Вновь раздался звонок в дверь. И топот ног в комнате сестры умножился.

«Прибыли судмедэксперты, – наугад предположил мальчик. – Сейчас начнется самое веселье!»

Минутное затишье – и, как выстрелы, защелкали затворы фотоаппаратов.

Том слышал, как несколько человек вышли из комнаты и проследовали в зал.

«Наверное, родителей повели на допрос!» – Том словно предугадывал каждый шаг полицейских. Следующим на очереди будет он. Его присутствие вряд ли останется незамеченным. А значит, скрываться не имело смысла, это могло вызвать лишь ненужное подозрение. Хотя подозревать маленького мальчика в убийстве достаточно глупо. Но чем черт не шутит, он же не знает, что творится у полицейских в голове. Они готовы подозревать всех и каждого в отдельности.

«Так! Сейчас мой выход!» – собравшись духом, заключил Том. Делать вид, что ничего не произошло, было весьма неразумно. Необходимо действовать. На счет «один» он с опаской выполз из-под кровати. На «два» – тщательно отряхнулся. На «три» – задержал дыхание, слегка унимая предательскую дрожь, и, с трудом перебирая одеревеневшими ногами, понуро направился в гостиную. Вперед его двигала лишь сила воли. От предельного напряжения рубашка промокла насквозь. Как он ни пытался нацепить беспечный вид, сделать это ему не удавалось. Том паниковал, рисуя в голове самые невероятные картины своего провала.

Дверной проем медленно приближался… Рос на глазах… Увеличивался в размерах, а за ним… А за ним неизвестность… Что его ожидает в будущем – выигрыш или горечь поражения?! Что же? Парень терялся в догадках.

– Ты кто такой? – прервал внезапно его размышления строгий громоподобный голос.

Том испуганно вздрогнул и, робко поднимая глаза, обреченно уставился на огромного полицейского, сурово взирающего на него свысока.

– Том… – растерянно представился мальчик, выдавливая наиглупейшую улыбку.

– Вижу, что Том! – грозно заметил сержант, упираясь руками в бок. – А что ты здесь делаешь, Том?

Полицейский подозрительно прищурился.

– Я? – Том даже растерялся. Сердце в груди бешено заколотилось, готовое уйти в пятки. – Я? – озабоченно переспросил он и неуверенно добавил: – Спал тут!

– А-а… – протянул сержант, – значит, ты ее брат!

– Чей? – простодушно переспросил Том. На лице его промелькнуло недоумение.

– Понятно! – полицейский по-дружески похлопал мальчика по плечу и больше ни о чем не расспрашивал. И так ясно, что ребенок не от мира сего. – Не бойся! Я тебя сейчас отведу к родителям!

Сержант взял мальчика за руку и решительно потянул за собой. Проходя мимо комнаты сестры, Том незаметно заглянул в раскрытую дверь. Грейс по-прежнему лежала на кровати в неизмененной позе. Но теперь, при дневном свете, девушка уже не казалась такой привлекательной и сексуальной. Ее кожа напоминала отполированный мрамор, а лицо – ужасную гипсовую маску.

– Ты уже прошлое! – мстительно процедил мальчик сквозь сжатые зубы. – Просто тень!

Впервые сестра не вызвала в нем никаких отрицательных эмоций. Ни ненависти. Ни ярости. Она мертва. А вместе с ее смертью ушли и былые обиды.

Возле трупа копошились два медбрата. Их движения были слаженны и неторопливы. Они достали из серой сумки большой полиэтиленовый мешок.

– Разворачивай! – раздался хриплый прокуренный бас одного из санитаров. – Будем упаковывать!

Без лишней суеты девушку одновременно приподняли за руки и за ноги и аккуратно положили в распахнутый пакет. Пакет закрыли на змейку и вынесли на улицу…

Но Тома не интересовали приготовления для морга. Мальчик не сводил зачарованного взгляда с раскрытой ладони сестры. Волосы на его голове зашевелились, глаза округлились. Том испуганно ойкнул.

