливо сворачивал в стороны, покалывая тупыми иголками любопытства и пялясь издалека. Ещё бы — Верховный Жрец и его то ли оппонент, то ли посланник работодателей!

— Хочется верить, они поддержат моё начинание.

— Кто-то поддержит, кто-то — нет, большинство проигнорирует и будет смотреть, — хмыкнул Белов. — Но ты же пришел узнать мою позицию, верно? Да, я согласен. Человечество в массе своей оказалось не готово взойти на следующую ступень развития. Возможно, хоть так…

Насчет того, существует ли у Белова личная позиция, можно поспорить. Он очень тщательно закрывается, на его ауру даже смотреть больно из-за множества благословений и печатей, но кое-что всё-таки различить можно. Пробивается внутреннее наполнение. И должен сказать, что там, в глубине, под человеческой оболочкой, человеческого осталось мало. Верховный жрец осознанно стал перчаткой, облегающей руку иномировых сущностей, глашатаем воли своих богов.

Это был его выбор. Подозреваю — добровольный.

— Наш путь меняет нас, — усмехнулся Белов, уловив мои мысли. Я счел невежливым их скрывать. — Тебе ли не знать. Что планируешь делать, триединый?

— Сначала запущу процесс, благо моё нынешнее состояние на эффективности не сказывается. Скорее, наоборот. Потом буду думать.

— Не задерживайся, — нечто прорвалось изнутри, на мгновение овладев жрецом. Почти сразу его черты вернулись в привычную форму, из голоса ушла гулкость, и Белов дружелюбно посоветовал: — В подобном виде переживать конфликт интересов очень неудобно. Лучше бы не доводить до серьёзных разногласий.

— Псионам нужен свой представитель.

— Возможно. Но нянька им не нужна точно.

Чем хорош разговор с безусловно информированной сущностью, так это отсутствием необходимости пояснять свои мысли. Она и так знает, что тебя гложет. Иногда лучше тебя знает. У меня сейчас есть серьёзная проблема, вызванная сменой мышления с обычного на полностью нелюдское. Фактически, часть моей личности, в данный момент стоящая у руля, занята успешным обманом окружающих, потому что с момента столкновения с Князем поддерживает симулякр «бытового», привычного всем Аскета.

Опомнитесь, наивные. Грань личности, постоянно пребывающая в ментале, непрерывно поддерживающая домен для осколков-отражений умерших псионов; сущность, сравнимая по возможностям со старшими духами и мыслящая схожими с ними категориями. Я не могу быть похожим на вас. В определенном смысле, «мертвая» грань отлична от вас сильнее, чем созданный волей Господина чужак-Исполнитель. Можно сказать, я одержим сам собой. Я всего лишь прикидываюсь нормальным.

Долго так не продержаться. Рано ли, поздно ли маска прирастет (не наш случай) или спадет, рассыпаясь осколками и обнажая истинное лицо. Вряд ли оно понравится тем, кто его увидит.

Схожая ситуация с Исполнителем. Он слишком другой, слишком верен своему создателю, он возник не благодаря осознанному решению базовой личности, а появился в результате насилия. Мягкого, деликатного, незаметного чуждого вмешательства, вложившего в меня подходящие для выполнения задания знания и концепции. Причем Исполнитель — тоже я, равноправная часть единой личности. Точно знающая цель своего существования и не желающая ни на йоту от неё отступить.

Лебедь, рак и щука. У Крылова воз всего-навсего остался на месте. Мою психику, скорее всего, разорвет на куски.

Перспектива неприятная, её смягчает только наличие времени, чтобы придумать выход из сложившейся ситуации. Правда, постоянно наваливаются какие-то сторонние дела. Не дают сосредоточиться, отвлекают мелочами. Примерно, как сейчас.

Я покосился на Белова:

— Твоя работа?

— Зачем бы мне? — искренне, с нотками возмущения в голосе удивился он.

— Да кто ж знает, что тебе начальство велело.

— Для них это слишком мелко, Аскет, — улыбнулся жрец. Затем уточнил. — Останешься или уйдёшь?

Я насчитал восемь машин, подъезжающих к ограде комплекса. Сидевшие в них псионы не представляли особой угрозы или ценности, в основном команда захвата состояла из бойцов пятого-шестого ранга. Всего двое седьмых, шапочно знакомых по одной из конференций. Я без труда влез в головы парочке старших, выяснил кучу совершенно ненужных подробностей о текущем положении дел и призадумался.

Бегать не то, чтобы надоело… Попытки ареста начинали мешать. Кроме того, чем дальше я занимался вопросом организации колонии, тем лучше понимал, что задача эта не так проста, как казалось изначально. На начальном этапе в серьёзных масштабах потребуется помощь государства. Поэтому пора выходить на контакт с руководством страны, объясняться и требовать необходимые ресурсы.

Первым шагом надо определиться, что лучше — кнут или пряник. Боюсь, второй вариант показал полную неэффективность. Я долго демонстрировал свою лояльность, но при первом же инциденте меня попытались слить. Значит, учтем ошибки и двигаемся дальше.

— Останусь.

Не было жестов, призывов, не содрогалось пространство — обошлось без спецэффектов. Тысячи теней, повинуясь мысленному приказу, воплотились в реальном мире. Не только Князь может стать вратами для духов…

Послышались испуганные крики, кое-где применялись знаки и шли отзвуки изгоняющих духов методик. Бесполезно. Температура вокруг резко упала, солнце подернулось тусклой пеленой, свет стал густым, тяжелым. Тени не реагировали на родян, игнорировали их попытки нанести урон — у них имелись другие цели. Те, которые ещё недавно стояли у въезда на территорию и, потрясая какими-то бумагами, требовали позволить им войти. Теперь люди судорожно пытались завести машины или хотя бы удержать знаки, защищающие их от высасывающих жизнь призраков.