сообщил мотоциклист, поднимая черное забрало шлема. Лицо у него оказалось самое обычное – мальчишеское, даже славное. Только от бродящей на губах сумасшедшей, пьяной улыбки внутри все вымерзало.

– Не боишься физию свою показывать? – вдруг хмыкнула Первая.

– Неа. Мы ж вам глаза выколем. – радостно сообщил его приятель и железная арматурина взлетала у Катерины над головой.

– Бегите, девчонки! – метнувшийся из темноты высокий парень сшиб убийцу с ног и вместе с ним покатился по асфальту. Рухнул с грохотом мотоцикл. – Скорее! – кулак его впечатался в подбородок убийце.

– Нас тут нет, нет нас… – судорожно зашептала Катерина, накрывая отводом глаз и себя и гостий.

За спиной у неожиданного заступника возник другой мотоциклист, сверкнула сталь… их защитник вскрикнул, когда лезвие ножа пропороло плечо. И упал от удара арматуриной.

– Мочи придурка! – замахиваясь на распростертое на асфальте тело, заорал третий мотоциклист.

– А и правда, бежим! – Первая вскочила в седло брошенного мотоцикла. Мотор взревел, Катерина сама не поняла, как ее втащили на багажник – и мотоцикл сорвался с места. Мгновение – и еще один мотоцикл со строго и прямо, точно училка за школьным столом, восседающей в седле Второй нагнал их…

– Его же убьют! – оглянулась на оставшегося позади парня Катерина.

– Он хотел нас спасти. Его жизнь – его выбор. – бросила Первая.

– Байки угнали! За ними! – заорали сзади. Бросив недобитого парня, двое ринулись за ними, размахивая арматурой, а следом вынырнул мотоцикл погони. Катерина швырнула горсть шариков разрыв-травы ему под колеса. Грохнуло. Мотоцикл приподняло взрывной волной, мотоциклист взлетел в воздух и грянулся оземь, тонко зазвенели посыпавшиеся из окон стекла.

– Молодец, оживаешь! – прокричала Первая.

На проспекте взвыла сирена, и Катерина даже успела увидеть как машина тормозит рядом с их едва живым защитником. Полиция, оказывается, тоже была совсем близко!

– Менты, сматываемся! – донеслось сзади.

– Они же сбегут! – Катерина замолотила кулачками по спине Первой.

– Каждый имеет право на жизнь. – также равнодушно ответила она, гоня мотоцикл к набережной.

Темнота позади них озарилась сполохами мигалок и… Яркими вспышками выстрелов.

– Думаю, не уйдут. – хмыкнула Первая. – Только теперь и за нами гонятся!

Мрак переулков наполнился воем сирен и приближающимися со всех сторон бликами мигалок.

– Мотоцикл номерной знак… Мотоцикл номерной знак… Немедленно остановитесь, или будем стрелять! – загремел усиленный динамиками голос.

– Красота какая! – радостно вскричала Первая… и дала по газам так, что мотоцикл прыгнул вперед.

– Что вы делает-е-е? – вцепляясь в нее обеими руками, вопила Катерина. – Вы что, гонщица?

– Да я полна неожиданностей! – заорала Первая и мотор мотоцикла снова взревел. Едет ли за ними вторая гостья Катерина больше не видела – их мотоцикл вылетел на набережную.

– А-а-а-а! – крутой вираж.

– Аа-а-а! – катящая по дороге пустая маршрутка отчаянно затормозила, когда прямо перед лобовым стеклом пронесся отчаянный мотоцикл.

– Мотоцикл номерной знак… немедленно остано… – следом неслась полицейская машина.

Первая погнала через газон – прямо на набережную.

– Стой, кому сказано! – пролаяли в мегафон и… Бах! Бах-бах! – ударили выстрелы.

– Иииии! – восторженно заверещала Первая – и мотоцикл снова прыгнул. Черно-хромированный металлический «зверь» завис на фоне похожего на одуванчик фонтана, брызжущие во все стороны струйки окатили Катерину с ног до головы, а прямо за спиной колыхнулся горячий воздух – и она поняла, что пуля прошла впритирку. Внутри фонтана что-то лязгнуло, бухнуло… и вместо рассыпчатых мелких струй на плиты набережной обрушился сплошной поток воды, но мотоцикл уже мчался дальше, то и дело вихляясь, а за ним с ревом и огнями гналась полицейская машина.

