тварь такая, очевидно за ту мою шутку с чесоткой, которую, как я понял, он так и не смог побороть ввиду недостатка воли, ну или может быть я перестарался, создавая ту пакость, так вот, старый хрыч решил отплатить мне за некоторые вполне решаемые, замечу, неудобства ни много ни мало смертельным приговором.

То же, что при всём при этом пострадала Торпс — досадная случайность и последствие неопытности Ройс, которая однозначно набедокурила и именно поэтому удостоилась участи моей по сути рабыни, инструмента для спецопераций и грязных поручений.

Так вот, Мион Ройс, будучи мало кому интересной мещанкой, да еще и сиротой, конечно же, не смогла бы себе позволить обучение в академии. Но, видимо, как-то попалась на глаза Бороде и была завербована старым интриганом, так как из-за своей лолиподобности могла тогда стать, ну а впоследствии и стала, предметом интереса одной экстравагантной наставницы. На тот момент конкурентки Бороды за влияние в академии. Таким образом, девочка попала в престижный столичный ВУЗ и выступила в роли медовой ловушки для вышеозначенной дамы, в итоге глубоко погрязнув в интригах, которые были неминуемым следствием противостояния двух отъявленных манипуляторов.

В общем, помимо долга за стоимость обучения, Борода успел прилично так замазать в темных делишках девчонку, набрав на нее уйму компромата, обнародуй который — ей более не жить, в лучшем случае, ну и тем самым качественно опутал юную глупышку. После старый паук помог ей стать интересной Черничам, которые и приняли ту в род Чернохолмских, хоть и не особо котировали, о чем и свидетельствует должность командира последнего плутонга в последней компании последней баталии так себе полка.

Нет, не то чтобы тут маги никому не были нужны, но одно дело взять в род ребенком и вырастить в верности да благодарности, заодно порвав все связи с прошлым, как, например, было с магически одаренной сестрой малышки Зинды, той самой погибшей по моей вине гимнастки из бродячей цирка. А совсем другое — получить взрослую, устоявшуюся личность, да еще и с неким своим бэкграундом, так сказать, с проистекающим из всего этог рисками. И это при том, что по уровню она является всего-то рыцарем. Короче, такие — максимум на что могут рассчитывать, так это на какой-нибудь так себе род. И то, если наскребут денег на достойное образование.

К слову, мои ныне «карманные» Чернохолмские — увы, но всего лишь незначительный баронский род в клане Черничей, так что Мион хоть и сделала очень выдающуюся для своего изначального статуса карьеру, но на фоне всего по сути так и осталась никем, хоть уже и в лиге, так сказать. Теперь, в общем, всё зависело от личных качеств и умений пробиваться дальше, чего забитая безынициативная девочка, как видно, была лишена, а значит была обречена, как говорится, на прозябание.

Ну так вот, до поры, до времени «спящий агент» Ройс, теперь уже из Чернохолмских, жила себе спокойно, мечтая о принце на белом коне. От того и девочка до сих пор в свои 19. Жила она жила, значит, пока однажды вдруг не понадобилась в качестве расходного материала одной старой мрази для воплощения его мести одному излишне самонадеянному и явно заигравшемуся попаданцу. Ну а в итоге всего пострадала пусть и, как оказалось, не такая уж искренняя и простая, но однозначно не достойная постигшей ее участи другая, такая же мало кому интересная в этом мире девочка.

Скотство, как же я хреново себя чувствую сейчас. Совесть, ну заткнись ты уже наконец. А?

Короче, если б голубоволосая набралась-таки смелости и, следуя переданному ей плану, завлекла меня одного в постель, то подобного с синеволосой бы не случилось. Но Ройс затянула, да и Торпс постоянно была рядом, вот и, когда сроки уже поджимали, чтоб хоть как-то сблизиться с объектом ликвидации, отважилась выступить моим секундантом, ибо не верила в мой проигрыш и надеялась таким образом найти повод, чтобы уединиться после. И к слову, она никак не ожидая того моего спонтанного поцелуя сразу после дуэли, а может попросту побоялась использовать яд публично, так как ей, если так подумать, ничего ведь не стоило тогда, проявив инициативу, и самой впиться мне в губы, благо момент весьма располагал. Но, видимо, именно в тот момент каким-то своим женским чутьем, а может и благодаря опыту отношений с той самой наставницей, Мион уловила интерес Вороны, пусть и шумно маскируемый под негодование с ревностью, ну и решилась воспользоваться ею, дабы получить возможность уединиться со мной да наконец воплотить порученное. А поутру бы тогда обнаружили мой хладный труп. На исполнителя же, которую как теперь понятно зачистил бы клетчатый, ничего не указывало. Да и не имело бы это уже значения.

Ну заснул себе студент и не проснулся. Мало ли? Бывает.

Вот только, неопытная и, очевидно, запаниковавшая от напора Вироны Мион вместо того, чтобы подсыпать синеволоске какого-нибудь... не знаю, снотворного или хотя бы дать по голове, применила на ней яд. И уже была готова от отчаяния и сама последовать за несчастной незапланированной жертвой, как тут и я приперся, отчего голубоволоска всё же собралась и решилась-таки довести дело до конца, а потом уж и видно будет.

Всё же, со своей совестью порой можно договориться, ну или заткнуть ее чем-нибудь. Во всяком случае, я и сам тешу себя подобными надеждами(тяжело вздохнув).

Ну а дальше всё известно. Допрос, «приручение» с модификацией, подготовка послания Бороде с последующей передачей и зачисткой хвостов.

Но уже светает, поэтому нужно наконец определиться с Вироной, чтобы после отправиться вплотную заниматься «Алдуином». Не исключено, что вскоре мне понадобится мой планер. Нет, я не думаю, что послание Бороде не дойдет до адресата, я ведь всё сделал о-очень изобретательно, но и императрицу навестить не помешает. Что-то, как погляжу, неверно местные соотносят наши возможности, а мой «черный дракон» вполне позволил бы мне часов за 10 полета оказаться в столице и дать понять всем, кому нужно, то, что нужно. Уж очень тяжело я, знаете ли, переношу потерю близких.

А по сему тело Вироны Торпс отправляется в извлеченный из инвентаря мешок, чтобы после этого уже в нем быть убраным назад, а чуть позже, благодаря Биоконструированию, стать прекрасным цветочным кустом, радующим всех окружающих своим дивным ароматом и прекрасными цветами, где-нибудь в живописном и спокойном месте. Это большее из того, что я могу сделать для нее сейчас.

Когда же в комнату зашла голубоволосая и, склонив голову, сообщила, что всё сделано, я обернулся к ней