Снова он за свое. Лекция про страусов и про про*банную жизнь. Задолбал нравоучениями.

— Пошел ты к черту, — бросаю в него комок бумаги. Друг уворачивается от снаряда. А потом вдруг распахивается дверь. Уже, было, хочу обматерить наглеца. Какого черта без стука вламываться? Но когда вижу Кота, стоящего на пороге, холод по спине пробегает. Лицо бледное… такое чувство, будто он вот-вот в обморок свалится.

— Адам, там… там пришел бывший Лали. Она кричит и плачет. А он… он вытянул ее на улицу… — голос Кота дрожит, но я улавливаю каждое слово. И лучше бы это дерьмо не было правдой…

— Какого хрена?! — подрываюсь из-за стола. Оттолкнув Кота в сторону, поднимаюсь наверх. В зале никого, направляюсь к входу. В голове — шум. В венах кровь вскипает. Я убью этого ублюдка. Я его прикончу!

В дверях Арс.

— Где он? — реву, глядя на него.

— Кто он? — хмурится непонимающе.

— Где ты, бл*дь, шляешься?! Лали в беде!

Мы срываемся в сторону парковки. За мной бежит Арс. А еще слышу голос Макса. Он что-то выкрикивает мне. Но сейчас я не в состоянии что-то понимать или как-то реагировать на его слова. У меня одна цель. И я наконец-то нахожу его. Ублюдок держит Лали за шею, как маленького котенка, ведет по направлению дороги. Лали пытается оттолкнуть его, но я вижу, как она кривится, когда тот сжимает ее еще сильней. Ей больно и страшно. Пусть молится богу этот недоносок. Потому что я его прикончу.

Меня накрывает. Ни хрена не понимаю, не слышу. Ноги сами несут к ним. Секунда, и он больше не держит Лали. Еще секунда, и мой кулак врезается в его лицо. Мужчина валится на землю. Но уходит от моего следующего удара, откатившись. Быстро поднимается на ноги, переходит в атаку. Правая скула взрывается болью, и меня откидывает. Черт. Сукин сын! Наступаю на него. Снова и снова наношу удары, заставляя его пятиться.

— Ты кто, бл*дь, еще такой?! — рычит он. Воспользовавшись его заминкой, наношу удар и беру в захват его шею. Мы на земле. Я сверху. И лучше бы кому-нибудь остановить меня, иначе я убью его.

Слышу за спиной крики. Руки Макса на моих руках. Он пытается оттянуть меня в сторону.

— Макс, уйди! — рычу, откидывая его руки. Мои пальцы сжимаются на шее ублюдка. Но Макс и не думает отваливать.

— Не трогай! — реву на друга. Перевожу налитый кровью взгляд на лежащего на полу.

— Ты ее трахарь? — улыбается, сверкая окровавленными зубами. Давится собственной слюной, когда я выпускаю из хватки его шею. — Да она шлюха последняя! Сучка!

— Заткнись, — врезаюсь кулаком в его челюсть. Снова, и снова. Меня оттягивают силой. Макс тащит меня назад, взяв за плечи в захват.

— Еще раз подойдешь к ней, еще раз, бл*дь, подумаешь о ней, я выбью твои мозги! — кричу ему. Ублюдок поднимается. Смахивает с губ кровь.

— Завела себе защитника?! — смотрит позади меня. — На работу типа устроилась, — ржет во всю глотку. Его обступили охранники. Где, бл*дь, они были раньше?! Когда он Лали трогал?!

— Вот только место твое в вольере пса. Помнишь ту ночь, красотка? Так вот, она скоро повторится. Поняла?!

— Пошел отсюда, — его скручивают охранники, отводя в сторону. А меня все еще держит Макс.

— Да отпусти ты, — рычу, отталкивая его. Мои руки свободны, только когда бывший Лали скрывается из вида. Лали. Обернувшись, лихорадочно ищу ее глазами. Она стоит чуть в стороне, в обнимку с Арсом. Козел прижимает ее к себе так, словно они пара.

