Поэтому Прохор прошествовал в редакцию, однако встречаться с Бергамотовым не спешил. Он юркнул в кабинет своего заклятого врага Двушкина, теперь подавленного величием и неожиданным взлетом Прохора, отлично зная, что тот, не в состоянии переварить чужую славу, сказался больным и лежит дома, терзаемый завистью и несварением желудка.

Знал он и то, что Двушкин уже давно просверлил в тонкой стене дырку, прикрытую портретом графа Толстого, при помощи коей он мог обозревать и, что еще важнее, подслушивать все то, что обсуждалось в кабинете начальства.

Взгромоздившись на стул, Прохор, не испытывая ни малейших угрызений совести, снял протрет графа Толстого, вынул крошечную пробку и заглянул в дырку, желая узнать, о чем же беседует начальство с Бергамотовым.

– …признателен, что вы, княжна, уделили мне время! – донесся до него мелодичный голос слепого сыщика.

Начальство мило ответило:

– О давайте обойдемся без титулов, Орест Самсонович! Я этого жутко не люблю! Для вас я Александра Дмитриевна…

Прохор приложился глазом к дырке, следя за тем, как Бергамотов галантно запечатлел на руке начальства поцелуй. Начальство – как всегда, облаченное в экстравагантный, совсем не женский наряд, коротко стриженное и дымящее сигаретой, хмыкнуло, ибо подобную светскую мишуру ненавидело, и сказало:

– Давайте обойдемся и без этого тоже! Да, я женщина, да, я княжна, да, я единственный редактор газеты женского полу не только в Петербурге, но и во всей империи. И что с того? Чем обязана вашему визиту?

Начальство было на высоте, впрочем, как всегда. Прохор, начав работу в «Бульварном экспрессе», долго удивлялся тому, что владелица и одновременно главный редактор – дама! К тому же молодая, двадцати с небольшим лет, да еще такая хорошенькая! Однако быстро понял, что княжна Александра Дмитриевна обладает деловой хваткой, смекалкой и более всего хочет одного – вывести их газету во флагманы журнального дела Петербурга.

Вот будь он сам отпрыском княжеского рода, к тому же такого богатого, каким был род Александры Дмитриевны, он бы ни за что не стал распыляться на такие пустяки, а прожигал бы жизнь в Монте-Карло!

Но княжна была из другого теста – она хотела быть не только наследницей старинного рода, но и сама достичь чего-то в жизни. И это с учетом того, что ее papa, князь Дмитрий Ростиславович, был владельцем целого издательского конгломерата – и управлял в том числе самыми злостными их бульварными конкурентами!

Отношения между дочерью и отцом были не самые радужные, шептались, что князь никак не мог смириться с тем, что из всех детей, коих подарила ему княгиня, выжила только дочка. А все сыновья скончались в детстве или отрочестве!

И что даже нарек он ее Александрой, хотя желал бы на ее месте иметь сына и наследника Александра. И что княжна, чувствуя, что отец относится к ней, вернее, к ее, по его мнению, неправильному полу, с пренебрежением, упросила его отдать ей самую неприбыльную газетку из тех, от которых он все равно хотел избавиться, – с условием, что она станет там главным редактором. Ибо она желала доказать отцу-самодуру, что хоть и женщина, но тоже может добиться успеха в жизни, и отнюдь не благодаря титулу, деньгам и прелестному личику.

А вот г‑н Бергамотов, похоже, как и старый князь, видел в ней только экзальтированную юную дамочку, которая, повинуясь сумасбродной идее, решила вдруг заняться издательским делом.

А это было большой ошибкой!

– Не желая отвлекать вас от редакционных будней, хочу нанести вам визит, ибо именно ваше издание избрал Джек-потрошитель для оповещения мира о своих злодеяниях…

– За что я ему безмерно благодарна! – усмехнулось начальство. – Я вас шокировала?

– Отнюдь! – мягко ответил Бергамотов. – Соглашусь с вами, что любой издатель с великим удовольствием заполучил бы подобную эксклюзивную историю. Как, видимо, и ваш отец, князь Бобруйский, присутствовавший на роковом спиритическом сеансе, где Джек-потрошитель заявил о своем возвращении на грешную землю и совершил первое убийство.

– Да, мой отец с матушкой были там! – резко сказало начальство. – И что из этого? Вы на что-то намекаете?

– О нет! Хотя определенные соображения у меня имеются. Ибо я придерживаюсь точки зрения, что Джек-потрошитель – один из тех, кто находился в тот момент в особняке графини Нулиной! А ваш отец, как вы сами это подтвердили, был одним из участников спиритического сеанса. Но только одним…

– Продолжайте! – подбодрило, невозмутимо попыхивая сигареткой, начальство.

– Но именно это и привело меня к вам, Александра Дмитриевна. Я рассчитываю на вашу помощь в поимке Джека!

Прохор снова заглянул в дырку и увидел, как начальство обошло стоявшего посереди ее крошечного кабинетика Бергамотова и, попыхивая сигаретой, весело произнесло:

– Я много о вас слышала, Орест Самсонович, вы ведь наш петербургский Шерлок Холмс!

– Шерлок Холмс – фигура выдуманная, книжная, я же – человек из плоти и крови! – ответствовал тот несколько надменно.

– Занятно! – улыбнулось начальство. – То есть своих шерлок-холмсовских способностей вы, стало быть, не отрицаете? Надо отдать вам должное – вы не расходитесь по мелочам и не склонны к ложной скромности.

– Вы, думается, тоже, Александра Дмитриевна? – произнес гость, и начальство, вынув изо рта сигарету, расхохоталось.

– А вы мне нравитесь, Орест Самсонович! Потому что вы… другой! Да, не как эти чванливые мужланы-полицейские, в особенности полковник Брюхатов. Для них я – избалованная девчонка, которая по сумасбродству решила вдруг заняться сугубо мужским делом. Но я не хочу быть княжной Бобруйской, а хочу быть издателем известного и уважаемого издания! Кое я не унаследовала от своего отца, а сделала сама, при помощи моих талантливых сотрудников!

Прохор Курицын принял это замечание исключительно на свой счет.

– Мы и так сотрудничаем с полицией! – продолжило начальство. – Как только Джек-потрошитель присылает нам очередной кровавый трофей, мы тотчас даем об этом знать полиции!

– Я осведомлен, – кивнул сыщик, – и это совершенно разумно! Ибо шутить с этим монстром нельзя, он подобен бешеному зверю и растерзает любого, кто встанет у него на пути!

Прохор же с гордостью подумал, что он-то уже в курсе, кто этот бешеный зверь!

– Предположим, – благосклонно кивнуло начальство. – Но чего вы хотите от меня?

– Сущей мелочи. Когда полиция забирает трофей Джека, то, увы, обращается с ним далеко не так, как предписано криминалистическими стандартами. Поэтому прошу – дайте мне знать, когда получите очередной презент от убийцы, и позвольте мне исследовать его хотя бы четверть часа до появления нашего доблестного полковника Брюхатова…

– Гм… – произнесло озадаченное начальство.

В этот момент в кабинет постучали, и одна из машинисток доложила: