Лит слушал его с искренним интересом. Он внимательно ловил каждый жест, каждую эмоцию ишерца, но пока тот ничем не показал, что хочет навредить. Совсем наоборот, весь его вид выражал искреннее участие и желание помочь.

— Ренделли, мы с вами равны по статусу, поэтому предлагаю обойтись без официальных обращений, — ответил, наконец, Сокол. Правда, выражение его лица при этом всё равно оставалось таким же серьёзным и совершенно бесстрастным. — Скажу вам честно, Ориен мне очень дорога. Но на её судьбу выпало немало плохого, поэтому я позволю вам общаться только при одном условии — если вы дадите слово, что не сделаете ничего, что могло бы её огорчить.

Княжич удивлённо хмыкнул, но вдруг улыбнулся и спросил:

— Мне почему-то казалось, что вы попросите гарантий того, что я не позволю себе в её отношении ничего лишнего. Она, всё-таки, ваша женщина.

— Но не жена, — хмуро бросил Литар.

— То есть, вы хотите сказать, что если я вдруг начну оказывать леди Терроно знаки внимания, вы спокойно это примите? — поинтересовался Ренделли и, судя по его виду, сам не верил в то, что говорил.

— Нет, — честно ответил Лит, медленно качая головой. — И если подобное произойдёт, я буду говорить с вами по-другому. Не как политик, а как мужчина. Да, я не могу приказать Ориен быть со мной, но и отпускать её не намерен. Поэтому, если вы не желаете испортить отношения между нашими странами…

— Пожалуйста, не продолжайте, — с усмешкой произнёс его ишерский собеседник. — Могу вас уверить, что в отношении леди Терроно буду вести себя очень учтиво и целомудренно. Слово княжича.

— В таком случае я не стану препятствовать вашему общению, — ответил Литар, сдержанно ему улыбнувшись. — И, конечно, буду благодарен за любую помощь в поиске её отца.

* * *

Время шло… а Литар всё не появлялся.

С каждой минутой ожидания Ориен нервничала всё сильнее, хоть и пыталась внушить себе, что всё будет хорошо. Она ведь не сделала ничего предосудительного. Подумаешь, перекинулась парой фраз с ишерским княжичем, это ведь не преступление. Правда, если судить по тому взгляду, которым встретил её Сокол после их возвращения, у него по этому поводу было совсем другое мнение. Да и неизвестно, что мог наговорить ему Ренделли…

Если поначалу Ори просто нервно мерила шагами спальню, то вскоре всё же поняла, насколько это глупо и бессмысленно. Хотя, наверно, если бы не её горничная, то за всеми этими метаниями Ориен бы просто не успела подготовиться к предстоящему ужину.

К счастью деятельная Алисиния сразу заметила, что её госпожа не в себе, потому и не стала с ней особенно церемониться. Она почти силой затащила Ори в ванную комнату, шустро помогла ей раздеться, влезть в воду и только потом отправилась подбирать нужный наряд. Благо, по распоряжению Литара все вещи Ориен ещё накануне перенесли в его гардеробную, и теперь несчастной горничной больше не нужно было постоянно бегать в спальню Ориен.

После Алис помогла Ори одеться, соорудила на её голове изысканную причёску, и уже потянулась за футляром с драгоценностями, но девушка остановила её, заверив, что дальше справится сама. С этим горничная спорить не стала. Поклонившись хозяйке, она собрала расчёски и оставшиеся заколки, и вышла из комнаты.

Как только за ней закрылась дверь, Ори достала с самого дна шкатулки чёрно-белый перстень, протянула сквозь него золотую цепочку и надела ту на свою шею. Тонкая золотая змейка оказалась достаточно длинной, чтобы позволить этой довольно странной подвеске скрыться под тканью платья, в то время как сама смотрелась на девушке довольно гармонично.

