Шагая вперёд, он успевал (и хватало же сил!) вбрасывать защиту, похожую — по впечатлениям Коннора — на тяжёлую железную сеть, в то место, где предполагал найти маленького друида. Так что, как бы ни ярились драконы, но вскоре Кадм лежал на земле неподвижно. И никакие вихри не могли сдвинуть его с места. Защита Трисмегиста будто пришпилила его к земле.

— Мне… надо… держать защиту, — монотонно проговорил эльф-бродяга.

Коннор его понял первым и тут же, осторожно передвигаясь в узком коридоре, устроенном Трисмегистом, добрался до Кадма. Мирт — следом.

— Дышит? — встревоженно спросил мальчишка-эльф, с ужасом глядя на битое-перебитое тело, расслабленно лежавшее на сухой земле выброшенной тряпичной куклой. На сером одеянии и на открытых участках кожи, едва присыпанные пылью, темнели пятна крови.

— Я беру его на руки — ты на всякий случай прикрываешь, — кивнув, предупредил Коннор.

Когда вернулись, под защитой Трисмегиста их дожидался Хельми, дико обиженный и постепенно переходящий к ярости: его сбили свои же, драконы!

Но даже Хельми поначалу не понял, чем может отозваться спасательная операция.

Пока шли назад, Коннор видел, что защита Трисмегиста кое-где сминается так, словно эльф сделал её всего лишь из тонкой пластиковой плёнки. Впрочем, хоть защита и проминалась, трепеща, но держалась. Драконы видели защиту, но били по ней!

Дойдя, все были вынуждены встать за спиной эльфа-бродяги: тот расходовал слишком много сил, а потому сейчас вытягивал её из «коридора», сокращая его.

Минуты спустя, когда все, в том числе и доползший до защиты Ивар, очутились вокруг Трисмегиста, «коридор» пропал, остался только конус: стоял Трисмегист, а у его ног копошились мальчишки, стараясь понять, чем они могут сейчас помочь избитому о землю Кадму, который, на своё счастье, так и не пришёл в сознание.

Хельми привычно «начертал» над ним пентаграмму стоячего времени. А потом огляделся. Огляделся и Коннор. Здесь, внутри магической защиты было комфортно. Оседала взбудораженная пыль, давая дышать, и буря не глушила голоса.

Злой и, честно говоря, испуганный странным поведением взрослых драконов, Коннор, откашлявшись и сплюнув чёрные от грязи сгустки, взглянул на Трисмегиста, чтобы спросить, почему они встали здесь и не возвращаются к машине. И закрыл рот.

Трисмегист не просто стоял в центре защитного конуса. Он поднял руки, сложив ладони пальцами вверх, и что-то беззвучно шептал. Впрочем, может, и не беззвучно: бьющий по ушам свист и волнами хлеставший по конусу грохот воздуха просто не позволяли услышать, говорит ли эльф вслух — нет ли, взывая к тем, кто бушевал сверху.

Мальчишки с надеждой поднимали головы в ожидании, но чаще с тревогой осматривались: что-то беспокоило, хотя пока ни один не мог сказать, что именно, ведь за невидимыми стенами конуса продолжала бушевать буря. Как ни странно, первым причину тревоги заметил Ивар. Он толкнул брата и кивнул на руку. Коннор открыл его браслет. «Коннор, защита уменьшается!»

Старшие братства (реплику Ивара услышали все) разом взглянули наверх. Трисмегист опустил руки и некоторое время тоже всматривался в невидимое небо. Коннор прикусил губу: что делать, если даже такой изобретательный маг опускает руки? Но эльф и не думал терять надежды. Он взглянул на мальчишек и крикнул под грохот очередного удара воздушной волны по конусу:

— Коннор, ты один владеешь машинной магией⁈

— Нет, мы все трое!..

— Прокладывайте коридор к машине!

И эльф взял на руки бессознательного Кадма, рядом встал Ивар, а трое старших братства, быстро переглянувшись и условившись, кто что делает, пошли впереди них по собственным следам к машине, где-то потерявшейся на поле. Их остаточные следы были беспорядочными — знали все трое. Главным в них было, что все они указывали на один, не очень точный ориентир — дорогу назад. Везло ещё в том, что кукурузное поле все они знали хорошо — особенно его покатость, что тоже позволяло быть уверенным: они идут правильно.

— У вас получается, — хрипловато сказал за их спинами Трисмегист. — Теперь усложним задачу. Драконы нас видят — и через ваш коридор, и сквозь пыль. Если мы подойдём к машине… да даже всего лишь с нашим приближением к ней, они не перестанут летать. Добавьте невидимости. Причём пусть это делают Мирт и Хельми, а Коннор… Коннор, ты сосредоточься на том, чтобы заранее сделать невидимой для драконов машину!

— При одном условии! — внезапно озлился мальчишка-некромант. — В машине вы нам объясните, что происходит!

— Думаю, не только вам, — совершенно спокойно откликнулся эльф. — Ваша Селена наверняка тоже приступит ко мне с вопросами.

— Ш-што значит… — прошипел Хельми, — вы знаете, почему Вальгард это делает!

— Знаю, — со вздохом согласился Трисмегист и замолк, кивнув и напомнив о предстоящей работе.

Его подсказка насчёт машинной магии оказалась весьма здравой. Что бы там ни происходило, но драконы больше не могли отслеживать беззащитных путников на кукурузном поле. Удаляясь от них, братство и Трисмегист с Иваром всё же с беспокойством посматривали назад и с облегчением видели, что драконы продолжают атаковать то же место, где недавно лежал Кадм.

А когда все пятеро сумели спрятаться в машину-невидимку (для драконов), Вальгард повёл сородичей через речку к Городской изгороди, чем снова озадачил прячущихся. В полном и потрясённом молчании они все проследили, как один за другим драконы оборачиваются в человеческую ипостась и проходят на территорию деревни.

— Трисмегист, а мы? — ошарашенно спросил Ивар.

Эльф-бродяга некоторое время, прищурившись, смотрел на постепенно темнеющую к вечеру панораму с луговиной и деревней, а потом качнул головой.

— Ничего не поделаешь. Придётся возвращаться. Мальчика оставим у меня в доме. Селена же добежит до Тёплой Норы, потому что Вальгард в любом случае будет ждать её.

— Ни за что! — возмутилась хозяйка места, сидя на полу машины и бережно протирая лицо Кадма влажной тряпкой — кажется, чьей-то забытой после тренировок рубашкой; вода в бутылках оставалась после поездки на поле военного училища. Правда, и ребята сейчас её выдували с огромной скоростью. — Вы меня — что? За ненормальную считаете? Да я к нему вовек не подойду! — И тут же испугалась: — Там дети! И новички! А вдруг он и на них вызверится⁈ Джарри! Гони в деревню!

— Уважаемый Трис-смегис-ст обещал нам рассказать кое-что о драконах, — сердито напомнил Хельми.

Тот снова вздохнул и объяснил:

— Если дракон зациклен на какой-то идее, а она плохо ему поддаётся в реализации, он срывает злость в первой же попавшейся ему на глаза ситуации, которая хоть мельком напомнит ему об этой идее.

В трясущейся по кукурузному полю машине помалкивали, наверное, минуты две — в ожидании, что старый эльф-бродяга продолжит.

— И это вс-сё? — поразился юный дракон. И категорически сказал: — Не верю!

Хорошо, что он не слышал,