– Он у тебя ночевал?

– Да, но это не то, что ты думаешь. Мы спали в одной постели… и всё.

– Фу… то есть в одежде?

– Ну да.

– Какое разочарование, – говорит Стеффи с тоской. – Но, по крайней мере, хоть какой-то прогресс.

– Ну, извини, дорогуша, что разочаровала тебя.

– Ты только что сказала «дорогуша»?

– Кажется, да. Сама не знаю, почему.

– Какая прелесть. Теперь я тоже буду говорить «дорогуша». Звучит так изящно и капельку старомодно. Незачем забрасывать чепец за мельницу, юная леди! Плющ и пудинг! Боже, храни королеву!

– «Боже, храни королеву»? Ты серьезно?

– По-моему, это отличная замена для ругательств. Я буду всё время так говорить, учти.

– Прекрати, иначе я рассмеюсь и разбужу эротичного Эсбена!

– Ну, сейчас же утро, поэтому лучше назовем его эрек…

– Хватит!!

Очень трудно полностью подавить смех, поэтому пусть она лучше заткнется.

– Слушай, надо решить с планами на Рождество. Саймон спрашивает, какие даты тебя устроят.

С тех самых пор как я поселилась у Саймона, на праздники он приглашает Стеффи к нам или привозит меня к ней. Даже когда она жила у Джоан и Кэла – приемных родителей, которые буквально выставили ее за дверь, как только Стеффи исполнилось восемнадцать – Саймон проводил час за рулем, чтобы мы могли увидеться на Рождество. Последние несколько лет она на две недели прилетала к нам в Бостон, и мы вместе проводили Рождество и Новый год.

– Ох… слушай, тут одно дело, – говорит Стеффи, посерьезнев.

– Что? Что случилось? Что-то мне не нравится твой тон.

– Только, пожалуйста, не сердись, но… я еду в круиз, – взволнованно произносит она.

– Едешь – куда? Ты вообще о чем?

– Понимаешь, тут мои знакомые решили отправиться в трехнедельный круиз, и одна из девушек в процессе передумала. Она продала мне свой билет почти задаром, и я просто не могу отказаться. Я поеду на Гавайи! И… и… в другие места! Не знаю, какие у них планы, но… это же круиз! А главное, я влюбилась в одного из ребят, которые едут. Когда я на него смотрю, то буквально горю…

Я чего-то не понимаю.

– Значит, ты вообще не приедешь в Бостон?

– Не грусти. Ты же всё равно не любишь Рождество. А если бы ты видела этого парня, то, наверно, бросила бы Эсбена и тоже поехала с ним в круиз.

– Ладно, как хочешь.

Стеффи некоторое время молчит.

– Я обязательно к тебе приеду.

– Весной, например?

– Конечно! И летом. Хорошо?

– Да. Развлекись там как следует. И пришли мне побольше фоток. Особенно этого твоего красавчика.

– Договорились!

Я рада за Стеффи, честное слово, но всё равно слегка расстроена из-за того, что мы не проведем каникулы вместе.

– Я попрошу Саймона переслать тебе твои подарки.

– Нет-нет, не нужно мне ничего посылать.

– Конечно, нужно. Он обожает тебя радовать.

– Серьезно, он не обязан это делать.

Я смеюсь:

– Если ты думаешь, что Саймон не пришлет тебе гору гостинцев, значит, ты его за кого-то не того принимаешь.

– Ха! Да, ты права.

– Я буду по тебе скучать, – говорю я. – Поешь там и выпей как следует за меня.

– И я тоже буду страшно по тебе скучать, когда отправлюсь разграблять бар. Ну, расскажи, как у тебя дела с Эсбеном.

Я ложусь на диван и улыбаюсь.

– Хорошо, Стеффи. Реально, очень хорошо.

– Да? Давай, колись. Мы целую неделю не общались, и я хочу подробностей.

Я изливаю душу двадцать минут, пока ее зевок не дает понять, что Стеффи устала.

– Лучше ложись, подружка. Ты, кажется, совсем вымоталась.

– Пожалуй. Слушай, Элисон. Я страшно рада за тебя. Этот шикарный парень – твой по праву. И, ей-богу, дорогуша, ему тоже повезло.

– Спасибо, Стеффи, – отвечаю я, облегченно вздохнув. – Я так по тебе скучаю, даже с твоими новыми идиотскими словечками. Каждый день скучаю. Давай, по крайней мере, чаще созваниваться, ладно? Раньше мы разговаривали каждый день, а теперь максимум раз в неделю.

– Да, ты права. У нас, конечно, куча дел, но это же не значит, что мы отдалились друг от друга.

– Да. Просто… я никогда… раньше у меня не было Эсбена. Но знай: я по-прежнему твоя подруга.

– Ты моя лучшая подружка навсегда, – говорит Стеффи. – Я ни на минуту об этом не забываю.

Отложив телефон, я наконец наливаю себе кофе и заглядываю в комнату. Господи, спящий Эсбен еще больше похож на падшего ангела.

Я смотрю на часы и звоню Саймону.

– Доброе утро, детка, – говорит он – воплощенная бодрость. – Наслаждаешься кофе, который я тебе оставил?

Я громко отхлебываю из кружки.

– О да.

– Слышу. И это прекрасно. Ну, как дела?

Я рассказываю про круиз Стеффи.

– Понимаю. Что ж, Стеффи никогда не упускала возможностей, поэтому давай порадуемся, что у нее будет такое отличное приключение. Конечно, непривычно проводить праздники без нее, но мы как-нибудь справимся.

Я откашливаюсь.

– Я подумала, что в этом году мы могли бы… ну… отметить Рождество как следует.

Саймон замолкает, и я понимаю, что он старается не выказывать чересчур большую радость.

– Правда?

– Ну да. Например, поставить елку и повесить носки.

– Гирлянды? Венки? Девяносто сортов рождественского печенья?

При мысли об этом я ощущаю трепет, но пора уже избавиться от праздничной фобии. Я уже не ребенок, который всего боится. Точка.

– По-моему, отличная идея.

– Мне тоже так кажется.

Я уверена, что Саймон сейчас скачет по комнате, и ценю его усилия сохранять внешнее спокойствие даже перед лицом этих волнующих новостей.

– А как там юный Эсбен? – спрашивает он.

– Хорошо… – Я делаю паузу. – Но у него был тяжелый вечер. Он немного загрустил.

Я провожу пальцем по краю кружки.

– Не сомневаюсь, он счастлив, что есть девушка, которая может его поддержать.

– Надеюсь, что так. Я не привыкла видеть Эсбена печальным, – отвечаю я, теребя поясок халата. – Я так его люблю…

– Знаю. И, судя по тому, что ты мне говорила, он, очевидно, любит тебя не меньше. Элисон, если человеку иногда бывает грустно – это нормально. Даже если обычно он полон бодрости, у него тоже может случиться приступ уныния. Если, конечно, он живой человек.