И на всякий случай спросить, быть может, есть ещё “орешки для белочки”? Не обязательно три, хотя бы один!

Но увы, меня ждало разочарование. Мы с Эрмесом прошли по заснеженной улице мимо спешащих по делам горожан к артефакторной лавке. Той самой, где мы с Лиреем раздобыли подарок Даре.

— Схожу за глинтвейном, — улыбнулся друг и оставил меня у лавки.

Толкнула дверь. Зазвенел колокольчик, и я переступила порог. Несколько снежинок упали с дублёнки на пол и тут же растаяли на входном коврике. Я виновато улыбнулась артефактору.

— А, это вы, леди! Проходите. Чем могу быть полезен? Смотрю, вы сегодня без спутника, — мужчина лукаво улыбнулся. — Видимо, удалось снять артефакты?

— Это долгая история, — смущённо потупила взор. — Я к вам по делу. Не подскажете, остались ли у вас ещё артефакты, которые я купила в прошлый раз? “Три орешка для белочки”.

Мужчина нахмурился, припоминая, а после уверенно кивнул. Я уже успела обрадоваться, но кивнул он, видимо, исключительно своим мыслям.

— Помню-помню. Артефакт Мойя. Увы, у меня больше не осталось. Последний как раз забрали вы, леди.

Я подавила горестный вздох и вцепилась пальцами в свой шарф.

— А сколько их всего было?

— Три артефакта. Насколько я знаю, Мойи всегда изготавливают артефакты по три — для них это магическое сакральное число. Но я могу предложить вам что-нибудь другое. Конечно, от Мойи ничего больше нет, но есть другие чудесные вещи.

Я отрицательно покачала головой. Жаль, не успела! Вряд ли другие артефакты мне чем-то помогут. Родители очень долго искали метод. Если бы он был у них под носом, они бы его нашли. Может, и орешек вовсе бездейственен в моем случае.

— Нет, спасибо, — вздохнула я и отстранилась. — А вы не назовёте имена покупателей?

— Я не записываю их личные данные, леди, — покачал головой мужчина. — Извините, но ничем не могу помочь.

Эх, и тут осечка…

— Благодарю за беседу. Счастливого Нового года!

Я выбежала из лавки и чуть не столкнулась с кем-то. Извинившись, поспешила к карете. Снег усиливался — до Нового года остался всего день, за который я должна решить, что мне важнее: собственная жизнь или честность.

Выпив глинтвейна, мы с другом направились к главной площади — отсюда доносился весёлый смех горожан и музыка. Люди праздновали приближение Нового года. Здесь, справа, располагался открытый каток.

Эрмес потянул к шатру с прокатом коньков. Я внезапно представила, что было бы, окажись тут братец. Лирей не из тех, кто будет следовать правилам, наверняка бы он уже наклонился ко мне, создал на ногах лезвия изо льда, и мы бы побежали с ним на каток.

И дело не в том, что Эрмес — водник, в отличие от Лирея. Если бы братец был любым другим драконом, не ледяным, то он бы придумал что-то иное. Если огневиком, то растопил бы сосульки над нами, чтобы все разбежались и очередь ушла, а мы прошли вперёд.

Нет, я не говорю, что с Эквудом выгоднее и нарушение правил — это хорошо. Наоборот, я бы наверняка ругалась на Лирея за такое поведение, ведь я была как раз такой, как Эрмес — правильной, следующей законам и заповедям.

И теперь я поняла, что черта, которая меня всё время раздражала в Лирее, одновременно меня и восхищала. Он проявляет смелость, нарушая правила, и я перед этим застываю, как влюблённая дебютантка перед принцем.

Как же смешно… Я всё время отталкивала Лирея, а теперь невольно думаю о нём. Постоянно. И скучаю.

А вечером уже Снежный бал. И почему у меня предчувствие, что всё пойдёт не по плану?

Глава 16.1

Коридоры академии были похожи на сказочные палаты: стены зачарованы иллюзионистами так, что казалось, будто ты идёшь по бескрайней снежной пустыне, вокруг скалы, сугробы, олени и зайцы, выпрыгивающие из-за заснеженных кустов. Лестница словно слюдяная, я даже побоялась наступить на ступеньку в своих лёгких туфельках — казалось, что полечу спиной назад, а Лирея нет, чтобы меня подхватить.

Ёлка сияла всеми огнями, и эти огоньки отражались от хрустального домика, делая его ещё более волшебным. Дары здесь не было, но я точно знала — белочка уже зачаровала всё так, чтобы никакой воришка не пробрался в её избушку и не украл ни одной монетки. Зажиточная у нас белочка, необычная.

Улыбнувшись, я развернулась и застыла напротив лестницы: лёд, покрывающий её, отражал моё ломаное изображение. Серебристое платье с тонкой ленточкой на талии, расшитым жемчугом корсетом, в декольте которого утопали два кулончика — артефакт Мойи и загадочный подарок — подчёркивали хрупкость и ранимость моего возраста. Интересно… а Лирею бы понравилось?

Тряхнула головой. Не время для глупостей! Нужно спешить.

Мне пришлось выйти пораньше, так как нужно ещё бежать за сцену: станцевать с Эрмесом, а после зачаровать озерцо для Дары. Вот и я побежала за кулисы актового зала.

— Вот ты где, — выдохнула Эсми, едва я вошла, и тут же сунула мне в руки какие-то тряпки. — Думай, что с этим делать — костюм Даре стал мал!

— Как мал?

— Поправилась белка! На академических харчах, — хмыкнула Эсми и отошла в сторону, открывая вид на Дару.

Белочка сидела на тумбочке, хвостик поник, как и голова, и бедный зверёк выглядел таким несчастным, что моё сердце растаяло. Я подошла ближе и присела рядом.

— Как я могла? — сокрушалась белочка и посмотрела на свой животик. — Не понимаю!

— Ты просто растёшь, — улыбнулась я. — Ты ведь небольшая, кто знает, какие заклинания были на тебя наложены и какого размера ты в итоге будешь? В этом нет ничего зазорного. Не расстраивайся. Ты всё так же прекрасна!

— Ты видела этот жирок?

— Это прекрасный жирок, — я потрепала белочку за бочок. — Ты — само очарование! Разумеется, до тех пор, пока не откроешь рот. Тогда от тебя лучше держаться подальше.

— Посмотрела бы я на тебя, какой бы ты была после всех экспериментов, — передёрнуло белочку и она вновь вздохнула. — Что же мне теперь делать?

— Выступать, — пожала я плечами. — Там соберутся все, кто восторгается твоим талантом. Не важно, как ты будешь выглядеть, если твои таланты восхищают и дарят радость. Дара, что если ты просто выйдешь и споёшь? Так, как чувствуешь — всей душой, без комплексов и предрассудков.

Белочка молчала, лишь недовольно пыхтела и смотрела на костюм в моих руках. Протянув лапку, она забрала голубенькую бабочку. Нацепила на шею и оглянулась в сторону, на зеркало, в котором мы с ней отражались. Я улыбнулась.

— По-моему, выглядит потрясающе!

— Правда? — неуверенно