Остановившись перед большим зеркалом, Ориен окинула печальным взглядом своё отражение, оценила красоту и изысканность надетого на ней синего платья… и отвернулась к окну, с болью понимая, что ей ничего этого не нужно… если рядом не будет Литара.

И будто почувствовав эту грусть, объект её мыслей распахнул дверь и уверенно вошёл в спальню.

— Лит… — ту же выдохнула Ориен, поворачиваясь к нему. Она хотела многое ему сказать, многое объяснить. Попросить, чтобы он не злился… уверить, что её встреча с княжичем была случайной… но он не дал ей сказать ни слова.

Увидев стоящую перед зеркалом девушку, он бросил на кровать свой пиджак, который держал в руках, и решительно двинулся к ней. А подойдя ближе, вдруг обнял и прижал к своей груди так крепко, что Ори даже стало немного больно.

— Прости, — проговорил он, тут же ослабляя объятия.

Но она и не думала на него обижаться, ведь сейчас, стоя в кольце его рук, чувствовала себя почти счастливой.

— Ори, сам себе удивляюсь… — добавил он тише.

— Тебе не за что извиняться, — отозвалась она, проводя рукой по его щеке, на которой уже начала появляться лёгкая светлая щетина.

— Глупо, Ори, — протянул он, касаясь губами её пальцев. Потом чуть приподнял голову, посмотрел ей в глаза и с горькой усмешкой добавил: — Никогда не думал, что способен на ревность. А сегодня понял, что это такое… Гадкое чувство.

— Ревность? — тихо переспросила девушка.

Сама она даже не предполагала, что та злость Лита могла быть вызвана чем-то подобным. Она-то думала, что он просто недоволен тем, что она повела себя неправильно. Что вообще позволила себе заговорить с княжичем без его разрешения. На самом деле Ориен раньше никогда не сталкивалась с подобным чувством. Слышала о нём, но сама ни разу не испытывала.

— Да, Ори, ревность, — повторил Лит, с какой-то грустной улыбкой. — Низменное чувство, глупое. Оно отравляет душу… Въедается в мысли. Давит… — он вдруг осёкся и легко коснувшись губами её губ, снова посмотрел в глаза. — Скажи мне, Ори… почему ты со мной?

Она смотрела на него, не зная, что ответить. Соврать? Придумать отговорку? Но ведь Лит обязательно почувствует её неискренность. Но что тогда? Сказать правду? А нужна ли ему эта правда?

— Ориен, — протянул он, произнося это имя так, будто оно было для него заклинанием. Будто само по себе умудрялось согревать его сердце. — Ты говорила, что я нужен тебе. Но ведь ты свободна… Я не имею никакого права держать тебя при себе, — он как-то особенно тяжело вздохнул и добавил: — Кстати, Ренделли Орте Горини испросил моего позволения общаться с тобой. Поразительный человек — пробыл во дворце всего пару часов и уже имеет информацию о том, что ты моя фаворитка и, как мне показалось, знает о наших отношениях едва ли не больше чем я сам.

— Лит, он ведь на самом деле может помочь, — с надеждой проговорила Ори, обнимая своего принца. — Я обязана показать ему перстень отца.

— Да, милая, — отозвался Лит, легко поглаживая пальцами её шею от затылка до плеча. — Поэтому и дал ему своё разрешение. Но знаешь, что хуже всего? — он снова посмотрел ей в глаза и чуть качнул головой. — Умом я понимаю, что поступил правильно, но это гадкое чувство… оно будто ядовитая змея, обвивает душу и всё время норовит ужалить.

Ей было странно слышать от него эти слова. Всё же всесильный Белый Сокол, признающий собственную слабость, её даже немного пугал. И пусть он говорил всё это совершенно искренне, да только своё сознание открывать уж точно не собирался. Но вот в его взгляде, в ласковых прикосновениях, в словах так и сквозила горечь и что-то похожее на страх… И именно он сильнее всего сбивал Ориен с толку.