даже придумал несколько новых, при этом держась обоими руками за печень. – Почему это коснулось не всех?

– Я не знаю.

– Что…, – правой рукой он нащупал банку «TimeLess». – Ты пил эту дрянь?

– Пробовал пару раз, но…

– Ты?

– Нет.

– А он? – тыкая пальцем в своего помощника, который потихоньку начинал замирать.

– Да.

– Боже, – он выливает содержимое банки на пол, консистенция изменилась, и еще там, вроде какие-то комки. Цвет тоже другой.

– Больницы будут переполнены. Даже без учета тех, кто сейчас умирает на стадионе. Что нам делать?

– Камера вырубилась.

– Засунь в жопу свою камеру.

– Еще одна. Еще. Все в районе одного и того же сектора, теперь там слепая зона.

***

Они тянут к ним руки. Кто-то даже что-то говорит. Им похер. Они наслаждаются творением рук своих. Вся чаша стадиона завалена телами, 55-60 тысяч будущих покойников. Пока еще дышат. Одно тело подползло слишком близко к ним. Наверно бедолага подумал, что у них ступор.

– Не убивай. Он и так сдохнет.

Зверь пинает его в живот, не сильно, но достаточно чтобы содержимое его внутренностей, если там еще что-то осталось, вырвалось наружу. Зверь успевает отскочить, чтобы их не забрызгало.

– Пойдем, пора внести еще немного разнообразия, – Он замечает людей, таких же как они. Со стороны может показаться, что они «потерялись». Но это не надолго.

Бедолага, которого они ткнули в живот, смотри им вслед. Это нечто, без какого-либо видимого труда, отламывает спинку антивандального кресла, затем еще одно, еще, складывает их под мышку. Удаляется в под трибунные помещения.

***

– Ей меня слышно. Але блять. Вы что там уснули?

– Микрофон Майорова.

– Андрей.

– Он мертв. Я его убил. Кто Я, вы уже догадались. Где Я, думаю тоже. Остановите меня, если сможете.

– Послушай…, – договорить полковнику на дала резкая боль.

– Связи больше нет.

– Что у нас есть ближе всего.

– Снаружи стадиона дежурят два автобуса Альфа.

– Пусть идут на штурм. Следите, чтобы из этой слепой зоны никто не вышел.

– Есть.

***

Командиру Альфа пришлось отсеять треть личного состава. Они еле на ногах стояли. Тем не менее, у него в распоряжении остались 16 проверенных бойцов, 17, если считать его самого. Он переформировал их в два взвода поменьше, провел инструктаж: кого им надо взять, по возможности живым, на раненых внимания не обращать, пока не возьмут цель. Все просто.

Не очень.

Они вошли в Лужники. Это больше не было стадионом, теперь это был филиал ада на Земле. Смрад уже заполнил все помещения, и стоны, сливающиеся в одни нескончаемый гул. Они постоянно натыкались на почти обездвиженных, умирающих людей. Кто-то до сих пор пытался ползти к выходу, или просто ползти. Кто-то мог лишь стонать и просить о помощи.

Два взвода Альфа взяли под контроль все выходы из слепой зоны.

– Вы уверены, что он все еще там?

– Из слепой зоны никто не выходил.

– Слишком похоже на ловушку.

– Вас 17! А он один. Нам нужно знать, что за херня тут произошла, чтобы иметь возможность помочь всем этим людям! Возьмите его!

– Есть.

Командир отдает указания, они идут на штурм.

Зверя невозможно больше сдерживать. Первый альфовец умирает, даже не поняв, что произошло, он ломает ему кадык.

Уходи из-под перекрестного огня.

Каждый выстрел поражает цель. 4 спецназовцев мертвы. Их ранило в руку. Зверь этого даже и не заметил.

– Что это блять было? Что здесь происходит?

– Мы не…

Снова выстрелы, времени слушать бредни начальства нет. Еще пятеро мертвы. Зверь вспоминает про застрявшую в районе локтя пулю. Выковыривает ее пальцами. Болевые рецепторы зашкаливают. Но Зверю похер.

– Отступать! Занять оборону, – 8 вооруженных до зубов спецназовцев забились в угол, 8 стволов взяли на прицел два выхода из их могилы. Они ждут. Зверь идет на штурм.

Свето-шумовые и дымовые гранаты превращают их Фермопилы в слепую и глухую зону, уже не только с точки зрения камер. Альфовцы даже не успевают замечать, откуда и как они прилетают. У них не выдерживают нервы, они начинают стрелять просто в дым. Пятерым нужна перезарядка. Это идеальный момент. Одного за одним, они сражаются храбро, но это как воевать с привидением. 97 секунд и от двух взводов, элитных российских спецвойск, остается лишь воспоминание и 17 трупов.

Зверь! Надо быть осторожнее!

Из раны на ноге сочиться кровь. Эта пуля прошла навылет. Раскаленным дулом автомата, он прижигает новые отверстия на их теле. Кровотечение – остановлено, а на боль – похуй!

***

Канонада выстрелов, и разрывы гранат, долетают откуда-то издалека. Выстрелы, стоны и смрад, возвращают ему сознание. Последнее что он помнит это…

We're beautiful…

Дальше была темнота, теперь он снова может видеть, слышать и осязать. Но лучше б он умер. Невозможно к такому подготовиться: еще секунду назад все слушали красивую песню и были вполне счастливы, далее страшный шум, который раздался сразу отовсюду. Потеря сознания, на голове шишка, сколько прошло времени он не знает, но теперь весь стадион завален трупами, и умирающими. Он не может сдерживаться, его выворачивает наизнанку. Андрей Сергеевич, даже не может почувствовать вонь собственной блевотины потому, что смрад стадиона перебивает ее.

Он идет на звуки выстрелов и взрывов, внезапно все замолкает, он продолжает идти. Повсюду мертвецы тянут к нему руки, он старается даже не смотреть на них. Чем он может им помочь?

Натыкается на труп первого альфовца. Забирает у него пистолет, и запасной магазин, нож. Автомата нет, кто-то его опередил. Он слышит возню и шепот недалеко от себя, прислоняется к стенке и прислушивается.

– Чего он не стреляет?

– Я твой автомат на предохранитель поставил, – щелчок, кто-то кого-то учит снимать автомат с предохранителя. – В кого ты хочешь здесь стрелять? Береги патроны!

– Зачем? Их тут полно!

– Не так уж и полно! Большую часть то он забрал, и еще и снайперку утащил мудак!

– Так давай пойдем за ним и…

– Нет уж, мы будем держаться от него подальше. Здесь еще должны быть трупы, может еще снайперка есть.

Андрей Сергеевич решает укрыться за колонной. Они идут в его сторону, не замечают его. Они не знают о нем, но огневой перевес явно на их стороне, пока следователь размышляет стрелять им в спину или нет, их скрывает лестница.

Одиночные выстрелы слышаться в противоположном направлении, он пытается сориентироваться и понимает, что они слышаться в направлении командного центра. Его цель там, он туда и идет.

***

– Доложить ёбанные вы в рот! Что у вас там происходит?

– Шеф!

– Чего блять!?

– Камеры, они опять выключаются.

– И что блять?

– Оно идет в нашу сторону.