– А можно воды? – спрашивает он официанта, который раздает напитки.

– Пожалуйста, – добавляю я из-за спины Микки.

– Мам, не ходи за мной хвостом, – просит он. Мне не очень приятно это слышать, но я его понимаю. Он не любит, когда я его контролирую.

Он сильно возбужден, и я боюсь, что у него начнется припадок. Два года назад мы обедали у соседей. Вдруг Микки повернулся ко мне и закатил глаза. Я тут же подхватила его, приговаривая: «Все хорошо. Я рядом, не волнуйся». Я обнимала его, пока приступ не закончился.

«Стоит ли мне и сегодня так внимательно за ним наблюдать?» – думаю я. Ему уже двадцать лет, а ребята в таком возрасте не любят, чтобы их мамы ходили за ними по пятам и следили за каждым их шагом. Я делаю глубокий вздох.

– Хорошо, Микки, – говорю я. – Я не буду за тобой ходить.

Микки подходит к столу, за которым сидят несколько незнакомых мне подростков. Он всегда хотел дружить с детьми. Однажды в начальной школе врач рассказал мне, что, как только Микки садится за стол в школьном кафетерии, другие дети демонстративно встают и уходят.

Микки трудно поддерживать разговор на сложные темы. Но сейчас он сидит и слушает. Никто на него не пялится, никто не уходит. Потом я вижу, как мой сын не очень умело кидает фрисби с другими ребятами во дворе. Мне приятно, что его приняли в компанию и не оттолкнули.

Я не хочу себя обманывать. Я знаю, что Микки отличается от других. Но почему я так упорно слежу за сыном? Только ради него самого? Или я считаю, что люди судят также о его родителях?

Я очень хочу, чтобы он нашел друзей и мог быть с ними таким, каким он бывает со мной, – добрым и благодушным. Но могу ли я ему помочь, когда он общается с другими? И стоит ли ему в этом помогать?

Ко мне подходит дочь соседей по имени Эли.

– Я прекрасно пообщалась с Микки, – говорит она. Эли учится на преподавателя для детей-инвалидов и имеющих проблемы развития.

– Надеюсь, вы не о маппетах говорили? – интересуюсь я.

– Нет, не о них. Он сказал, что тренируется в «Планете фитнес» и спросил, хочу ли я сходить с ним на тренировку.

Я очень довольна, что мой сын ведет связные светские разговоры. Увы, он не может долго поддерживать такие беседы. И все же это огромный прогресс для человека, которому восемнадцать лет назад врачи предсказывали, что он вообще никогда не заговорит.

Подходит мой муж Марк. Мы стоим на веранде и смотрим, как в лучах заката трое молодых людей бросают друг другу мяч. Один из этих ребят – наш сын. Он прекрасно держится и нисколько не выделяется.

– Ты только посмотри, – произносит муж. – Знаешь, что удивительно? Он такой же, как все.

Лиан Картер

Признаюсь, я довольно равнодушен к религии. Большую часть жизни я работал в реалити-шоу, а там верующих часто называют «фриками Иисуса». Поэтому я и не думал, что найду Божественную искру на работе. Тем не менее я стал свидетелем событий, кардинально изменивших мое представление о Боге.

Три года назад я был режиссером-постановщиком реалити-шоу Survivor[22]. В его очередном сезоне появился новый сегмент – остров Искупления. Смысл состоял в том, что выбывший участник не покидает игру окончательно, а попадает на остров Искупления, где в одиночестве ожидает следующего неудачника. Когда на острове появляется второй участник, то происходит Дуэль, в которой оцениваются физическая сила и умственные способности обоих. Победитель получает шанс вернуться в игру, а проигравший едет домой.

При разработке концепции острова мы представляли его страшным и неприятным местом. Попавшие туда должны были очень злиться и мечтать любой ценой вернуться в игру, чтобы отомстить. Мы предполагали, что первый оказавшийся на острове человек захватит всю еду и займет лучшее место, чтобы уменьшить шансы противника.

Первым голосованием с основного острова изгнали женщину по имени Францеска. Она была милой и умной, но на Совете Племени все сговорились и проголосовали против нее. Францеска попала на остров Искупления в очень расстроенных чувствах, голодная и замерзшая. Она постоянно рассуждала, анализировала – в общем, делала все, что обычно делают изгнанники. Когда на острове появился второй человек, она все еще сердилась на то, как с ней обошлись.

Второго участника звали Мэтт. Этот двадцатидвухлетний набожный христианин из Нэшвилла сильно надоел всем своими проповедями о Христе, поэтому его «слили» из игры.

В тот вечер, когда прибыл Мэтт, Францеска вела себя так, как мы и предполагали. Она построила из пальмовых листьев укрытие от дождя и не пустила туда Мэтта. Она заявила, что помнит, как он голосовал против нее. Мэтт не стал спорить и лег спать под дождем.

На следующее утро мы взяли у Мэтта интервью. Он, конечно, очень переживал из-за того, как поступили с ним его так называемые «друзья», но у него не было никакой злости и желания отомстить. Мэтт считал, что все происходит неспроста, а по плану Господа. Я пытался заставить его сказать что-то наподобие: «Я сделаю все, что в моих силах, для того чтобы вернуться в игру!», но Мэтт сказал другое. Да, он будет продолжать бороться и надеется вернуться в игру, но от него это не зависит.

Мэтт победил на первой Дуэли, а потом на второй и третьей. От того, что он выигрывал, его подход не менялся. Он был всего лишь слугой Господа, а судьбу Дуэлей вершил сам Господь. Во время Дуэлей Мэтт был очень спокоен, в то время как его оппоненты нервничали и выглядели усталыми. Он больше не рассуждал, почему против него проголосовали, а думал только о предстоящей Дуэли. Более того, Мэтт приобщил к церкви практически всех, кто побывал на острове. Получилось, что вместо ада на земле, где зреют планы кровавой мести, выросли цветы мира и любви.

Можете представить себе реакцию продюсеров, когда сюжет стало «сносить» в непредсказуемом направлении! С каждым новым человеком на острове события развивались по одному сценарию. Вначале вновь прибывшие злились, но буквально через несколько часов уже повторяли за Мэттом цитаты из Библии. Даже самый коварный участник шоу Рассел Хантц, оставив свои дьявольские уловки, садился с Мэттом обедать и выслушивал его проповедь. После Дуэли соперники часто обнимали Мэтта и искренне благодарили его за то, что он предложил им такой хороший выход из игры. Происходило нечто незапланированное, но я отдавал себе отчет, что сюжетная линия Мэтта превращается в прекрасную историю.

Мэтт победил в шести Дуэлях и снова попал в игру. Он вернулся на остров, когда два Племени слились в одно. Он не собирался мстить членам команды, которые раньше сговорились против него. И вскоре они снова обманули Мэтта. Он не очень хотел им верить, но в конце концов поверил. Мэтт был первым игроком, которого изгнали после слияния племен, и уже через три дня он снова вернулся на остров Искупления.