Построенная из дорогой древесины, надёжная и добротная лестница не издала ни звука по мере того, как Мистер Z быстро взобрался по ней наверх. Дверь в главную спальню была немножко приоткрыта, и Мистер Z заглянул внутрь. Он услышал ровный непрерывный звук дыхания из дальней части комнаты, где, судя по всему, спал Козлов. Мистер Z постоял ещё несколько секунд, до тех пор пока его глаза не адаптировались к темноте и он смог увидеть контуры мебели в спальне, и только затем прошёл в глубину комнаты. Остановившись рядом с кроватью, увидел Козлова. Тот лежал на спине с открытым ртом. «То что надо!» – подумал Мистер Z.

Сделав глубокий вдох и задержав воздух в лёгких, Мистер Z прижал носовой платок к нижней части своего лица для дополнительной защиты и быстрым точным движением выдавил содержимое микроаэрозоля, который он держал в руке, непосредственно в ноздри и рот Козлова. У Козлова не было даже шанса открыть глаза; неожиданная остановка сердечной деятельности произошла менее чем за пять секунд. Мистер Z двинулся назад в коридор, где он убрал носовой платок от лица и глубоко вдохнул. Козлов был мёртв. Химикат, умертвивший его, становился полностью неопределяемым и невидимым, как только температура тела падала до 36,4 градуса, на что требовалось буквально несколько минут. Мистер Z усмехнулся. Этой секретной химической формулой пользовались профессиональные шпионы ещё во времена Второй мировой войны. Дело было сделано, пора и честь знать.

Мистер Z вернулся на нижний этаж, где опять спрятался внутри «Однорукого бандита». Прошло ещё пять часов, прежде чем Козлов был обнаружен его телохранителями, и ещё целый час, прежде чем доктор официально признал его умершим, констатировав смерть от сердечного приступа, после чего машина «скорой помощи» увезла его остывшее тело. И только потом, во время следующих двух часов, когда беспорядок и хаос в доме Козлова достигли своего пика, Мистер Z благополучно покинул дом, никем не замеченный.

28 октября 2009 г. Лондон

Посмотрев в окно, я осознала, что уже давно наступил вечер. Задёрнув занавески, я быстро сбегала на кухню и заварила себе большой чайник с зелёным чаем, добавив в него мёду, после чего поспешила опять в свой кабинет. В предвкушении новых тайн Галинского я перевернула новую страничку его секретного дневника.

ДНЕВНИК *** 7 июня 2000 г.

…Стоп Кзл. Мистеру Z позаботиться об этом. Необходима чистая картинка…

ДНЕВНИК *** 25 июня 2000 г.

… Поторопить Кзл; КАК МОЖНО СКОРЕЕ!..

ДНЕВНИК *** 27 июня 2000 г.

…Выбор – АГ или Кзл…

ДНЕВНИК *** 3 июля 2000 г.

… Кзл! Остановка сердечной деятельности. Ну не повезло…

Я сразу сообразила, что АГ – это сам Абрам Галинский. Были у меня подозрения и насчёт Кзл. Чтобы подтвердить свои догадки, я поспешила к компьютеру и набрала слова Козлов и РондИнвестБанк в поисковой системе, которая тут же выдала информацию: «3 Июля 2000. Стас Козлов, известный инвестиционный банкир, предприниматель и владелец РондИнвестБанка, скончался прошлой ночью в своём доме в Александровке, в двадцати километрах от Москвы. Ему было сорок семь. Согласно официальному заявлению милиции, причиной смерти Козлова стал обширный сердечный приступ с последующей остановкой сердца, которую он перенёс во сне. Результаты вскрытия будут опубликованы в ближайшие дни.

Как сообщалось ранее, банк Козлова потерпел крах, что скорее всего и сказалось на его состоянии здоровья и могло привести к сердечному приступу и преждевременной и неожиданной смерти. Жена Козлова, которая во время смерти супруга находилась вместе с их сыном в Швейцарии, сегодня возвращается в Москву».

Прочитав это, мне стало ясно, что в своём дневнике Галинский проявлял повышенный интерес к Козлову и параллельно демонстрировал явную неприязнь к нему. Стоп Кзл. Что же там произошло между ними? Я не смогла нащупать никакой информации, связывающей их. В Интернете не было ни одного упоминания об их совместных финансовых или бизнес-интересах, и всё же Галинский чётко обозначил эту связь: Выбор – АГ или Кзл. Был ли Галинский как-то замешан в крахе банка Козлова? Как во всём этом участвовал Мистер Z? Мистеру Z позаботиться об этом. Необходима чистая картинка. О чём он должен был позаботиться? Убрать Козлова? Да так, чтобы никто и не понял, что это было убийство? Подстроить сердечный приступ? Чистая картинка? Я понимала, что узнать правду будет невозможно. Если Галинский и убрал Козлова с помощью Мистера Z, то об этом, судя по всему, никто никогда так и не узнает. Как бы хотелось знать, куда Козлов дел деньги банка. Мог ли Галинский увести весь куш, оставшись полностью в тени, не вызвав подозрений ни у кого? Я была уверена, что мог.

Галинский был страшным человеком, сомнений на этот счёт у меня больше не оставалось. А этот его секретный дневник был просто издёвкой, даже пощёчиной. Читая его, можно было догадаться о многом, а доказать ничего было нельзя. Складывалось ощущение, что Галинский писал этот дневник специально для того, чтобы он был когда-то прочитан другими. Я представила на минуту, какой же начнётся переполох, если этот дневник попадёт в прессу. Как бы ни расшифровали записи этого дневника, всем всё равно станет очевидно, что известный политик и так называемый борец за справедливость был в числе всего прочего обычным преступником, криминальным элементом и воротилой. А как наделают в штаны некоторые британские политики и бизнесмены, которые годами поддерживали Галинского? Ох и полетят их головушки! Вовек не отмоются!

19 октября 2009 г. Лондон

Электронные часы в моей машине показывали ровно восемь утра. Несмотря на то что прошлым вечером я вернулась домой уже за полночь и довольно уставшей, я была довольна. Мне удалось проследить за Амиром и Винницким, которые после встречи в Хитроу приехали в район Лютон, в нескольких милях от аэропорта. Амир привёз Винницкого в небольшой дом с пристройками, который, судя по всему, в прошлом был птичьей фермой. Оставив его в доме, Амир уехал, а я решила вернуться сюда на следующее утро в надежде проследить за возможными передвижениями Винницкого. Я рассчитывала на то, что если он куда-нибудь соберётся, то наденет на себя куртку, в кармане которой находился мой чудо-приборчик, докладывающий мне о его местонахождении.

Подъехать совсем близко к дому я не могла – это была частная территория. Да и рисковать не хотелось. Тут, в типично загородном местечке, где многие дома стояли обособленно друг от друга и были окружены полями вперемешку с лесом, постороннюю машину было легко вычислить. В полумиле от фермы, припарковавшись вдоль узкой дороги, напоминающей парковую аллею, я сидела в ожидании. Несмотря на то что на улице этим днём было холодно и шёл противный моросящий дождь, я чувствовала себя комфортно, сидя в теплой машине с подогретым сидением. По правде говоря, я всегда любила это время года, когда природа постепенно готовилась к зимнему сну, а деревья с каждым днём приобретали новые оттенки красно-золотых красок.