— Спасибо за поддержку, Михаил Яковлевич, — облегченно вздохнул Бутаков. — Этот неутешительный вывод, — еще раз подчеркнул он, — я сделал не только на основании того, что «Монитор» является броненосным кораблем, не доступным для воздействия разрывными бомбами, но и учитывая конструктивные особенности его артиллерии.

На нем впервые в истории кораблестроения были применены бронированные башни, надежно защищающие артиллерийскую прислугу не только от прямого попадания разрывных бомб, но и от их осколков. Эти башни вращаются приводом от паровой машины и тем самым позволяют вести круговой обстрел неприятельских кораблей. Мало того, стальные орудия калибром 203 миллиметра в этих башнях имеют устройства, устанавливающие необходимый угол их возвышения, что обеспечивает прицельную дальность стрельбы до двух миль.

Командиры, внимательно слушавшие Бутакова, уже не могли сдерживать своих эмоций. Они стали возбужденно обмениваться мнениями, а контр-адмирал даже не пытался успокоить их, сам находясь под сильным впечатлением от этого сообщения.

— Так что же получается, господа? — продолжил Бутаков, когда волнения среди офицеров несколько улеглись. — Появление паровой машины, а затем и гребного винта, как показал опыт Крымской войны, привело к прекращению строительства чисто парусных военных судов во всех морских державах. Это стало самым радикальным событием за всю многотысячную историю парусного флота, и было воспринято, как вы помните, далеко не однозначно.

Присутствующие согласно закивали головами.

— Анализ же результатов первого боя броненосных кораблей и их технического оснащения наводит на мысль о том, что эра деревянных кораблей, которыми мы с вами командуем, господа, к сожалению, подходит к концу.

По рядам командиров прокатился ропот.

— Но это, к великому сожалению, именно так, господа! И теперь, чтобы добиться победы в морском бою, придется строить только броненосные корабли без парусного вооружения, то есть чисто винтовые.

— И как же тогда, по-вашему, Иван Иванович, можно будет добиться господства на море? — растерянно спросил Отто фон Кремер, командир корвета «Варяг».

— Вот именно! А? — поддержал его командир клипера «Алмаз» капитан-лейтенант Зеленый.

Бутаков с пониманием посмотрел на офицеров:

— Просто, господа, продолжится извечная борьба между средствами защиты и нападения, только и всего. Как, например, это было в Средние века с появлением рыцарских доспехов после изобретения огнестрельного оружия. Теперь же развернется соревнование между броней и артиллерией, уже, так сказать, на более высоком уровне, которое в конечном итоге приведет к разрешению и этой проблемы. И следствием утолщения броневой защиты и в соответствии с этим увеличения калибра корабельных орудий станет увеличение тоннажа броненосцев. Однако не следует забывать, что пока остаются незащищенными подводные части этих кораблей.

Участники совещания многозначительно переглядывались, пытаясь осмыслить ход его мыслей.

— Все это, естественно, приведет к изменению тактики ведения морского боя. Во всяком случае, как это мне представляется, все флоты мира ждут кардинальные изменения, и та морская держава, умы которой быстрее всех оценят необходимость данных изменений, получит существенное преимущество.

В адмиральской каюте повисла напряженная тишина. Офицеры задумались над суровой правдой, изложенной Бутаковым. Им было даже трудно себе представить, как это совсем отказаться от парусов. Впрочем, в совсем недавнее время и «марсофлотам» было трудно представить появление паровых кораблей.

— Во всяком случае, господа, — подвел итог дискуссии Лесовский, — мы должны быть благодарны уважаемому Ивану Ивановичу за своевременную постановку столь сложной и, как мне представляется, очень важной проблемы. Жизнь ведь не стоит на месте, реагируя на новые достижения науки и техники. Надобно, кстати, отметить, что еще в мою бытность капитаном Санкт-Петербургского порта, на его верфях уже строились корабли типа «Монитора» и другие броненосцы.

Поэтому еще раз спасибо вам, Иван Иванович, за ваше неординарное выступление, а у всех присутствующих господ офицеров еще будет время осознать грядущие перемены на флоте.

* * *

14 июля 1864 года, как и планировал командующий Атлантической эскадрой контр-адмирал Лесовский, русские корабли снялись с якорей на Нью-Йоркском рейде, но взяли курс не на Балтийское море, а на Гибралтар.

В это же время Тихоокеанская эскадра контр-адмирала Попова покинула гостеприимный Сан-Франциско и направилась в воды Дальнего Востока.

Путь протяженностью в 3177 миль от Нью-Йорка до испанского порта Кадис, расположенного вблизи Гибралтарского пролива, корабли эскадры преодолели за 21 сутки.

Причем «Александр Невский» 1049 миль прошел под парами. Этот факт, к большому удовлетворению и адмирала, и его командира, показал, насколько паровая машина, установленная на нем, была экономичнее паровых машин первых винтовых фрегатов, например, того же «Аскольда». Кроме того, фрегат во время плавания продемонстрировал прекрасные мореходные качества. Он имел чрезвычайно «покойную» килевую качку при весьма незначительной бортовой, в равной степени хорошо слушался руля и под парами, и парусами.

В Кадисе их уже ожидал фрегат «Олег», прибывший накануне из Кронштадта. Получив у его командира высочайшие предписания, Лесовский созвал совещание командиров кораблей.

Во-первых, он сообщил о том, что Атлантическая эскадра удостоилась высочайшего одобрения за свои действия у берегов Северо-Американских Штатов, а лично он, контр-адмирал Лесовский, зачислен в свиту государя. Командиры были в восторге от высокой оценки их деятельности и наперебой поздравляли контр-адмирала со столь важным событием в его жизни.

Во-вторых, сообщил командующий, эскадра разделяется. Один отряд в составе фрегатов «Ослябя» и «Пересвет», корвета «Варяг» и военных транспортов «Красная Горка» и «Артельщик» под командой капитана 1-го ранга Бутакова возвращается в Кронштадт. Другой отряд — в составе фрегатов «Александр Невский» и «Олег», корвета «Витязь» и клипера «Алмаз» — переходит в распоряжение государыни императрицы для выполнения печальной миссии: ему предстоит направиться в Средиземное море для сопровождения из Ниццы праха почившего цесаревича Николая Александровича. Кроме того, отряд посетит крупнейшие порты Средиземноморья, выполняя поручения русских дипломатических представителей.

Все встали, скорбной минутой молчания почтив память скончавшегося наследника престола.

* * *

— Даже не знаю, Петруша: то ли радоваться, то ли огорчаться. Конечно, здорово побывать в Средиземноморье, тем более — в крупнейших портах, что не каждому удается. А вот участие в миссии по сопровождению праха цесаревича, честно скажу, не вызывает у меня особого восторга.

— Ты не прав, Илюша, — мягко поправил его Петр. — Ведь цесаревич Николай был бы нашим государем, и мы с тобой приносили бы ему присягу на верность… Лично я воспринимаю эту миссию как почетную обязанность русского офицера!