– Можете закрыть глаза, так обычно проще сконцентрироваться, – предложил он.

С закрытыми глазами действительно оказалось проще. Я представила себе небольшой зал нашего кафе, несколько аккуратных столиков и стульев, занавески на окнах – я почему-то никак не могла вспомнить, какого они цвета – и прозрачные стекла витрин, за которыми стоят рядами конфеты… Как будто была там вчера.

– Идите, – велел маг, чуть сжав мою руку, вырывая из фантазий.

Я открыла глаза и увидела, что портал уже создан, через его круглое «окно» виднеется темный зал кафе. Магистр Ран шагнул вперед первым и оказался в Оринграде. Он обернулся, дожидаясь меня, готовый подхватить, если я начну падать из-за головокружения и дезориентации.

После секундного колебания я шагнула следом, в мгновение ока возвращаясь в отчий дом.

* * *

Здесь все изменилось. Куда-то пропали столы и стулья, а на окнах больше не висело никаких занавесок, они были заколочены досками снаружи. Покрытые слоем пыли витрины пустовали. Похоже, после того, как я закрыла шоколадницу в тот роковой для меня день, она больше так и не открыла посетителям свои двери.

Поперек горла встал ком, но я заставила себя проглотить его.

– Вы уверены, что ваш отец все еще здесь? – с сомнением в голосе уточнил Ран, оглядываясь по сторонам. – По-моему, тут давно никто не живет.

– Я… не знаю, – пробормотала я. – Ему больше негде быть, разве что…

Я осеклась, пытаясь вспомнить, что именно было написано в письме Анны. Не забрала ли она отца к себе? Да нет, вряд ли, не настолько они близки.

Словно в ответ на наши сомнения на лестнице раздались осторожные шаги. Ран моментально встал передо мной, вскидывая руки, готовясь то ли атаковать, то ли открыть обратный портал. Однако увидев спускающегося по лестнице человека, я положила руку ему на плечо и тихо шепнула:

– Спокойно, это свои.

– Мира? – удивленно уточнила Анна, выйдя в зал и увидев нас. – Я не ждала тебя так быстро! О, великий Тмар…

Последние слова она выдохнула едва слышно и зажала себе рот рукой, широко раскрытыми глазами глядя на мой живот, который, конечно, уже не скрывали никакие свободные платья. Я только пожала плечами и улыбнулась.

– Я очень рада вас видеть, – сказала искренне. – Надеюсь, у вас все хорошо.

– Потихонечку… – отозвалась она, глядя на меня с неприкрытым сочувствием.

Думаю, она всякое успела передумать, а у меня не было ни времени, ни желания объяснять, как все сложилось на самом деле, поэтому я просто спросила:

– Где он?

– Наверху, в своей комнате.

– Насколько все плохо?

Анна вздохнула и развела руками.

– Он все это время пил по-черному, Мира. Я даже толком не знаю, что с ним.

– Сейчас мы это выясним, – пообещал Ран.

Мы вместе поднялись по темной лестнице. Во всей нашей квартирке горела всего одна лампа – в комнате отца, да и та очень тускло, но сейчас это было кстати: не так заметно плачевное состояние комнаты, грязь, разруха и запустение. Отец лежал на своей кровати, на спине, и сначала я подумала, что он спит, но потом услышала тяжелое дыхание, приглушенный стон, тихий сухой кашель и едва слышное ругательство.

Ран шагнул к кровати, брезгливо поморщившись. Садиться не стал, чуть наклонился и выставил вперед руку. Какое-то время водил ею над отцом, а потом снова выпрямился и покачал головой.

– Да уж, с ним просто все сразу. Организм почти разрушен: сердце, печень, легкие, желудок… да все в отвратительном состоянии. Но хотя бы никаких инфекций. Не то чтобы совсем ничего нельзя сделать, но до утра мне тут не управиться. Да и столько работы, что я потом ни за что портал не открою…

Я хотела сказать, что тогда попробую сама, но тут отец зашевелился и попытался сесть.

– Кто… Кто здесь? – то ли испуганно, то ли недовольно спросил он. – Анна, паскуда, ты все же притащила какого-то жулика?

Я видела, как стиснулись зубы у госпожи Кроули, и почувствовала себя виноватой. Она не бросила отца, хотя никогда его не любила, не бросила ради меня и памяти мамы, но сколько же ей пришлось от него наслушаться? Похоже, он стал еще сварливее, чем был.

– Папа, это я, – сообщила громко, давая магистру Рану знак отойти, а сама шагнула к кровати вместо него. – Я пришла помочь тебе.

– Мира?

На мгновение мне показалось, что в его голосе промелькнула радость. Он слепо прищурился, вглядываясь в меня, почти улыбнулся… но тут взгляд его скользнул ниже. Как и Анна, он заметил мой огромный живот, который просто нельзя было не заметить, и лицо его брезгливо скривилось.

– Ах ты грязная шлюха, – прошипел он. – Приползла домой с нагулянным ублюдком?

– Папа, перестань, – попыталась остановить его я. – Я здесь не для того, чтобы остаться, поэтому мой ребенок тебя не касается. Я здесь, чтобы помочь тебе…

– Да пошла ты… Пропади пропадом, варнайская подстилка!

Он схватил со стула, стоявшего рядом с кроватью, чашку с водой – видимо, Анна приносила ему попить и поставила поближе – и швырнул в меня. Я отшатнулась назад, но это меня не спасло бы, если бы не магистр Ран: он вовремя вскинул руку – и чашка улетела совсем в другую сторону.

– Папа, перестань. Ты болен и тебе нужна помощь, – предприняла я последнюю попытку вразумить его, хотя голос уже звенел от снова просящихся наружу слез.

– Да я лучше сдохну, чем приму помощь от тебя! Ты проклята, Мира! Ты мой позор! Убирайся прочь, шваль…

Ран вновь вскинул руку, на этот раз направляя ее на отца. И тот вдруг замолчал, обмяк и рухнул обратно на подушку.

– Ничего такого, просто успокаивающее заклятие. Поспит до утра, – объяснил он в ответ на мой испуганный взгляд. – Идемте, госпожа Торн. Мне кажется, вам не стоит тратить время и силы на этого человека. Он свое слово сказал и свой выбор сделал. Будем его уважать. Хочет сдохнуть, пусть сдохнет.

Я хотела возразить, хотя меня всю трясло от горечи и обиды, но неожиданно Анна встала на сторону мага:

– Он прав, Мира. Ты прости, что я тебя дернула. Не надо было тебя беспокоить. Если бы я знала, что ты… Я думала, он хоть сейчас одумается, прощенья у тебя попросит, а он… Как был никчемным и бестолковым, так и остался. Ты уж сама для себя его прости, чтобы камня на сердце не лежало, да иди своей дорогой, не оглядывайся назад.

Что-то внутри – наверное, остатки воспитания в религиозных традициях Оринграда – все еще пыталось убедить меня помочь отцу вопреки всему, но дочка снова больно пихнулась, как будто выступая в поддержку Рана и Анны. И я позволила магу вывести меня из комнаты и помочь спуститься обратно на первый этаж.

– Анна, спасибо вам, что не бросаете его, несмотря ни на что. Когда-нибудь я обязательно отблагодарю вас за это.