Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто ее разрисовал? — спросила Агнес.
— Я, — сказал он.
— Здорово.
— Спасибо. Высокая оценка из уст дочери таких талантливых родителей.
— Ты знаешь, что у меня талантливые родители?
Он кивнул.
— Один доктор в больнице рассказывал, что твой отец по-настоящему знаменитый. Я видел его потрясающие снимки. А работы твоей матери еще красивей. Она так изображает людей… — Голос дрогнул, прервался.
— Скажи ей об этом, — рассмеялась Агнес, — она тебя навеки полюбит. Вся слава папе одному достается. Хотя мне нравятся ее работы.
— Она рассказчица, — сказал Брендан. — Те ее картины, которые я нашел на веб-сайте Художественного общества Блэк-Холла, могли бы послужить великолепными иллюстрациями к реальным историям.
— Так вот ты какой… В самом деле хочешь стать врачом? Но ведь ты художник.
— Такой врач, каким я хочу стать, должен слушать рассказы, стараясь составить полную картину. По-моему, психиатр в определенном смысле художник. Я начал рисовать до того, как мне пришла мысль поступить в медицинскую школу. Изобразительное искусство, литература дают силу… Я считаю их нераздельными.
— Как у меня, — пробормотала Агнес.
— Что?
— Как на моем снимке… Который я пыталась сделать в ту ночь, когда упала. Хотела поймать… — Она смущенно запнулась.
— Видение? — догадался он.
— Ты мне веришь?
— Я тебя понимаю. Когда жизнь по-настоящему тяжела, вполне естественно ждать помощи. Во время болезни Падди я надеялся, что ангел-хранитель о нем позаботится. Это очень мне помогало.
— По-твоему, это просто фантазии? — спросила она, опасаясь, что он хочет ее разубедить. — Мои видения, его ангел-хранитель…
— Напротив, — взглянул он на нее с сияющей улыбкой. — Уверен, что они абсолютно реальны. Помогают нам пройти свой путь.
— Пройти путь… — пробормотала она, пристально глядя на него. Закрыв глаза, вспомнила рисунки на машине: люди, животные, чудовища, все куда-то направляются, используя самые необычные средства передвижения.
Доехав до ворот Академии, Брендан вслух прочел надпись на табличке:
— Звезда морей…
— Когда мои родители были маленькими, это место называлось Stella Maris.
— Фотоаппарат с тобой? — спросил он.
— Нет. Он у меня в комнате. Я тебе покажу.
Он кивнул. Видно, помнил свой прежний приезд, потому что направил машину по извилистой дороге мимо беспорядочно сгрудившихся каменных зданий, монастырских и академических корпусов, вокруг капеллы с серебристой шиферной кровлей и высоким шпилем, через душистый густой виноградник, вдоль самой высокой каменной стены, прямо к дому Агнес, угнездившемуся в низине.
В желудке у нее сжалось при виде парадной — скоро сюда войдет отец, встретится с семьей, сядет обедать. Она так долго ждет этого вечера. Выбравшись из машины, оглянулась в поисках сестер — никого не видно. В глаза бросилась нарисованная Бренданом белая кошка, сидевшая на каменной стене, созерцая полную луну.
Она открыла парадную дверь, и по дому пронесся прохладный бриз. Выходившие на пролив окна были открыты, белые шторы хлопали на ветру. На верхней книжной полке сидела старая кошка.
— Это Сесла, — объяснила Агнес.
— Привет…
Брендан шагнул вперед, протянул руку. Сесла перевернулась на бок, позволила почесать шейку. Агнес неподвижно стояла и смотрела. Кошка редко подпускает к себе незнакомцев. Неужели они с Бренданом раньше встречались?
— Ух ты, — охнула она, пошатнулась, колени вдруг подогнулись, и он усадил ее на диван.
— По правде сказать, Сесла очень пугливая, — сказала она. — Не пойму, что на нее нашло. Неужели вы с ней подружились в твой прошлый приезд?
Брендан не ответил, превратившись во врача, старательно нащупывая и считая пульс, не понимая, что сердце у нее частит от его прикосновения. Она внимательно смотрела на него. Озабоченные голубые глаза вырабатывали какое-то электричество, Агнес чувствовала ток.
— Ты ее нарисовал.
— Кого?
— Сеслу. На своей машине.
Он не ответил, по-прежнему держа ее за запястье. Потом медленно разжал пальцы, просто взяв за руку. На улице и в магазине было очень жарко, а здесь веял прохладный ветерок. Почувствовав его на коже, Агнес задрожала.
— Покажешь мне свой снимок? — спросил Брендан, не ответив на вопрос.
Она кивнула, и, почти как во сне, повела его по дому, по коридору, к их общей с сестрами комнате. Там никто из парней никогда не бывал, даже Питер. Но Агнес нисколько не колебалась, желая показать, где спит, где лежит фотокамера.
— Вот, — потянулась она к полке.
Он стоял рядом, поддерживая ее, помогая достать аппарат.
Они сели на краешек ее кровати. Агнес взглянула на него — не озадачен ли допущением в сокровенное святилище девочек Салливан. Комната хранит столько сестринских тайн — книжки, рисунки, плакаты, вырезки из газет, шарфики, шкатулки с украшениями, разбросанная повсюду одежда, включая, к смущению Агнес, лифчик Реджис персикового цвета, валявшийся на письменном столе, и лиловые трусики, случайно повисшие на настольной лампе. Но Брендан смотрел только на дисплей фотокамеры.
— Снимок здесь? — спросил он.
— Да, — кивнула она.
Проверила, что аппарат заряжен, включила. Брендан всматривался через ее плечо в сменявшиеся на дисплее кадры: смеющаяся Сес, приветственно машущие Реджис и Питер, Сесла на подоконнике, мать Агнес за мольбертом, а потом…
— Вот, — выдохнула Агнес, когда белая вспышка вошла в фокус. И протянула ему аппарат.
Он взял его обеими руками. Видя, как они дрожат, она придержала их своими ладонями. Он пристально смотрел, приоткрыв рот. Разглядывал белый размытый всполох на снимке. Наклонился поближе, и Агнес впервые заметила то, чего раньше не видела — на белом туманном фоне чей-то профиль, намек на лицо.
— Похоже на… — взволнованно пробормотал он.
— На ангела, правда?
— Я хочу сказать… на морское чудовище Келли, выплывающее из белой пены волн.
— На морское чудовище Келли? — переспросила она, вспомнив кольцо Тома.
Брендан сунул ей фотокамеру, которая выскользнула из ее руки, грохнулась об пол. Агнес резко наклонилась, шапочка упала. Схватив камеру, увидела трещину на дисплее.
— Ой! — крикнула она, закрыв руками безобразную выстриженную проплешину и повязку.
— Ты что?
— Не смотри на меня! Я безобразная…
— Нет, — сказал он. — Ты прекрасная. Вдобавок я уже это видел. Я же за тобой ухаживал, помнишь?