Перехожу на форум с моей любимой комментаторшей Озэ и вижу, что она тоже за последние дни резко стала писать больше. «Бьянка хочет доказать, что еще не исчерпала себя в качестве пресс-секретаря? Так пусть скажет нам хоть что-то новое!» Эта Озэ все еще отвечает в ветке обсуждений достоверности содержания «Ангельских хроник». За этим спором во время работы над книгой я слежу постоянно. Он не дает мне поддаться лени и просто переписать содержание предыдущих томов «Хроник». Так что в итоге именно прения на тему подлинности работ Бьянки в каком-то смысле дают мне творческий толчок и заставляют бессовестно изобретать новые ангельские послания. О, какая ирония.

Я уже мысленно благодарю Озэ, как вдруг замечаю кое-что.

Чтобы не ошибиться, снова пролистываю последние комментарии и от Озэ, и в другом блоге от Бифронса. Так и думала. Бросаюсь проверять все сайты с упоминанием Бьянки, которые выдал Гугл, и нахожу еще парочку похожих. Возвращаюсь на сайт, посвященный архангелам, и захожу на форум: здесь представитель недоверчивых читателей – Андреа А., чье имя столь же безобидно, как сам он язвителен. В этот раз тема спора – есть ли градация ангельских сообщений в соответствии с иерархией самих ангелов, то есть имеют ли сообщения от обычных ангелов второстепенное значение по сравнению с ангелами более… квалифицированными или нет. Это обсуждение мне кажется на редкость бесполезным, вплоть до сомнений в психическом здоровье участников, но вот один из последних комментариев Андреа А., более-менее совпадающий по времени с сообщениями Бифронса и Озэ: «Хотите доказать, что есть система оценок? Докажите сначала достоверность источника».

По-моему, достаточно. И в этот раз не буду ждать, пока меня спросят. Нашариваю телефон и нахожу номер комиссариата.

– Мне нужно поговорить с комиссаром Берганцей, – сообщаю я мужскому голосу в трубке.

– Ожидайте. – Тишина. – Он вышел, но, если хотите, можете оставить сообщение Бетти.

Бетти? С каких это пор у комиссаров есть секретарши? Хотя, наверное, это значит, что они могут соединить меня с кем-то из его офиса… или отдела, или команды – как там это называется. Лучше, чем говорить просто с оператором.

– Соедините с Бетти, – соглашаюсь я.

Через какое-то время раздается другой мужской голос:

– Слушаю?

– Это вы Бетти? – удивляюсь я.

Голос вздыхает. Едва заметно, но я слышу.

– Агент Витальяно Бетти. Говорите.

C трудом, но я сдерживаю смешок, потому что, судя по всему, этого беднягу принимают за женщину не меньше трех раз в день.

– Мне необходимо кое-что сообщить комиссару в связи с похищением Кантавиллы, вы могли бы предупредить его?

– Что ж, послушаем, – снова вздыхает Бетти. В этот раз вздох другой и означает: «Ох уж эти любители играть в следователей, звонят чуть что рассказать о бесполезной мелочи в каждом деле, к которому едва имеют отношение».

– Стоит проверить три IP-адреса очень активных комментаторов на форумах, посвященных Бьянке, – говорю я. – Их зовут Бифронс, Озэ и Андреа А. Сейчас назову вам адреса сайтов. – И добрых пять минут по буквам диктую URL, почти слыша, как по другую сторону трубки Витальяно Бетти мысленно стонет от скуки.

– И чем же может пригодиться проверка IP? – наконец спрашивает он без особого энтузиазма.

– Как раз собиралась сказать. Во-первых, эти трое наиболее воинственно выступают против работы и деонтологии Бьянки. Но поразило меня то, что они все используют одни и те же формулировки. Риторические вопросы, глагол «доказать»… – Бетти этого знать не может, но я сама очень старалась именно этой банальной ошибки избежать, когда девять лет назад использовала тот же прием, чтобы добиться приглашения на собеседование к Энрико. Вот почему в голове раздается тревожный звоночек. – Кроме того, похоже, что в последнее время они заходят в Сеть в одни и те же часы. В сущности, комментарии будто написаны одной рукой, как если бы все три никнейма принадлежали одному человеку. Возможно, вы определите, что сообщения Бифронса, Озэ и Андреа А. написаны с одного компьютера.

Бетти, похоже, не впечатлен.

– Передам, – зевает он. – Спасибо за ваш звонок.

– А вы не хотите узнать, от кого поступила информация?

– Ну конечно, – откликается Бетти. Наверное, добавив мысленно: «Чтобы знать, какую очередную занозу благодарить за бесполезные проверки, которые начальство заставит провести».

– Просто скажите, что это идея Вани Сарки, – говорю я и кладу трубку, почти не сомневаясь, что Бетти запишет мое имя ну очень неразборчиво или с ошибками.

Ладно. Свой долг образцовой гражданки я выполнила. О, эти простые радости чистой совести. Пожалуй, стоит вставить в книгу Бьянки какой-нибудь вдохновляющий пассаж о законах и гражданской власти. Может, удастся раскопать на каком-нибудь сайте ангелологии херувимчика или серафима, ответственных именно за гражданский дух. Рынок потенциально уничтожен. Можно было бы даже, расхрабрившись, дойти до «Учите правила дорожного движения с Натаниэлем» или «Азазель научит тебя раздельному сбору мусора». Если читатели Бьянки проглотят мой бред, они уже будут готовы ко всему. В любом случае у меня больше нет времени заниматься ею, даже чтобы посмеяться. Потому что сейчас почти шесть часов дня, уже пора сдавать статью Риккардо, а у меня еще два дела.

Начинаю с первого и ищу в контактах номер, который не набираю никогда.

– Вани? Это ты? – с искренним изумлением уточняет моя сестра.

На самом деле история действительно грустная, что даже пятнадцать лет спустя мы с сестрой оказываемся в той же паршивой ситуации. Я думаю: «Что ей в этот раз надо?», когда звонит она, а она, когда наступает моя очередь… ну, такого просто не случается.

За пятнадцать лет ничего не изменилось.

Все еще.

Июнь 2000 года.

От Квиксэнда тошнит даже больше обычного.

Не то чтобы в начале вечера там было чисто, но Хантер каждый день к открытию, около пяти, проводит по барной стойке старой тряпкой, и, если при обычном освещении стараться не обращать внимания, да еще и выпить один из его низкопробных коктейлей, результат может показаться почти терпимым. Но сегодня играют Pentaclaws, пять металистов лет сорока, до сих пор считающие, что им двадцать пять, и чем старше становятся, тем больше скандалят и ругаются, а зрители не могут определиться, пить им пиво или трясти волосами. Что превратилось в неприятную привычку: теперь пол в радиусе десяти метров от сцены покрыт липкой смесью разлитого алкоголя и грязи – ко всему прочему уже три дня льет дождь, а посетители Квиксэнда вытирать ноги не стремятся.

Вани Pentaclaws, мягко говоря, не нравятся, но так как не нравятся они половине завсегдатаев заведения, она пришла просто ради удовольствия послушать, как их ругают.