Придя домой, я позвонил учителю химии. Он вспомнил наш прошлый разговор, когда я расстраивался, считая, что проиграл выборы из-за своего роста. Теперь, сказал учитель, я наконец-то понял, что рост в жизни – не самое главное.

С тех пор прошел двадцать один год. Я понятия не имею, почему тогда ученики проголосовали за меня, но я им очень благодарен. Они спасли меня от болезненной и совершенно ненужной операции. Если никто из ребят не придавал моему росту большого значения, то мне и подавно не стоило этого делать.

Меня не выбрали самым хорошо одетым или самым красивым мальчиком. Зато меня назвали самым дружелюбным. И та девушка, которую я хотел пригласить с собой на выпускной бал, согласилась со мной пойти.

Райкумар Тангавелу

Я расскажу вам о моих пальцах на ногах. Вы в курсе, что у некоторых людей второй палец бывает длиннее, чем большой? У меня именно такая история. Мой второй палец на ноге, наверное, самый длинный в мире. Они у меня все довольно длинные. Сын моего бойфренда однажды сказал: «Ты этими штуками можешь играть на пианино».

Это точно. Раньше я всегда прятала свои ступни. Я ненавидела лето. Все девушки ходили в открытых сандалиях и «вьетнамках» – но только не я. Я не собиралась демонстрировать всему свету свои уродливые пальцы.

Но в один прекрасный день все это изменилось. Я точно помню этот день, и он действительно был прекрасным.

Стояло жаркое лето, и я, как обычно, была в кедах. Я ждала своей очереди на бензозаправке, чтобы заплатить за бензин, и вдруг обратила внимание на ноги стоявшей впереди девушки. Это были очень милые ножки, одетые в симпатичные шлепки. «Почему у меня не такие ноги? – подумала я. – Почему у меня не такие красивые маленькие пальчики и я не могу носить открытую обувь? Как же этой девушке повезло!»

Потом я подняла глаза на обладательницу милых ножек.

У этой девушки были, конечно, очень красивые ноги, но кроме этого в глаза бросалась еще одна деталь.

Она была лысой.

Она лечилась от рака.

Я сразу много чего вспомнила. За несколько лет до описываемых событий я сама была лысой, потому что меня тоже лечили от рака. Мне было семнадцать лет, и я жутко переживала из-за выпадения волос. Я еще не понимала, что лысая голова – это мизерная, смешная цена за лечение, которое спасло мне жизнь. Я не разрешала фотографировать себя без парика. Сейчас у меня нет никаких фотографий того периода.

Мне советовали снять парик, в котором сильно потела голова, и повязать на голову косынку. Но я не последовала этому здравому совету, что было очень глупо с моей стороны. Я боялась показать людям то, что считала некрасивым.

Вспоминая то время, могу констатировать, что не было никакого смысла стыдиться. Разве я виновата в том, что у меня рак? Я была прекрасна, несмотря на мою лысую голову, а может быть, и даже благодаря ей.

Но тут я поняла, что с тех пор мое поведение, по сути, мало изменилось. Я продолжаю прятать то, что считаю своим изъяном, – свои пальцы на ногах.

Я мысленно зааплодировала стоявшей впереди меня девушке за ее уверенность в себе и силу характера. А вернувшись домой, тут же сняла кеды и переобулась во «вьетнамки».

Зачем я все это рассказываю?

У вас есть то, чего вы стыдитесь? Вы считаете, что ваш недостаток – будь это физическая особенность или нечто более глубокое – не понравится людям и они вас не примут? Бросьте, не стоит. Бессмысленно прятать то, что делает вас собой. В один прекрасный день вы пожалеете о том, что впустую потратили так много времени и энергии.

Будьте уверены в себе. Будьте собой.

Показывайте свои пальцы на ногах.

Мелисса Кодилл

Я болен, и сам себе поставил диагноз. Моя болезнь называется ненавистью к самому себе. Это змея, которая отравляет ядом мой мозг с подростковых лет. Ее яд парализует меня, и я теряю уверенность в себе. Никто не вредит мне больше, чем я сам, когда я убеждаю себя, что не достоин любви.

Как и когда я начал себя ненавидеть? Пожалуй, после того, как мне исполнилось пятнадцать лет. Наш семейный терапевт направил меня к эндокринологу. До этого я часто жаловался родителям, что мои сверстники росли и мужали, а я за год не вырос ни на сантиметр.

Мне сделали кучу анализов и тестов, включая рентген черепа для определения биологического возраста. На снимке обнаружилась серая точка, в которой позже признали опухоль гипофизарного хода – незлокачественное образование в мозге около гипофиза. Если такую опухоль не лечить, то со временем она приводит к головным болям, гормональному дисбалансу и проблемам со зрением.

В 1984 году хирурги университетской больницы Апстейт в городе Сиракузы вырезали мне опухоль. Операция прошла успешно, но у меня появился пангипопитуитаризм – недостаток гормонов, которые производит гипофизарная железа. Пубертат временно откладывался. Я застрял в подростковом возрасте и физически не менялся.

На первом курсе колледжа Св. Джона Рыбака я выглядел как четырнадцатилетний мальчик. Некоторые думали, что я вундеркинд, который окончил школу досрочно. Мне приходилось объяснять, что у меня самый обычный IQ, просто из-за болезни я выгляжу моложе своих лет.

Никто из девушек в колледже не рассматривал меня как кандидата в бойфренды. Меня воспринимали этаким плюшевым мишкой – милым, мягким, безобидным и совсем не сексуальным, скорее наоборот.

Тогда я возненавидел себя еще больше, чем раньше.

Без тестостерона и гормона роста мое тело было мягким и бесформенным. Я ненавидел свое пухлое лицо с застенчивым пушком на верхней губе. У меня были женские черты и высокий голос. Иногда меня принимали за девочку.

Однажды я заказывал себе напиток в баре рядом с общежитием колледжа. За стойкой потягивали пиво два усатых мачо в джинсах и куртках фирмы Carhartt. Один из парней взглянул на меня и, повернувшись к своему приятелю, спросил: «Это парень или девушка?» Второй украдкой меня осмотрел с ног до головы и шепотом ответил: «Не знаю». Я стрелой вылетел из бара и, размазывая слезы по лицу, пошел домой в общагу.

Я начал стыдиться самого себя и не мог сдержать отвращения при виде своего отражения в зеркале.

Но моя внешность от этого не менялась.

Эндокринолог прописал мне гормон роста и уколы тестостерона. Со временем я немного подрос и мое лицо стало выглядеть чуть более взрослым.

Я окончил колледж, получил диплом магистра и начал работать в журналистике. В душе я все еще ненавидел себя, но держал ситуацию под контролем.