— Назвать вас своей. — Он думал, не сможет сказать, и тут же, ринувшись в омут с головой, страстно произнес: — Я люблю вас, очень люблю!

Саламандра недвижно замерла, как стояла. Хотела ответить и не могла: слова казались не теми. Сердце жило своей собственной жизнью, не подчинялось хозяйке, то пускалось в галоп, то замирало. Не хватало воздуха, а еще хотелось умереть и разом воскреснуть.

— Меня? — на большее Малицу не хватило.

Ноги отказывались держать, и она села.

Сказка, сон, игра? Лорду ти Онешу столько лет, он видный маг, ректор, а Малица? Соплюшка без титула и особых умений, адептка-второкурсница. Личное дворянство отца не в счет. Такую приятно уложить в постель, но любить? Ректор, определенно, пошутил. Девушка так и сказала лорду, однако добилась лишь повторного признания:

— Люблю, Малица, и хочу назвать своей единственной.

Вот оно! И вдруг стало так страшно, так в камин захотелось. Спрятаться, убежать и сделать вид, будто ничего не случилось.

Саламандра молчала, ощущая, как стремительно краснеют уши. Тут бы пригодилась Индира, уж она-то знает, как правильно реагировать на подобные вещи. А вдруг Малица что-то не так скажет, сделает? Или и вовсе она все неправильно поняла, и ректор жениться не собирался. В перспективе, разумеется. Вот не спросила у лорда Шалла о единственной, сама виновата!

Малица вздохнула и закусила губу. Пальцы мяли подол платья, а потолок вдруг оказался чрезвычайно интересной картиной.

— Ариан, я не знаю! — наконец призналась в страшном девушка. — Не знаю, что нужно делать. Мальчики такого не предлагали. Вот если поцеловать, стать девушкой — это да, а признаться в любви…

Несмотря на всю серьезность момента лорд рассмеялся. Он ожидал согласия или отказа, но никак не преподавания премудростей кокетки. Нервничал, переживал, опасался отповеди. Малица ведь могла отвергнуть: симпатия ничего не значит, ректор намного старше, вокруг полно привлекательных ровесников, опять же дракон, который пригласил на Весенний бал. Лорд ти Онеш даже пожалел о признании, а тут вместо волнения — смех. И так легко, просто сразу.

— Тогда скажите: я тоже — и поцелуйте, — посоветовал ректор.

Девушка потупилась. Щеки пылали. Затем встряхнула волосами, вскинула подбородок и, стремительно ликвидировав разделявшее их расстояние, чмокнула в губы.

— Меня дознаватель ждет, милорд, — напомнила она, когда ректор попытался поцеловать в ответ, ловко вывернулась и отбежала к двери. — И Запретное хранилище. Погляжу, что с проклятием, может, заказчика вычислю.

— Только никуда не лезьте! — крикнул ей в спину нахмурившийся лорд и запоздало вспомнил: — Малица, портал!

Люций Арс ничуть не изменился. Все тот же цепкий взгляд, все то же равнодушие к условностям и принцип «все средства ради правды хороши». Королевский дознаватель занял один из пустующих кабинетов в Административной башне и, обложившись бумагами, что-то яростно писал. Когда, уже войдя, Малица постучалась вновь, не поднимая головы, буркнул:

— Слушаю!

Саламандра насупилась. Она не провинившаяся адептка перед деканом, а подданная Империи раздолья, ценный свидетель, отношение должно быть соответствующее.

— Боюсь, это я вас слушаю, — возразила Малица. — Вы же меня вызвали.

Дознаватель недовольно фыркнул и неохотно оторвался от бумаг. Смерил Малицу оценивающим взглядом — будто душу стремился вынуть — и сухо поинтересовался:

— Как ваше имя, госпожа? Сегодня я вызывал слишком многих. Определенно, Академия колдовских сил требует доскональной проверки.

Девушка представилась и без спросу заняла пустовавший стул. Сложила руки на коленях и приготовилась к допросу. По губам блуждала рассеянная улыбка: вспоминалось негаданное признание в любви. Больше всего на свете Малице хотелось сейчас отыскать Индиру и поделиться с ней случившимся, но приходилось мучиться в кабинете наедине с дознавателем.

— Тер Ирадос… — колючие глаза вновь отправились в путешествие по лицу саламандры. — Помню. Вы настойчиво интересовались моими правами и требовали обращения как к лицу первого сословия. Вы же нашли тело. — Господин Арс подпер голову ладонями и, не мигая, уставился на притихшую девушку. — Что ж, я готов выслушать вашу версию событий, а потом узнать правду.

Малицу передернуло. Он заранее считал ее лгуньей. Неприятный тип!

— Задавайте вопросы, отвечу, — копируя холодный тон собеседника, проговорила девушка.

Вся радость, все волнение прекрасного утра улетучилось.

Дознаватель не спеша очинил карандаш и отчеркнул предыдущие записи. Малица пристально наблюдала за его действиями, но молчала. Внутри же копилась злоба. Он открывал ее время от гораздо более важных дел.

— В каких вы отношениях с Эдером Кноссом?

— Ни в каких, — пожала плечами девушка. — Я застукала его на кладбище, только и всего. Имя узнала позже.

Похоже, Люций Арс в курсе событий, зачем ему выслушивать очередной пересказ давно известных фактов.

— Хорошо, допустим. Что вы сами делали на кладбище?

— Подсматривала. Я любопытна от природы, господин Арс.

— Меня мало волнуют ваши душевные качества, — отмахнулся дознаватель, — а вот любовные связи — пожалуй.

Малица подавилась воздухом. Какие любовные связи? Даже отношения с ректором подобным образом не назовешь, господин Арс же спрашивал так, будто саламандра успела погреться не в одной постели.

— Послушайте, господин Арс, — пылая от гнева, девушка встала и сложила руки на груди, — если вы здесь с целью очернить мою репутацию, советую самому придумать и пустить какой-нибудь слух. Если же ваша цель правда, задавайте иные вопросы, по сути дела.

Господин Арс чуть прикусил нижнюю губу и сверкнул глазами.

— Дерзко, юная леди! Я лицо при исполнении, мне нельзя грубить.

— Вот и исполняйте свой долг, а не отнимайте хлеб у кумушек! — вспылила Малица. — Я не на свидание бегала, а тренировалась. У меня соревнования на носу, сессия, а вы мне предлагаете о сопливых первокурсниках с другого потока думать. Или я, по-вашему, состояла в любовной связи с проректором? Или с убитым дроу? Может, со всеми сразу? — Кровь кипела, выплескиваясь наружу хлесткими словами. — Вы не стесняйтесь, предполагайте. Заодно и в сообщницы запишите.

Дознаватель неспешно встал, подошел к двери и, приоткрыв, ровным голосом приказал:

— Воды, пожалуйста. Это для вас, — пояснил он, вновь закрыв дверь. — Когда успокоитесь, подробно опишите, что и как делали. С остальным я разберусь, барышня.

От Малицы не укрылась издевка в голосе. Значит, действительно полагал, саламандра не просто так оказалась на кладбище. Противно!

Вода помогла успокоиться. Пожалуй, стоило проявить сдержанность. Теперь саламандра полагала, дознаватель задел ее намеренно, желая, чтобы девушка в порыве чувств проговорилась. Но ей скрывать нечего, господин Арс просчитался.