«Они нашли листок! – беспокойно подумал он, впадая в панику. – Нашли! Что же делать?» – Том уже приготовился бежать…

«Хватит паниковать! – грубо одернул внутренний голос. – Ты же специально его там оставил! Так изначально было запланировано! Чтобы всю вину взвалили на любовника сестры, а сам ты остался в сторонке… Вне подозрения».

Том заставил себя успокоиться и унял нервную дрожь, сотрясающую тело. Страх отступил. Но память настойчиво возвращала крупным планом раскрытую девичью ладонь.

Дело закрутилось, набирая обороты.

Полицейские обнаружили признание, и теперь им понятен мотив: на преступление любовника толкнула измена девушки, и он в порыве ревности убил ее.

Размышления Тома прервал голос полицейского.

– Вот и пришли!

Сержант без стука толкнул дверь и, отдавая честь, звонко отрапортовал:

– Нашли мальчика!

– Прекрасно! – устало откликнулся мужчина в штатском. – Пригласите!

Сержант, пропуская мальчика вперед, легонько подтолкнул его в спину.

«Ну, вот и все! – только и успел подумать Том, покорно проходя в комнату. – Началась потеха!»

Отступать было поздно. Запирая свой страх на дно мечущейся от тревоги души, Том, как талантливый актер, набросил на лицо маску придурковатой приветливости и с глуповатой улыбкой предстал перед старшим инспектором уголовного отдела Майами.

Капитан Смит, пытливо окинув с ног до головы вошедшего подростка, не смог сдержать разочарования. Он никогда еще за всю свою полицейскую практику не встречал более несуразного свидетеля.

«Ну и что у него можно узнать… Как играют в машинки?»

Под суровым оценивающим взглядом Том еще больше заулыбался, нелепо качаясь с пятки на носок.

– Да-а-а! – протянул капитан, ни к кому конкретно не обращаясь. – Вот дела!

Мальчик, бесспорно, выпадает из списка подозреваемых. Он не то чтобы убить, в туалет без посторонней помощи сходить не способен. Мать и отец также невиновны – как он почувствовал из беседы, они искренне любили свою дочь, а он привык доверять своей интуиции. Оставался бывший дружок девушки и, возможно, неизвестный новый. – Мужчина глубоко задумался, вспоминая записку с откровенным признанием убийцы. Хоть он и направил детективов, чтобы они арестовали ревнивого любовника, сам же в глубине души сомневался в причастности того к убийству. – Слишком все просто и, самое главное, неправдоподобно. Почему убийца оставил на месте преступления неопровержимую улику, выдающую его с головой? Сказалась рассеянность… Или неопытность? У детектива имелось три предполагаемых варианта, объясняющих эту «беспечность». Первый – он не заметил листка и случайно не уничтожил улику. Маленькая вероятность, но все же существовала. Второй – возможно, парень совершил убийство впервые и в ужасе от содеянного скрылся с места преступления, машинально захватив с собой орудие убийства. Туманная версия, но все же приемлемая. Третий вариант – убийство непреднамеренное, совершенное в состоянии аффекта. Но тут возникает встречный вопрос: где тогда орудие преступления, которое, по логике, он должен немедленно выбросить, когда осознал, что совершил нечто отвратительное? Но больше всего в данном случае настораживало то, что после убийства молодой человек не явился в участок с повинной. А так как он этого не сделал… Значит… – Детектив отчаянно тряхнул головой. Что-то в этом деле слишком много «но»! Хватило первого взгляда, чтобы определить: убийство совершил человек с явными отклонениями в психике. Вот только Нобби никак не вписывался в эту характеристику. После опроса родителей девушки он составил приблизительный психологический портрет жениха и пришел к выводу, что парень совершенно здоров. Больше того, ребята никогда не ссорились, хотя встречались не первый год. Родители даже утверждали, что они любили друг друга и впоследствии желали расписаться. Единственное разумное объяснение поступку молодого человека – от любви до ненависти один шаг. И, видимо, тот в пылу ревности совершил этот шаг. Это, конечно, возможно, чтобы чувства взяли верх над разумом?!