— В вино. На ее шее — два прокола, имитация укуса резцами вампира. У нее был мужчина, гость, которого никто не видел.

— Имитация? То есть он ее не кусал? Потрясающе интересно!

— Не кусал. Просто сделал два прокола. Чем-то.

— И оставил куклу?

— Да.

— Они были… э-э-э… близки?

— Нет. Судмедэксперт считает, что до этого просто не дошло, женщине стало плохо, ее гость испугался и ушел.

Лемберг задумался, уставившись в стол.

— Испугался и ушел… — сказал наконец. — Возможно. Или… — Он снова замолчал. Шибаев, ожидая чуда, молча смотрел на психиатра. — Да! Вампир, кровь и кукла! — Лемберг поднял указательный палец. — Это есть полнейшая гармония, Александр. Как я понимаю, неизвестно, хотел ли он убить жертву. Так?

— Неизвестно. Возможно, не хотел.

— Да. Он оставил куклу в кафе и в квартире той женщины, причем непонятно, хотел ли он их убить.

— А зачем тогда оставил куклу?

— Тут обширное поле для фантазий. Он хотел что-то сказать. Передать некий месседж. Например, я помню тебя, я ненавижу тебя, я втыкаю в тебя иголки. Будь проклят! Куклу оставил, но убить не хотел.

— Вы считаете, что убийца и этот, с куклами, разные люди?

— Так получается. Один убивает, другой пугает. Стили разные, что явно бросается в глаза. Молодая женщина, умершая от передозировки, и жертва вампира не были убиты. Никаких бельевых веревок, молотков или кирпичей, падающих с крыши. Он действует изящно и тонко, я бы сказал. Элегантно. Кукла-урод, булавки с красными головками, укус вампира. Он не собирался убивать. Я уверен, что и следов он не оставляет. Это тоже в его стиле. Аккуратен, педантичен, действует по намеченному плану. Какому? Хотел бы я знать… — Лемберг развел руками.

— В квартире жертвы вампира найден мужской волос, предположительно того, кто находился у нее в ночь убийства.

— Да? Наш кукольник… как это говорят в криминальных романах? Прокололся? Удивительно. И что? Его нашли?

— Ищут. Полиция ищет.

— Понятно. А что с четвертой куклой? Откуда она?

— Из дома девушки, которая была домработницей Инги Борисенко. Ее уволили, обвинив в воровстве кольца.

— Но она его не брала, так? — Лемберг усмехнулся, глядя в упор на Шибаева.

— Так. Она исчезла несколько дней назад. Я пытался поговорить с ней и увидел мужчину, выходящего из ее дома. Я не сумел его задержать. Подумал, что он мог… причинить ей вред, и проник в квартиру. Ее там не было. Куклу я нашел в прихожей.

— То есть какой-то неизвестный мужчина оставил в квартире этой девушки куклу? А сама она исчезла?

— Да. Вот эта, слева, из ее квартиры.

— То есть куклы связывают четырех женщин, три из которых мертвы. Причем очевидное убийство — лишь в случае женщины из кафе. Убийство в других двух случаях не очевидно, возможно, просто стечение обстоятельств. Девушка-домработница исчезла. Предположительно она жива. Это все?

— Это, можно сказать, первая часть. Четыре женщины. Четыре куклы.

— Что их связывает, известно? Этих женщин. Домработница и первая жертва… Инга? С этим ясно. Дальше?

— Между домработницей и женщиной из кафе когда-то был конфликт. С жертвой вампира и этими тремя никакой связи не выявлено.

— Минуточку! Домработница пострадала от Инги, и она же пострадала от женщины из кафе? Я правильно понял, она была жертвой в конфликте? То есть обе были ее обидчицами? Жертва вампира выпадает из ряда. А теперь домработница тоже получила куклу. Интересный расклад. Чего же он хочет, наш кукольник? Кстати, где он их берет? Сам делает?

Шибаев пожал плечами.

— А эта девушка-домработница… Что она за человек?

— Нормальный человек, учится в юридическом техникуме. Из небольшого городка Бобры…

— Как?

— Бобры. На севере области. Отец их бросил, когда ей было четыре, мать умерла, когда ей было четырнадцать. Ее опекала подруга матери…

— Сирота? Она… э-э-э… угнетена? Обижена на судьбу? Как ее зовут?

— Ее зовут Виктория. На судьбу она не обижена, во всяком случае, ничего такого я не заметил. Ровный характер, доброжелательна. Чувство юмора.

— Она вам нравится?

— Да.

— Вы встречаетесь?

— Да.

— А теперь она исчезла, и вы не знаете, что с ней?

Шибаев не ответил. Пауза затягивалась. Лемберг закрыл глаза, соприкоснул кончики пальцев и стал легонько раскачиваться из стороны в сторону.

— Я бы охотно побеседовал с вашей девушкой, Александр. Она в центре того, что происходит. Так выглядит. Что вы еще о ней знаете?

— Год назад ее разыскал отец.

— Отец? Чего он хотел?

— Ничего. Поговорить. Покаяться. Предложил ей денег.

— Она отказалась?

— Отказалась.

— Чем он занимается?

— Вроде торгует чем-то. Живет в Индии.

— Один раз? Они виделись…

— Кажется, два.

— Что он рассказал ей про семью? Беглые отцы любят вспоминать и оправдываться. Почему он ушел от них?

— Они ожидали двойню, но мальчик умер еще в утробе матери. А она выжила. Насколько я понял, отец дал ей понять, что она оказалась сильнее и, по сути, убила брата. Он ждал сына, даже имя придумал…

— Какое?

— Кирилл. Он рассказал, что близнецы переплелись и мальчик обнимал сестру…

— И он не мог оставаться с ними после смерти сына, так как страдал, да?

— Да.

— Как она это восприняла?

— Как… Лучше бы она этого не знала. Сказала, что ей даже сны стали сниться… всякие.

— Хотел бы я с ним поговорить. Очень интересный человек. Думаете, он хотел оправдаться? Таким странным способом?

Шибаев пожал плечами.

— Я бы тоже хотел с ним… поговорить.

— Где он сейчас?

— Уехал. Понятия не имею. Больше он не появлялся.

— Да. А вас кто? — Лемберг постучал себя ладошкой по голове. — Знаете?

— Думал, что знаю. Теперь не уверен. Мужа Инги вчера пытались убить. Ударили четыре раза ножом в грудь и в живот. Мне позвонила сестра Инги, попросила приехать…

— Муж Инги? Той, что слышала музыку?

— Да. Подозревают конкурентов.

— Куклы, разумеется, не было?

— Не было.

— И не должно было. Нож из той же оперы, что и веревка. Хотя… — Лемберг пожевал губами. — Не поручусь. Тот, что с веревкой, боится крови. Но однозначно кукольник ни при чем. Грубое убийство. Вы были на месте убийства? Где это произошло?