– Привет, Кевин. Как твоей маме новая работа? – приветствовала его мама, когда мы все вместе вошли в дом.

– Она на седьмом небе. Папа говорит, она могла бы мусор на обочинах убирать и все равно была бы счастлива вырваться из дому.

– После шести лет с тройняшками… не могу ее винить. А мелким школа нравится?

– Еще как. Возможно, они доведут свою учительницу до досрочной пенсии, но сами в восторге.

Мама снова рассмеялась.

– Они такие непоседы.

Кевин широко улыбнулся маме, когда она включила свет на кухне.

– И не говорите. Просто тасманские дьяволы. Прости, мы официально не знакомы. Я Кевин, – обратился он ко мне.

– Мия, – ответила я, пожимая протянутую руку. Его ладонь была раза в два больше моей. Это напомнило мне Стрелка. Хотя на ощупь она была жестче, в мозолях и сухих трещинах. – Спасибо за тот вечер, кстати.

– Ерунда. Спасение из воды хорошеньких девушек я считаю приятным бонусом в работе спасателя, – подмигнул он мне.

Я покраснела, а Джейкоб ткнул друга в плечо.

– Чувак, ты никак всерьез к моей сестре клеишься?! Да я тебе коленки прострелю. – И Джейкоб зловеще захрустел костяшками пальцев.

– Мечтай, брат, – рассмеялся Кевин, снова подмигивая мне. – Мы оба знаем, что я тобой пол вытру. – И он многозначительно поиграл бицепсом.

Джейкоб замахнулся на него, и в следующий миг они уже катались по полу. Поначалу это походило на настоящую драку. Я не знала, что делать, может, позвать на помощь маму?

Она вошла в комнату, прервав их.

– Мальчики, ужин.

Затем подошла ко мне и взяла меня под руку.

– И вы знаете, никакой возни в доме, – добавила она и ободряюще сжала мою руку. – Ох уж эти мальчишки, – покачала она головой.

Я оглянулась на Джейкоба с Кевином – они были уже на ногах и обсуждали какую-то игру, которую показывали по телевизору накануне вечером. В голосах их не было гнева, и все признаки потасовки испарились. Узел размером с кулак у меня в горле распустился. Я не понимала, что только что произошло, но они явно не сердились друг на друга по-настоящему.

– Ну, Мия, как тебе Дьюи Хай? – спросил Джейкоб, раздавая банки с колой из холодильника.

Я села за стол и приняла тарелку от мамы, параллельно выискивая правильный ответ.

– Хм, нормально, – выдавила я наконец, когда все трое уставились на меня.

Кевин фыркнул, но постарался замаскировать смех кашлем, когда наши взгляды встретились. И снова мне подмигнул. Почему он продолжает это делать? Он понимает, что это меня отвлекает?

– У-у, – заметил Джейкоб, подхватив из коробки два куска пиццы.

– Что? – не поняла я.

– «Нормально» – характерный способ сказать «отстой».

Мама выдвинула стул рядом со мной и села.

– Что-то случилось, Мия? – озабоченно спросила она.

Этого-то я и хотела избежать. Не хочу, чтобы она думала, что ей всегда надо беспокоиться обо мне, но все трое смотрели на меня выжидательно, и у меня не осталось выбора.

– Не особо, – ответила я, вытаскивая пепперони из своего куска пиццы.

– Это уроки?

Я помотала головой.

– Нет, тут все хорошо. И очень легко, кстати. Это все остальное, – с несчастным видом созналась я.

Жаль, что Кевин здесь и слушает мое нытье. Некоторые вещи должны оставаться между членами семьи.

– Они вели себя по-свински? – спросила мама резким тоном.

Джейкоб фыркнул.

– Режим «мать-медведица» активирован, – ткнул он Кевина локтем. – Скажи мне, кто это был. Мы с Кевином с ними немного побеседуем.

– Я не знаю их имен, да и все равно их слишком много. Все знают, кто я такая. Они считают меня психом.

Мама рядом сердито зацокала языком.

– Ты не псих, золотко, – подбодрила она меня.

Я вовремя подняла глаза, чтобы заметить, как они с Джейкобом переглянулись. Я собиралась спросить, что означал этот взгляд, но тут у мамы зазвонил телефон.

– Привет, Блейк, – сказала она, вставая из-за стола с телефоном возле уха, и вышла в другую комнату, чтобы поговорить наедине.

На сей раз огорчение Джейкоба было очевидно. Он подхватил коробку с пиццей, газировку и кивнул Кевину, чтобы тот следовал за ним.

Кевин бросил на меня извиняющийся взгляд и сгреб свою банку с колой.

Я сидела за столом одна, методично разламывая пепперони из своего куска пиццы. Напрягая слух, я различала обрывки маминого разговора с папой. Должно быть, он спросил, как я приспосабливаюсь. Мамин ответ разобрать не удалось, но думаю, она сказала ему, что у меня все хорошо. Ненавидел ли он меня? Не поэтому ли ушел? Я была как чугунное ядро, разрушающее все на своем пути.

Вдруг чувство голода исчезло. Желудок сжался. Я бросила свою тарелку в мусор и поднялась к себе в комнату. Странное ощущение дежавю преследовало меня, пока я поднималась по ступенькам. Проходя мимо комнаты Джейкоба, я слышала, как парни болтают и смеются. Я пожалела, что мне не хватает уверенности, чтобы войти к ним. Вместо этого я направилась к себе и закрыла дверь, отгородившись от внешнего мира.

Следующий день прошел практически в том же режиме, за исключением того, что я сумела отыскать нужные кабинеты без посторонней помощи. Большую часть времени я не поднимала головы, мечтая, чтобы все прекратили на меня пялиться. В любой момент, когда рядом не было учителя, шепотки перерастали в открытое глумление. Только в обеденный перерыв в обществе новых подруг я не чувствовала себя музейным экспонатом.

Когда прозвенел звонок с седьмого урока, я буквально подпрыгнула на месте. Пробегая по зданию, чтобы добраться до машины Джейкоба, я прижимала к груди учебники в жалкой попытке отгородиться от всех взглядов. Мешок на голове был бы эффективнее. Однажды я читала книгу, где главный герой должен был выдержать неделю издевательств, чтобы быть принятым в братство. Именно так я себя и чувствовала здесь, только в сто раз хуже.

Добравшись до машины, я буквально задыхалась. Стараясь сбежать из школы как можно быстрее, я не подумала, что внутри здания было безопаснее. Без бдительного ока учителей школьники могли в свое удовольствие глазеть, улюлюкать и открыто насмехаться надо мной. Нерешительность заполнила голову и ледяным ручейком поползла по позвоночнику. Можно было бы побежать, подождать Джейкоба у здания, но это было подобно движению навстречу буре. Я принялась массировать больную голову и почувствовала, как на лбу выступают капли пота и вот-вот потекут по лицу.

– Привет, готова? – спросил Джейкоб, позвякивая ключами от машины.

Он не спросил, как у меня прошел день. Несомненно, по моему лицу и так все было понятно, когда мы садились в машину. Наверное, он чувствовал, что было почти как вчера, если не хуже.