Видеть заложников на телеэкране – шок для всякого нормального, эмоционально развитого человека. Когда «по ящику» показывают сотни захваченных в Буденновске плачущих женщин и детей, под дулами автоматов молящих с экрана о помощи, а вы ничем им помочь не можете, поскольку борьба с терроризмом предполагает не эмоциональное соучастие, а высокопрофессиональные действия спецслужб, то единственно возможная реакция – потянуться за валидолом. Именно прямая трансляция из буденновской больницы оправдала прошлым летом в глазах общественности Виктора Черномырдина, вступившего в диалог с Шамилем Басаевым.

Премьер-министр принял тогда совершенно человеческое, всем понятное решение: у него была возможность действовать и он действовал. У телезрителей такой возможности не было, и, глядя на лица буденновских заложников, вряд ли кто-то из них холодно рассуждал, может ли уважающий себя государственный деятель вести переговоры с бандитами. До сих пор, правда, не ясно, чему больше способствовала прошлогодняя трансляция – успешному освобождению людей или славе Шамиля Басаева.

Чеченский министр Казбек Махашев расценивает действия корреспондента «Взгляда» Ильяса Богатырева, который попал к находящимся в заточении российским журналистам, как посредническую миссию, которая «вольно или невольно способствует похитителям людей в реализации преступных замыслов». Заявление Махашева кажется вполне обоснованным. Публичный показ страдающих в плену людей действительно на руку похитителям, поскольку он оказывает эмоциональное давление. Правда, не на тех, от кого реально зависит освобождение журналистов.

Напрашивающиеся в таком случае вопросы, например, о том, как же вверенное Махашеву ведомство, круглосуточно, по его словам, ведущее розыск семерых пленных российских журналистов, никак не может достичь результатов, в то время как корреспонденту Богатыреву удалось поговорить с двумя из них, никто уже не задает. Ведь у большинства телезрителей свежо в памяти интервью Елены Масюк с Шамилем Басаевым, когда того усиленно разыскивали российские спецслужбы.

Любому ясно, что связанные с похищениями журналистов действия спецслужб – это игра, ведущаяся по своим правилам. Но, становясь невольным свидетелем, а значит, в какой-то степени участником этой игры, зритель оказывается в дурацком положении. Средства массовой информации, считающие трансляцию трагедий своим профессиональным долгом, постепенно приучают зрителей к нечувствительности. При постоянном столкновении с чужими страданиями, которым нет возможности помочь, нечувствительность вырабатывается неизбежно – действует рефлекс самозащиты.

С профессиональной точки зрения действия Ильяса Богатырева более чем успешны: ему удалось показать то, чего не удалось показать никому. С этической – сомнительны. Ведь трансляция беседы с пленными журналистами, уже два с половиной месяца ждущими освобождения, никакого реального облегчения их участи не предполагает.

Вчера в Москву вернулась съемочная группа телекомпании НТВ в составе Елены Масюк, Ильи Мордюкова и Дмитрия Ольчева. А днем раньше – корреспонденты программы «Взгляд» Ильяс Богатырев и Владислав Черняев, также освобожденные из чеченского плена. Официальные лица России и Чечни утверждают, что на этот раз за освобождение журналистов не платили. Решающую роль якобы сыграл ультиматум Масхадова, пригрозившего покарать преступников, если те не отпустят россиян. С этим категорически не согласен бывший руководитель «ВиД» Александр Любимов, который заявил на пресс-конференции: «Я не сомневаюсь, что платили деньги».

Съемочная группа НТВ вылетела в Москву спецрейсом из Ингушетии. Самолет приземлился во «Внуково» в начале десятого вечера. В аэропорту уже толпились журналисты. «Сегодня главные герои не мы. Но мы счастливы», – говорили им руководители НТВ Евгений Киселев и Игорь Малашенко.

Первой из самолета вышла Елена Масюк. Она поблагодарила всех за поддержку. Потом состоялась импровизированная пресс-конференция. «Нас захватили неподалеку от границы с Ингушетией. Блокировали два автомобиля. Вооруженные автоматами люди в масках завязали нам глаза и куда-то повезли. Сначала держали в подвале в Грозном, а затем в пещере, в горах. Там когда-то жили абреки, скрывавшиеся от переселения. Относились в целом нормально». По словам Масюк, чувство безысходности росло с каждым днем: «101 день! Сколько это еще могло продлиться?»

Телеоператор Илья Мордюков и звукооператор Дмитрий Ольчев говорили немного. «Я до сих пор не верю в свое освобождение, – волновался Ольчев. – Еще сегодня мы были в горах. Надеюсь, что я больше никогда туда не попаду».

Журналисты отказывались говорить о том, как их освобождали, и со всеми подобными вопросами отсылали к руководству НТВ. Евгений Киселев отрезал: «Остальное завтра».

А в это время в «Интерфаксе» заканчивалась пресс-конференция освобожденных накануне взглядовцев. Александр Любимов не стал рассказывать, как были освобождены его репортеры, и не назвал имена их похитителей. Зато он сообщил, что на начальной стадии переговоров с вымогателями сумма выкупа составляла $1 млн (по $500 000 за человека), но позже похитители затребовали уже $2 млн. «У меня нет доказательств, но я не сомневаюсь, что деньги были заплачены», – сказал Любимов.

Богатырев и Черняев рассказали, что за время заточения их часто перевозили с места на место: «Из дома в яму, из ямы снова в дом. И так несколько раз». Однажды журналистов перехватила конкурирующая группировка, которая перевезла их в новое место (похитители имитировали их освобождение и даже увезли на милицейской машине с тремя машинами сопровождения). Через несколько дней Богатырева и Черняева вернули прежним владельцам, которые называли журналистов не иначе как «товаром».

Незадолго до освобождения журналисты почувствовали, что отношение к ним изменилось: стали хорошо кормить, постирали одежду. А когда им завязали глаза и куда-то повезли, они поняли, что дело идет к развязке. По свидетельству бывших заложников, их удерживала группировка, лидер которой тесно связан с силовыми структурами Чечни. При этом особого беспокойства по поводу выдвинутого Масхадовым ультиматума боевики не испытывали.

Между тем чеченское руководство утверждает, что решающую роль в освобождении журналистов сыграл именно ультиматум Аслана Масхадова. Но то, что заложники оказались на свободе, для министра внутренних дел Махашева, пресс-секретаря Масхадова Хаджиева и даже для командира спецбригады по борьбе с похищениями людей Магомадова явилось полной неожиданностью. Поэтому Любимов довольно скептически отозвался о помощи чеченского руководства: «У меня такое ощущение, что подошел такой момент, что либо все подчинятся Масхадову, либо будет гражданская война». По словам Любимова, наибольшую помощь оказал Совет безопасности России, ингушские власти и Союз мусульман России. Тем не менее он подчеркнул, что его ребят все-таки выкупали.

Так это или нет – неизвестно. Любимов доказательств не привел. Однако корреспондентам «Коммерсанта-Ъ» стало известно, как проходили переговоры о выкупе бригады НТВ.