Саймон поправляет фартук и оглядывает кухню.

– Так. Кажется, всё неплохо. Эсбен любит сыр? Надеюсь, что да!

Я смеюсь:

– Почему ты волнуешься сильнее, чем я? Ты обязательно ему понравишься. И сыр. Все сыры, – я смотрю на поднос, – все девять сортов.

– Я слегка перегнул палку?

– На меньшее я и не рассчитывала.

Я иду к раковине, чтобы помыть руки, и качаю головой, глядя на тарелку с довольно неуклюжими фаршированными яйцами своего изготовления. Разумеется, я не ожидала, что мне сами собой передадутся кулинарные таланты Саймона, но даже его искренняя попытка чему-нибудь меня научить с блеском провалилась.

– Слушай, Саймон, – осторожно начинаю я, – теперь даже я начала ходить на свидания. И я беспокоюсь о тебе.

– Обо мне? Почему? – спрашивает Саймон.

Он стоит над блюдом с сырами, внимательно разглядывая их и перекладывая. По-моему, он сошел с ума.

– Потому что у тебя никого нет. Ведь так? Ты ничего мне не говорил.

Я вытираю руки и ненадолго замолкаю.

– Или ты просто скрывал… потому что я была такая замкнутая и злая.

– Элисон! – Саймон перестает возиться с сырами и сердито смотрит на меня. – Не говори о себе так. У меня никого нет, я ни с кем не встречаюсь. Честно говоря, я не умею знакомиться. Что ты мне предлагаешь? Отправиться в моем возрасте в гей-клуб?

– Тебе всего сорок три! Но, пожалуй, ты прав, клуб – это не лучший вариант. Как насчет сайта знакомств…

Меня прерывает звонок.

– Он пришел! Пришел! – кричит Саймон. – Где виноград? А, ладно, потом положу…

Он срывает фартук и лучезарно улыбается.

– Ты готова? Я нормально выгляжу? Кто откроет дверь? Я? Или ты сама его приведешь?

Саймон просто спятил.

– Ты отлично выглядишь. Давай я открою дверь, а ты пока принесешь вино.

– Да. Отличная мысль. Сейчас. – Он делает большой глоток. – Тебе, кстати, очень идет красное.

Я надела кое-что из вещей, которые Саймон купил вчера, и, надо признаться, мне очень нравится пушистый красный мохеровый свитер. В сочетании с черными кожаными брюками получился комплект, который одобрила бы Стеффи. Я иду к двери – и, честное слово, радуюсь фонарикам, гирляндам и бесчисленным украшениям, развешанным по дому. Когда Саймон что-то делает, то обязательно на все сто. И это здорово.

Я едва успеваю открыть дверь, как Эсбен начинает:

– Я знаю, что выгляжу глупо. Извини. Мать заставила меня надеть костюм. Я сказал, что это бред, никто не приходит в гости к собственной девушке в строгом костюме, но в какой-то момент проще стало согласиться, чем убедить ее, что на дворе не тысяча девятьсот сороковой год.

Ему уж точно не следует извиняться, потому что выглядит Эсбен… шикарно. На нем черный костюм, красная рубашка и разноцветный галстук. Я так потрясена, что теряю дар речи. И двигаться тоже не могу. Вообще ничего не могу.

– Боже мой… всё так плохо? Нужно было взять с собой какие-нибудь вещи и переодеться в «Макдоналдсе». Элисон? Пожалуйста, скажи что-нибудь, иначе я чисто от унижения начну раздеваться прямо здесь, на крыльце.

– Прости, прости, – говорю я, улыбаясь. – Хотя, знаешь, это звучит соблазнительно… Но ты прекрасно выглядишь. Честное слово. Мне уже нравится твоя мама.

Я открываю дверь пошире и ежусь от холода.

– А мне нравится, что эти брюки как будто нарисованы на тебе.

Эсбен обвивает руками мою талию и касается губами местечка под ухом. Он знает, что это сводит меня с ума.

Подарочный пакет у него в руке шуршит за моей спиной. Я привыкла видеть Эсбена каждый день и за этот короткий промежуток, в течение которого мы жили порознь, переполнилась тоской и желанием. Но здесь Саймон и мясо «Веллингтон», поэтому я не прижимаю Эсбена к двери, а беру его за руку и веду в гостиную. Мой отец отчаянно пытается сохранять спокойствие, когда ставит тарелку с копченым лососем на кофейный столик, рядом с безумным ассортиментом сыра и моими несчастными фаршированными яйцами.

Саймон выпрямляется и гостеприимно улыбается.

– Судя по тому, что Элисон сияет ярче, чем чудовищный надувной Санта у соседей, ты, видимо, Эсбен.

– Саймон! – восклицаю я и смеюсь.

Эсбен делает шаг вперед и жмет ему руку.

– Очень приятно познакомиться, сэр. Я слышал о вас много хорошего.

Саймон указывает на пакет у него в руках.

– А. Это передала моя мама. Кажется, там какие-то украшения.

– Как мило с ее стороны. А это, – говорит Саймон, показав на бархатный мешочек на буфете, – передай родителям. Бутылка красного вина из одного калифорнийского виноградника, который я просто обожаю.

Калифорния. Я немедленно вспоминаю про Стеффи. Надеюсь, она сейчас отрывается по полной программе, потому что мне бы очень хотелось, чтобы сейчас моя подруга была здесь, с нами.

Эсбен, садясь, бросает взгляд на кофейный столик.

– О, сыр! Вы посмотрите на эту прелесть…

К восторгу Саймона, он наклоняется над сырной тарелкой и изучает ее сверху.

– Какая красота. Мне очень жаль разрушать ваше произведение искусства, но, если я не ошибаюсь, это ведь «Сен-Андре»?

Саймон, самодовольно улыбаясь, смотрит на меня.

– Да! Пожалуйста, угощайся.

Он протягивает Эсбену тарелку, а я сижу и улыбаюсь, когда оба пускаются в прочувствованную дискуссию о сыре. Я знала, что беспокоиться не о чем.

Ужин, приготовленный Саймоном, оказывается очередным кулинарным шедевром, но, главное, мы, все трое, болтаем без остановки. Разговор течет легко и непринужденно, и дом полнится смехом.

За десертом, впрочем, мы сталкиваемся с небольшой проблемой. Под руководством Саймона я приготовила бисквит со взбитыми сливками, засахаренными ягодами, каштановым муссом и шоколадной стружкой, и выглядит он изумительно. Откинувшись на спинку, я наблюдаю, как мои любимые мужчины пробуют результат… и после первого же кусочка понимаю: что-то не так. Оба делают мужественные попытки это скрыть, но тщетно.

– Что? – спрашиваю я. – В чем дело? Я делала так, как ты говорил, Саймон!

Тот вытирает рот и некоторое время не отнимает от лица салфетку. Наконец ему удается прийти в себя.

– Есть небольшая проблемка. Соль.

– Соль? Я не положила соль?!

Я пробую бисквит. Он просто ужасен, и я немедленно выплевываю кусок в салфетку.

– О боже… – Я виновато гляжу на мужчин, но они слишком заняты – они смеются.

Эсбен пьет воду.