– Ввввжих! – мотоцикл пролетел сквозь струи другого фонтана, бьющего прямо из плит набережной – цветные блики подсветки заиграли на хромированных обводах.

Катерину подбросило, вспыхнул болью прикушенный язык, рот наполнился кровью. Гуляющие по набережной люди с воплями шарахались на травяной газон, кто-то вскакивал на парапет. Мотоцикл круто вильнул в сторону, Катерина увидела как на нее надвигается громадная кастрюля со сладкой ватой – очумевший торговец замер, как суслик, и только слои ярко-розовой ваты все наматывались и наматывались на подставленную палочку. Первая перегнулась с седла… и кастрюля с лакомством полетела под колеса полицейской машины.

Банг! – кастрюля гулко лопнула, машину завертело, хлопья разлетевшейся ваты залепили капот и лобовое стекло.

– Хочешь? – Первая протянула вырванную из рук продавца сладкую вату.

– Вы сумасшедшая! – не помня себя от ужаса завизжала Катерина.

– Да! – ответила та, и захохотала.

Рывок! Мотоцикл снова вильнул – мимо Катерининого плеча просвистела пуля. И опять вильнул – Первая сунула вату в руку замершему у газона мальчишке и наддала газу. Пули свистели со всех сторон…

– Они не могут стрелять, тут люди! – как заведенная твердила Катерина, но полицейские, похоже, обезумели от желания задержать еще парочку маньяков – конечно, маньяков, иначе чего удирают?

Сирена взвыла впереди… вторая полицейская машина мчалась по набережной им навстречу. Катерина отчетливо, как в бинокль, увидела молодого парня за рулем – пряди прилипли к мокрому от пота лицу, стиснутые на руле пальцы побелели. Его напарник опустил стекло и в окне появилась рука с пистолетом.

– Бабах! – пуля чиркнула по волосам Первой… и та вскинула мотоцикл на заднее колесо. Еще одна пуля со звоном отскочила от хромированного обода… мотоцикл запрыгнул на бетонный парапет набережной и понесся по нему, как по ровной дороге. Бабах-бабах! И-и-и-и-и! – Катерина сорвалась на пронзительный визг. Мотоцикл взвился в воздух…

– Я плавать не умеююююю! – верещала Катерина

Под колесами мелькнула темная гладь реки… Мотоцикл с грохотом рухнул в воду!

Вода оказалась твердой, как бетон! В груди взорвалось болью, руки и ноги отнялись, вода залила глаза и хлынула в горло. Катерина забилась, вынырнула среди еще расходящихся кругов от утонувшего мотоцикла, судорожно отплевываясь и пытаясь схватить ртом воздух. Бетонный склон набережной поднимался над головой. Над парапетом мелькали синие огни мигалок.

– Помоги… Помогите! – она замолотила руками по воде.

Первая не оглянулась. Широкими, профессиональными взмахами разрезая воду, она плыла прочь, разорванное алое платье полоскалось вокруг ее ног.

– Пожалуйста, помогите! Пожа… – невысокая речная волна снова захлестнула Катерину с головой, рыжие волосы водорослями плыли по воде.

Ее бросили! Втянули в свои безумные игры и оставили тонуть совсем как мотоцикл! Как вещь! «Утонула Катрусенька, утонула, тильки коса ее зрынула…» – сквозь яростный гул в ушах прошелестел беззвучный и холодный, точно рыбий голос. Катерине вдруг захотелось опуститься на дно. Там не будут болеть руки. Глодать обида. Там тихо. Спокойно. Как она всегда хотела.

Блуп! Раздутая физиономия здешнего потопельника вынырнула из воды. В пустой глазнице копошился рачок, но все равно казалось, что утопленник глядит выжидающе.

– Помощи! Словом моим, хозяйки моей Силой – помощи! –