года в 6.00 оба отряда были приведены в боевой порядок возле деревни Забродье. Вся деревня была нами окружена, и боевые группы (частично в полицейской форме) разосланы по домам полицейских.

Все шло, как по сценарию. Однако когда был оповещен последний полицейский и старосту, сыгравшего свою роль, можно было в доме, возле которого мы находились, «нейтрализовать», раздался выстрел. Тут же я подал знак ребятам, и они обезоружили солтыса.

Часть из полицейских взяли удачно, без единого выстрела, но несколько из них сопротивлялись. Один, в частности, схватился со мной и двумя товарищами (Романом Быковым и Семеном Данклевичем) в рукопашном бою. В квартире было темно, он был очень сильным, и мне его пришлось выводить из дома старым чекистским приемом, глубоко всунув ему в нос два пальца. Я вывел его во двор, где и пристрелил, так как в помещении стрелять было невозможно из-за опасности попасть в темноте в своих людей.

В этой деревне операция закончилась удачно, ни один полицейский не ушел, а также никто из населения не ушел, чтобы передать полиции других деревень о наших действиях, так как деревня была нами окружена. Полиция вся была обезоружена, связана и уведена с нами по направлению деревни Красное Озеро. Подойдя к этой деревне, я, Эдуард Нордман, одетый в немецкую комендантскую форму, и «полицай» пошли к солтысу. Мы дали ему приказ, чтобы он за 10 минут собрал всю полицию с полным вооружением в школу и что с ними будет говорить «сам господин немецкий комендант».

Когда полицаи явились в школу, партизаны следили за их движением с осторожностью, чтобы ни в коем случае себя не выдать. Я с «комендантом» и «полицией», зайдя в помещение, приказал, предварительно выругав их за то, что они не ведут борьбы с партизанами, а также что не все вооружены, следовать за мной с тем, чтобы, якобы, получить оружие, которое находилось на возах около колхозного гумна, и идти после на «поимку партизан».

Мои партизаны были заранее проинструктированы: если кто-либо из полицаев будет идти в другую сторону — стрелять. Приведя их к гумну, где стояли наши пулеметы, я приказал им сдать оружие и идти туда, где уже лежали у стен гумна ранее связанные нами полицейские деревни Забродье. Когда их клали на землю, двое из них пустились было бежать, но были тут же нами расстреляны.

Деревня Осово расположена от деревни Красное Озеро на расстоянии 3 километров. Полицаи этой деревни, услышав наши выстрелы, прибежали и расположились в цепь почти за километр от гумна. Они видели, что около гумна находится толпа людей, стоят подводы, но не знали кто это — немцы или партизаны. Я приказал поставить на этом направлении пулеметы, а сам с мнимым «немецким комендантом» (Эдуардом Нордманом) пошел по направлению залегших полицейских.

В это время «комендант» начал кричать в их сторону и размахивать руками. Он просто болтал, говоря набор немецких фраз, который был никому не понятен. Я подхватывал это и кричал уже по-русски:

— Полиция! Пан комендант приказывает следовать быстро сюда и мы пойдем на партизан.

Они выслали от себя одного полицая удостовериться — точно ли это немцы с полицией. Когда он подошел к нам на 50 метров, мой «комендант» опять начал размахивать руками и что-то орать. Я отдаю полицаю приказание, поскольку, мол, мы вас не знаем (мы новая полиция и приехали к вам с немцами охотиться на партизан), то пан «комендант» приказал положить оружие и самому идти к нам. Он это сделал и, подойдя, окончательно убедился, что это действительно немец и переводчик, а впереди он видел много наших товарищей, которых принял за немцев и полицейских. Его убежденность в том, что это немцы с полицией, нам помогла. Он начал им кричать:

— Хлопцы, это свои, полиция с немцами, идите быстрей сюда.

Они в количестве 14 человек поднялись и все, как один, пошли к нам с винтовками в руках. Когда они подошли на расстояние 50 метров, я приказал их разведчику от имени «коменданта», чтобы его друзья с оружием сделали так же, и сказал, что так нужно, такой немецкий закон — он, пан «комендант», вас не знает. Они положили оружие и подошли к нам. В это время к нам подошли еще три автоматчика из наших товарищей, в том числе мой заместитель Н.И. Бондаровец, который их всех хорошо знал, и они его знали как командира партизан. Мы их из четырех автоматов мгновенно расстреляли, забрали их оружие и возвратились к гумну, где лежали повязанные и неповязанные полицейские — предатели своего народа.

Бондаровец и этих всех хорошо знал. Мы с ним отобрали 16 известных всем гадов-палачей, и партизаны тут же их расстреляли, а с остальными, которых немцы принудили записаться в полицию, но они еще не брали оружия в руки, крепко поговорили, предупредив их об ответственности перед своей Родиной и народом, а потом отпустили домой. Большинство из них ушло в партизаны: в полицию никто не пошел.

Известие об этой нашей операции разнеслось очень далеко, и она отбила охоту у многих поступать на службу в полицию. Я сделал в дневнике короткую запись: «11/XI — 1941 года, в три часа утра, взял 21 человека, и мы пошли по договоренности с соседним отрядом на совместную операцию. Сойдясь, немножко отдохнули и пошли на операцию, которая началась в 6 часов утра. Она прошла удачно: вся полиция в Забродье, Червонном Озере и Осове была уничтожена, оружие отнято, операция закончилась в 2 часа дня… Встал вопрос о соединении двух отрядов».

На обратном пути в лагерь, на отдыхе в лесу, при кострах, чувствовалось, что партизаны обоих отрядов после этой операции буквально породнились и были уже как единое целое. Тут Бондаровец и сказал мне:

— Василий Захарович, я тебя знаю, народ нашего отряда тебя знает, бери всех нас к себе, руководи и командуй.

В это время около костра сидели мой комиссар Гаврила Петрович Стешиц, мой любимец, смелый боец секретарь комсомольской организации отряда Иван Иванович Чуклай, по прозвищу «Иванов». Они также эту просьбу одобрили, впрочем, как и все бойцы обоих отрядов. Одновременно общим решением партизан Никита Иванович Бондаровец стал моим заместителем.

После этого нами были проведены собрания по деревням, на которых населению разъяснили, как держать себя в отношении немцев и в отношении партизан».

БИТЬ ВРАГА ЕДИНЫМ ГУРТОМ СПОДРУЧНЕЙ

Думай о людях. Обрастай активом, закаляй, сплачивай бойцов, укрепляй веру в разумность порыва, заставившего взяться за оружие. Побеждай