— Руки, бл*дь, убрал от нее, — срываюсь к ним. Лали тут же отстраняется. Секунда — и она в моих руках. Вжимаюсь лицом в ее волосы, вдыхаю родной запах, только сейчас могу немного успокоиться.

— Ты в порядке? Он сделал тебе больно? — отстранившись, осматриваю ее.

— В порядке, все нормально, — кивает, снова прижимается ко мне. Осмотревшись по сторонам, понимаю, что все пялятся на нас. Единственное, что хочу сейчас — оказаться с ней наедине.

— Идем, — взяв ее на руки, несу в сторону клуба.

— Адам, — останавливает Арс.

— Не сейчас. С тобой мы позже поговорим…

Я зол на него. Его главная задача — обеспечивать безопасность персонала и гостей. А этот идиот где-то шлялся, дав возможность обидеть Лали.

***

Мы дома. Я обнимаю ее, постоянно трогаю, не могу отпустить даже на мгновение. Только что звонил Макс. Друг заверял, что охранники тоже устроили встряску этому уроду. Он считает, что бывший вряд ли снова подойдет к Лали. Но я не собираюсь спускать ситуацию на тормозах. У меня есть кое-какие идеи, как испортить жизнь кретину.

Лали расстроена. Несмотря на то, что пытается не подавать вида, я вижу печаль в ее глазах, и от этого еще больше хочется придушить козла. Ради своей девочки я пойду на что угодно. И не позволю ни одной твари обидеть ее.

Лали уговаривала меня принять ванну. Хотела после обработать мои раны. Я был в порядке, но согласился на все ради нее.

Я видел, сколько нежности и волнения было в ее пальчиках, когда она осторожно наносила мазь на ссадины. Сердце сжималось от того, что вся ее забота, все мысли сосредоточены на мне.

А потом мы легли в постель. Она прижалась к моей груди так, словно я был единственной ее надеждой и защитой. Я не мог успокоиться. Слова ее бывшего, брошенные Лали во время драки, то и дело крутились в моей голове. И я поверить не мог, что тот бред, который он нес, может оказаться правдой.

— Лали, что он говорил о ночи в вольере? Что нес этот ублюдок? — спросил ее, не в силах больше сдерживаться. Я знаю, ей будет неприятен этот разговор, но я должен знать.

— Адам, не знаю. Давай не будем, — в ее голосе отчетливо прослеживалась тревога. И от понимания этого вены скрутило.

— Нет, бл*дь, будем, — приподнялся на простынях, заглянул ее глаза. Лали должна знать, что не уйдет от ответа.

— Я хочу знать. И ты меня знаешь. Если не скажешь, я пойду к нему и выбью всю правду…

Слезы застилают ее глаза. Игнорирую грызущее чувство вины, продолжаю ждать ответа. В конце концов, Лали сдается. Согласно кивает.

— Это было в феврале, — начинает говорить. Приподнимается, усаживаясь. Опустив голову, смотрит на свои руки.

— Он пришел поздно, пьяный. Я только уложила Марусю… Леша стал с порога докапываться, орать. А я была такой уставшей. Я послала его к черту и развернулась, чтобы уйти в детскую… Но он не дал. Схватил меня за волосы… и потащил к выходу… — по ее щеке скользнула слеза. Тошнота подкатила к горлу от мысли, что этот ублюдок смел издеваться над ней. Над матерью своего ребенка, над худенькой беззащитной девушкой. Мне хочется остановить ее. Какая-то часть меня кричит о том, что я не хочу знать об этом кошмаре. Еще не слышу, но уже уверен — будет полное дерьмо. После ее рассказа мне захочется стереть с лица земли подонка. Именно по этой причине я продолжаю молчать. Взяв ее за руку, слегка сжимаю ладонь, давая понять, что я рядом. И все в прошлом.