– Его состояние сейчас не просто тяжелое,а очень тяжелое. Критическое. Но будем надеяться на лучшее. Это вы ему своюкровь отдали?

– Я.

– Я так и подумала. Уж слишком выбледная. Поезжайте домой. Хорошенько выспитесь. А нам лучше звоните. От того,что вы будете у дверей тут сидеть, ничего не изменится.

– А вдруг еще кровь потребуется?

– Не потребуется. Во всяком случае,ваша, – устало улыбнулась женщина. – Вы так выглядите, что вам самойскоро кровь потребуется.

Кивнув, я взяла Наташку за руку и направиласьк выходу.

– Если операцию выдержал, значит,выкарабкается, – сделала вывод Наташка, быстро спускаясь по больничнымступенькам.

– Ты думаешь? – спросила я своюподругу с надеждой.

– Я в этом просто уверена. Чует моесердце, что скоро играть нам свадебку!

– Не играть.

– Почему?

– Потому что я Влада убила, –сказала я ледяным голосом, как только мы вышли из больницы.

– Как убила? – Наташа вытянула руку,для того чтобы поймать машину, но тут же передумала и опустила ее обратно.

– Да, Ната, не свадебку играть будем, аскоро тебе узелок мне в тюрьму собирать придется.

– Не говори глупости!

– А это не глупости. Менты уже, наверное,на мою дачу поехали. Совсем недалеко от моего участка лес. Уж они лесобязательно прочешут. А в том лесу труп Влада, лежащий лицом вниз.

– А как они узнают, что это ты…его… – Видимо, Наташкины нервы окончательно сдали, и она закрыла свой ротладонью, для того чтобы не закричать от охватившего ее ужаса.

– А там и знать нечего. Рядом с трупомваляется пистолет с моими отпечатками пальцев…

Я смотрела на Наташку глазами, полными слез, ипыталась побороть страшное головокружение.

– Светка, но ведь это быласамооборона, – только и смогла произнести она.

– Какая, к черту, самооборона? Раненый,хромающий Влад от меня убегал, а я гналась за ним с пистолетом и, как только мызабежали в лес, тут же убила. Он на меня не нападал. Он, наоборот, от меняубегал, а я его хладнокровно грохнула в спину. О самообороне не может быть иречи.

– Но ведь у тебя не было другоговыхода! – почти крикнула Натка.

– Какого выхода?

– Я же тебе говорю, что другого выхода утебя не было. Ты действовала по обстоятельствам.

– Ты понимаешь? Я человека убила!

– Понимаю. Только если бы ты его неубила, то он сам бы нас грохнул. Вернулся бы и отправил нас всех на тот свет.

– Наташка, о чем ты говоришь? Он еле шел.У него была только одна цель – убежать как можно дальше и остаться в живых. Онбыл в таком виде… Если бы ты только видела, как жалко он выглядел.

– Но ты же сама была невменяемая! Ты же втот момент находилась в состоянии шока. Ты знаешь, как это называется?

– Как?

– Убийство в состоянии аффекта.

– Это еще доказать нужно.

– Будет нужно – докажем.

– Ага. Каким образом?

– Света, в конце концов, у тебя естьИлья.

– А при чем тут Илья? – в недоуменииразвела я руками.

– И ты еще спрашиваешь, при чем здесьИлья?

– Спрашиваю. Только, пожалуйста, неговори, что он мой будущий муж. Я не хочу это слышать.

– Не буду.

– Спасибо. Ты очень любезна.

– Он от тебя теперь всю жизнь неотделается. Ты ему вон сколько крови отдала! Сама стала на труп похожа. Оннаймет тебе хорошего адвоката и тебя вытащит. Ты избавила его от наглоговоришки-братца. Да он тебе по гроб жизни должен! Он весь суд купит, с его-тоденьгами. Не бери в голову! Да с Ильей тебе в этой жизни вообще бояться нечего!

– Наташа, а если Илья не выживет? –холодно задала я вопрос.

– Как? – захлопала глазами Наташка.

– Так. У него же состояние тяжелое и дажекритическое. Кто меня из тюрьмы вытаскивать будет?

– А если выживет?

– Если даже и выживет, то пока еще онпридет в себя… Пока встанет на ноги… Время пройдет, а меня не сегодня, такзавтра арестуют.

Не говоря мне ни слова, Наталья тут же вышлана дорогу и остановила одиноко проезжающую мимо нас машину, назвав при этомадрес моей дачи и предложив водителю хорошую сумму.

– Наталья, ты что? – не удержалась яот вопроса.

– Едем на дачу! – скомандовала она иживо села на заднее сиденье.

– Зачем?

– Садись, я сказала!

– Быть может, ты мне все-таки хоть что-тообъяснишь?

– Садись! Время – деньги. Тебя водительждет.

Я попыталась воспротивиться, но, посмотрев насуровый Наташкин вид, не стала ей возражать и села в машину.

– Наташа, в чем дело? Ты понимаешь, что ясебя плохо чувствую? Я еле на ногах стою. Какая, к черту, дача? Сейчас свалюсьвот тут прямо, и все.

– Едем! – вновь прокричала Наташка ипостучала водителя по плечу. – Включите нам музыку, пожалуйста.

– Музыку?

– Маэстро, музыку! – как и всегда,понесло Наталью. – Заводи шарманку, шеф! Да как можно громче! Народ хочетзрелища и песен!

Немного испугавшийся ее напора водительпосмотрел на нас в зеркало заднего обозрения, покосился на Наташкину повязку наголове, тщательно прикрепленную пластырем, прокашлялся и поехал, не забыв приэтом включить какую-то легкую, успокаивающую воспаленные нервы музыку.

Натальи хватило на пару минут молчания.

Она вновь постучала водителя по плечу и ехидноспросила:

– Мужчина, вы что включили?

– Музыку, – в недоумении ответил тоти вновь покосился на Наташкину перебинтованную голову.

– Нам такая музыка не нужна! – тутже заявила она. – От такой музыки в сон тянет. Вот у меня уже глазанепроизвольно закрываются. Включите что-нибудь повеселее и погромче.

– Погромче? – почему-то удивилсямужчина.