В общем, выбора не было. Пришлось подняться с кровати, хоть и с одышкой, пошатываясь из-за головокружения, похожего на то, которое возникает после распития алкоголя.

Вот только едва сделала пару шагов, как услышала шорох сбоку от себя, близко. Очень близко! В следующий миг вздрогнула и оступилась. Правая нога словно сама подогнулась, отказываясь работать.

— Далеко собралась? — подал голос Мик, когда поймал меня в объятья, буквально. Чему я невероятно обрадовалось. — Прости, уснул на ящиках рядом. До этого перенервничал, пока тебя откачивал. Отрубило меня на часик.

— Откачивал?

— Да, тебя укусили две маленькие бисса. Черепашки. Повезло еще, что молодые. Токсина в них немного… — С этими словами Мик слегка меня стиснул в руках, подрагивающих, из-за чего непонятно, и замолчал. Я же услышала лишь шумный вздох, прежде чем его дыханием будто опалило кожу лица. — Ты прости, но я себе пообещал. Взял с себя слово, что если ты проснешься, то я все-таки признаюсь.

Сердце в груди застучало чаще от услышанного, в ушах зазвенело из-за напряженного ожидания его следующих слов, нервы натянулись. Неужели это то, о чем я думаю?!

— Ты-ты, — начал он выжимать из себя. — Мне нра…

«Дилинь-дилинь» — раздалось сбоку от нас издалека негромкое эхо.

— Я тебе «нра»? — уточнила, пытаясь расшифровать значение услышанного. Ни в одном из языков, которые знала, а знала я ни много ни мало целых шесть, не было такого слова «нра». Может быть, он не договорил слово «нравишься»?

Но… раньше времени обнадеживаться не стала. Чтобы больно потом не разочаровываться. Летали, знаем.

— Потом, — только и отмахнулся Микерел, намереваясь меня отпустить. Но я отчаянно вцепилась в него пальцами, желая все- таки услышать завершение фразы. Или хотя бы продлить наш физический контакт.

 — Нет-нет, я… я очень слаба, помоги, пожалуйста, мне лечь, — схитрила, это да, а еще прижалась к нему всем телом, ощущая, как тепло разливается внутри от одного только прикосновения голых бедер к его штанам, все еще слегка влажным, кстати. Но что еще мне оставалось? Ведь мужчина, который мне нравится, как я только что для себя открыла, чуть не признался мне в любви. Не совсем в ней, конечно, но даже и это скупое проявление эмоций надежного, замечательного Мика очень много для меня значило!

Так еще и с удивлением осознала, что я сейчас стояла в одной только безразмерной футболке. Ведь меня явно кто-то переодел, сняв майку, шорты и нижнее белье? Это неожиданное открытие заставило смутиться и слегка склонить голову.

Не вовремя.

В этот самый миг Микерел, как оказалось, попытался меня поцеловать. Губы его коснулись кончика моего носа. А я внутренне скривилась и заныла из-за случившейся неудачи.

— Еще, — попросила я, сжимая пальцы в кулаки за его спиной, чтобы не взвыть из-за неприятного ощущения собственного провала. — Пожалуйста, еще раз склонись ко мне.

Не понимаю, откуда во мне столько смелости, сказать такое?! Только в этот раз я приподняла голову, и поцелуй все-таки пришелся куда надо. В губы.

— Ум-м, — протянула я, блаженствуя под навязчивый аккомпанемент. Тот самый «дилинь-дилинь», до которого нам обоим сейчас не было абсолютно никакого дела.

Микерел мягкими подушечками пальцев заскользил по моей спине выше… с талии к лопаткам, в то время как я отвечала на его поцелуй с небывалой страстностью. Сама от себя не ожидала подобной пошлости, позволила нашим языкам сплестись непонятно на чьей территории. А еще, конечно, внаглую повесилась на его плечи, ведь ноги подкашивались, не то слово. Но не смотря на это, мне пришлось слегка приподняться на носочки, чтобы сомкнуть руки в замок на его шее.

Да уж, высокий. Попробуй такого поцеловать без разрешения. Прыгать придется.

— Лола, ты… — Мик вновь предпринял попытку произнести какое-то признание. И снова это «дилинь-дилинь» нарушило все наши планы. Мои — дослушать фразу Тиди-младшего до конца, Микерела — договорить. Но вместо этого я услышала: — Кварк! Можно я вначале отвечу, а уже после вернемся к… Ну, ты поняла?

 — Да… — расстроенно проронила, вынужденно соглашаясь. Голова моя, пустая, сейчас совершенно не соображала, ватные ноги подогнулись еще несколько секунд назад, и потому я была вынуждена с его помощью возвращаться к лежаку, чтобы вначале сесть, а после и прилечь. — Только мне бы еще хотелось узнать, где мы, и как тут очутились, — крикнула ему вдогонку, когда Мик, слегка помедлив, отправился все-таки отвечать на вызов.

— Это база фахти-повстанцев. Мы по-прежнему на необитаемом острове, — крикнул он мне, не оборачиваясь. А сам продолжил путь к плазмо-мониторам. Но, вопреки ожиданиям, пояснения на этом кончились.

Потому как еще через несколько секунд Микерел нажал на кнопку приема вызова. И снова я услышала противный голос, который ни с чьим не спутаешь.

Извращенец Дод а’Кирх собственной персоной спросил довольно громко:

— Ну что? Проснулась наша девочка после антидота?

Слово «наша» невероятно напрягло, заставив навострить уши. Хотя и так без надобности было. Слышимость в пустом ангаре отличнейшая. А если с первого раза не удастся все понять, то многократное эхо повторит, чтобы уж наверняка.

— Да, проснулась, — буркнул в ответ Мик.

Показалось ли, но голос его звучал довольно смущенно.

— И? Она согласна? Ты же рассказал о цене спасения? Как-никак ради помощи вам я отправил свою работницу на жаловании, чтобы подстраховала в случае беды.

— Да уж, ваша бескорыстность видна невооруженным взглядом, — намекнул на что-то Тиди-младший. — Нет, я не успел договориться. А еще обещание вы брали с меня, но не с Лолы. Так что готов выплатить любые неустойки, выполнить любую работу, если она все-таки откажется.

— Откажусь от чего? — не удержалась и крикнула с места.

— Оу? Так она нас слышит? — Правда, судя по тону, гедонист ни разу не удивился. Потому как следом я услышала довольно громкий хмык, сопение и гаденькое: — Тем лучше для тебя, Мик. Избежишь всяких обвинений за сговор и вранье.

Услышанное еще больше напрягло. Очень. Сильно-сильно, да так, что я, не обращая внимания на недомогание и головокружение, подскочила с кровати и довольно резво заковыляла к мониторам, Доду а’Кирху по ту сторону связи, и к Мику по эту.

— Душечка моя, в майке фахтианских солдат с голыми ножками… М-м-м, ты еще прелестнее, чем в нашу первую личную встречу, — воспользовался случаем, похвалил меня Дод, когда я приблизилась к камере и проекции его наглющей морды усатого фахти-рарнага. Брр, уродец. Мало того что сказал гадость, так еще и решил добить своим сальным взглядом и следующим вопросом:

— Скажи, не дай пропасть от возбуждающего томления, на тебе же нет нижнего белья, ведь так? Я прав?

К счастью, отвечать на этот вопиющий вопрос мне не пришлось. Мик не выдержал и со всего маха врезал кулаком по одному из шести пластиковых мониторов — поверхности для проекции, формируемой плазмо-генератором.