Эльф вскочил на ноги, не обращая внимания на связанные руки, и шагнул вперед.

– Эрома Трапар атт! – вдруг четко произнес он, бледнея лицом. – Именем небес творится жизнь!

Он сделал еще один шаг и вдруг без сил упал на землю.

…В сознание пленника привели быстро и без всяких лекарств. Несколько хлопков по щекам, чуть воды на лицо, и эльф открыл глаза. Мы усадили его обратно, придержав, чтобы очухался полностью.

– Живой?

Эльф хлопал глазами. Вся спесь, холодность, отстраненность с него слетели. Теперь перед нами сидел изумленный и испуганный парень лет тридцати. С набором странностей и набитой секретами головой.

– Мы не враги! – раздельно проговорил я. – Мы тебя не убьем. Ясно.

Рейнс кивнул.

– Мы хотим понять, что здесь происходит. Откуда у тебя этот знак?

– Этот знак… с ним рождаются все эльфы, – осторожно произнес Рейнс, опасаясь опять упасть без памяти. Но вроде ничего такого не происходило. – Это наш… знак Вершителя…

– Вершитель! – Рус выразительно посмотрел на меня, но я и сам вспомнил.

Тоже самое кричал умирающий на руках Артема магик. Все интереснее и интереснее.

– Кто такой Вершитель? Стой! Если можешь – ответь. Если нельзя, дай знать.

Эльф посмотрел на меня и медленно проговорил:

– Вершитель – это мир, это жизнь, это спасение… Я… не могу.

– Ладно, дальше. Скажи, кроме эльфов, есть еще те, кто… почитает Вершителя?

Рейнс покрутил головой.

– Горные жители, обитатели озер… и… есть еще… запретно.

Его опять начало трясти, но я уже знал, как помочь. Звонкая оплеуха вернула Рейнса в сознание.

– Стоп! Запретное не говори. Ладно? А теперь о другом. О том, что ты можешь сказать. Зачем вы охотились за Баоном? Зачем убили?

Рейнс нахмурился, опустил голову и глухим голосом произнес:

– Он обманул нас. И навлек гибель…

– Это как?

– Он… не сдержал слово.

– … Пять лет назад Баон работал на закате провинции под прикрытием легата, выполнял какие-то поручения Малого Совета, контролировал торговый оборот и налоги со сделок, а также поставки леса. На самом деле он выполнял какое-то задание, видимо того же Малого Совета. Во всяком случае, это можно предположить, ведь легаты подчинены ему.

– А при чем тут эльфы?

– Он вышел на них через торговцев, что проводили бартерные сделки с нелюдью. В провинции только в одном месте проводят такие сделки, неподалеку от Оламута. Там бывают тролли с Крояр-тага, иногда эльфы с Ренемкасса и всего Кроярана. Не знаю, каким образом, но он втерся в доверие к ним. Во всяком случае, именно его эльфы просили узнать как можно больше о доминингах.

– О доминингах? Зачем это эльфам?

– Тут не до конца ясно. Рейнс говорил об этом сумбурно, отрывочно. Явно под гнетом запрета. Насколько я понял, эльфы искали новые места для себя. У них какие-то проблемы с магией или чем-то подобным. Они либо слабели, либо слабела связь, тоже не ясно, с кем или чем. Еще ими вроде готовился вояж, типа хаджа в некое святое место или как-то так. Для чего, Рейнс не сказал. И почему вояж так и не был совершен, тоже не пояснил.

– Что еще?

– Последнее время эльфов донимают кордонные дворяне. Они захватывают земли в Ренемкассе, убивают его обитателей. Эльфы опасаются, что их просто сгонят с земель. Хотя и готовы отстаивать владения.

– Баон стал работать на них?

– Первоначально эльфы так и думали. Он взял задаток и сказал, что предоставит верные сведения и поможет им. На самом деле он исчез. Рейнс сказал, что эльфы заподозрили его в обмане. Мол, он готовил им ловушку. Хотел разом захватить вождей эльфов – то ли каких-то Отцов, то ли кого еще. Эльфы обнаружили несколько крупных отрядов империи неподалеку от окраины Ренемкасса и в предгорьях Крояр-тага. Погибли два десятка эльфов, несколько троллей. Тролли разорвали все отношения с людьми, ушли в глубь гор и с тех пор нападают на всех подряд. После этого Баон и пропал.

– А эльфы?

– Искали его где могли и как могли. Они даже пошли на контакт с шустрилами и контрабандистами. Заплатили им, а кого-то припугнули. С их помощью вышли на агентов и осведомителей цензоров. Двух человек держали под контролем.

– А что за история с влюбленным в эльфку шустрилой? Это уже из разряда саг и мифов. Они так красивы?

– На вкус и цвет… Ничего такого в эльфах нет, здорово похожи на людей. Женщины… какие-то неплохи, какие-то уродины, как всегда. Почему главарь банды шустрил Грут запал на одну, не ясно. Но факт есть факт. Так что он помогал еще и по-родственному.

– Ладно, вернемся к Баону.

– Баона вычислили через его связи в провинции. Сначала отыскали его людей, потом вышли на перехват цензора. Рейнс хотел поймать Баона живым и допросить. Но во время ночного боя у шустрил вышла промашка. Да и мы влезли… словом, Баон погиб.

– Так, это я уяснил… Но все равно толком ничего не ясно.

– Мне тоже.

Прямой сеанс видеосвязи я организовал сразу после разговора с эльфом. Тот, толком не пришедший в себя после допроса, сидел под присмотром Федора в срубе. Руки ему развязали, но глаз не спускали. На всякий случай.

Сведения, полученные в результате допроса, были настолько важны, что я сразу вызвал на связь Бердина. А у того в гостях был Навруцкий собственной персоной. Вот и вышло трехстороннее совещание в эфире. Импровизированное, а потому слегка сумбурное. Что в нынешней ситуации простительно.

– Так, давайте еще раз с главного, – откашлялся Навруцкий.

Небольшой экран коммуникатора показал несколько растерянное выражение лица директора.

– Баон, – вставил Бердин.

– В жопу Баона! Извини, Василий, нервы. Баон, конечно, важен с точки зрения будущей операции в империи. Но меня сейчас больше волнуют эльфы. Даже не сколько они, сколько их странные излучения, а также точное совпадение их татуировки с тотемом хордингов. Тут и дураку понятно, что это неспроста.

Бердин улыбнулся, покачал головой. Столь эмоциональное выступление директора его явно позабавило, а на грубость он не обратил внимания. Знал, что Навруцкий не со зла, а от нервов.

– Магики и эльфы… и, видимо, остальная нелюдь имеют одинаковый набор странностей. Все фонят в двух диапазонах. Все взывают к какому-то Вершителю. Вдобавок эльф выдал фразу с упоминанием Трапара, но использовал это имя в другом смысле.

– В прямом. Небесное творение близко к основному имени Трапара – Небесный Творитель. Звучало как заклинание или ритуальная фраза.

– Тогда уж кодовая, – вставил Бердин. – Связь видна. Значит, все, что имеет хоть какое-то отношение к сверхъестественному, происходит из одного… корня. Так?