Глаза сверкают, губы сжаты, даже бородка встопорщилась.

Ух какой!

Но меня сейчас не напугаешь страстными взглядами. Я тоже бываю упрямой.

— Не хочу быть твоей причудой. И мне пора домой. Вызови такси, пожалуйста, — говорю твердо.

— Никакого такси. Я тебя отвезу.

Мне не хочется ехать с ним в одной машине. Я растеряна и мне стыдно. Но я пожимаю плечами и иду в прихожую.

По дороге домой мы молчим. Я кусаю губу. Мое возбуждение еще не улеглось, время от времени меня потряхивает.

У моего дома Родион останавливает машину; я дергаю дверь, но она не поддается.

— Таня, погоди, — Родион опускает руку на мое плечо и придавливает — показывает, что он тут хозяин положения. — Нам хорошо вместе. Пожалуйста, давай попробуем…

— Что попробуем?

— Быть вместе и дальше.

— Нет. Мне не это не нужно.

— Тебе Эдик твой нужен? — он говорит резко. Он обижен. Ну да, мои слова подразумевают, что он сам, Родион Романович Ремезов, такой прекрасный и красивый, мне не нужен.

…Но так оно и есть. Да, он мне нравится. Мне с ним хорошо. Быть может, я даже влюблена.

Но это глупость. Это неправильно. Он — эксцентричный эгоист. Властный, капризный. У нас ничего не получится.

Я романтичная, но не полная дурочка. Мне хочется провести жизнь с человеком, который будет ценить меня и не будет пытаться меня переделать. Не будет указывать мне, как жить.

И я нашла этого человека. Это не Родион.

— Я скоро выйду замуж за Эдика.

— Когда он приедет, объясни ему все. Скажи, что передумала.

— Нечего объяснять и я не передумала. Родион, опомнись! Мы всего лишь поцеловались.

— Всего лишь?!

— Это ничего не значит. Я совершила ошибку, но я не предательница и не изменница. Найди себе другую причуду. А наш договор расторгнут. Я не буду затевать интрижку с шефом моего жениха.

— Если тебя смущает этот момент, я могу уволить Эдика, — зловеще сообщает Ремезов. — И больше не буду его шефом.

— Ты так не поступишь. Ты же джентльмен! — ахаю я.

— Я ревнивый джентльмен и большой собственник.

Всплескиваю руками и убеждаюсь, что приняла правильное решение. Ну как с таким упертым разговаривать!

— Открой дверь, я выйду!

Замок щелкает, я вылетаю из машины, но Родион идет меня проводить.

У самой двери останавливается, берет меня за руку и говорит с глубокой нежностью:

— Таня, я от тебя не отстану. Я искал такую, как ты, всю жизнь.

— Ты все-таки маньяк, — я вырываю руку, а он берет меня за плечи и целует. Быстро, ласково, страстно.

У меня подкашиваются ноги.

Отталкиваю Родиона, залетаю домой и захлопываю дверь.

Прижимаюсь к ней спиной и сползаю на корточки. Сердце колотится, как ненормальное.

Я ведь знала, что этим все кончится. Я догадывалась, что все неспроста. Хуже всего то, что я и правда влюбилась. И это безумие. Но я намерена излечиться от него.

Глава 15

Медленно встаю, переодеваюсь в домашнее и потерянно брожу по квартире. Сердце колотится, меня знобит, будто после солнечного ожога.

Готовлю себе чай, но в процессе рассыпаю заварку, проливаю кипяток на пол и добавляю в чашку соль вместо сахара.

Ну точно, влюбилась, заключила я, отплевываясь. Вот ведь напасть!

Чтобы выбросить из головы Ремезова, хватаю телефон и лихорадочно пишу сообщение Эдику:

«Эдик, ужасно по тебе соскучилась! Считаю дни до твоего приезда!»

Приходит ответ:

«Уже скоро! Смотри, какие подарки я тебе купил! Все, что ты любишь».

На первом фото ужасная желтая сумка, увешанная висюльками. На втором — шоколадный «Медный Всадник» в прозрачном пакетике — даже сквозь целлофан видно, что шоколад покрыт белым налетом, наверное, гостинец годами пылился на витрине, прежде чем продавщица всучила его наивному Эдику.

Вздыхаю, грустно улыбаюсь. Эдик знает, что я люблю яркие сумки, брелоки и шоколад. Но подарки он выбирать не умеет, хотя старается. И это очень трогательно.

На меня накатывает новая волна стыда.

Эдик по магазинам ходил, подарки мне выбирал… Знал бы он, как я провела этот вечер!

Я обязана ему во всем признаться. У нас же честные и открытые отношения!

Палец завис над клавиатурой. Подумав, откладываю телефон.

Расскажу потом. Когда он вернется.

Или не расскажу. Зачем его расстраивать? Я допустила ошибку, но она не повторится.

Родион — ничто иное как блажь, как говорит моя бабушка. Я увлеклась им, как восхитительным приключением. Он необычный, харизматичный, яркий.

Да, у меня куча оправданий своей глупости.

Такое с каждым может случиться. Иногда влюбленность возникает, даже когда ты глубоко привязан к другому. Но в силах каждого взрослого человека расставить приоритеты, отделить ложное от истинного.

В памяти вдруг всплывает разговор, который мне однажды довелось подслушать.

Мне было лет шестнадцать, я ночевала у бабы Аглаи. Лежала на диване, думала о мальчиках и переживала, что никогда не обзаведусь бойфрендом.

Бабушка устроилась на кухне со своей подругой бабой Клавой. Они пили домашние настойки, вспоминали молодость. Баба Аглая вытащила старые альбомы, где она, молодая, с пышной прической, позирует в окружении статных мужчин в военной форме. Тщедушный деда Коля рядом с ними смотрелся гномом при погонах.

«Какие гусары вокруг тебя вертелись! — сказала баба Клава с завистью в голосе. — Глаша, признайся честно — было у тебя с кем? Ну вот ни в жизнь не поверю, что ты своему Коле не изменяла».

«Никогда», отрезала баба Аглая.

Баба Клава недоверчиво хмыкнула.

«А как же этот, как его… Игорь? Ну, майор? Помню, все к вам захаживал, цветы носил…»

Я подкралась к двери и насторожила уши.

Баба Аглая вздохнула, а когда заговорила, я не узнала ее голоса. Из него пропали задиристые нотки. Ее рассказ звучал почти лирично.

Она призналась подруге, что и правда одно время была недолго увлечена статным черноволосым майором Игорем.

«Как наваждение, ей-богу! — вспоминала баба Аглая с легкой насмешкой и печалью. — Все мысли мои занял, черт усатый… Но я дурой никогда не была, Клава. Понимала: нельзя так с Колей. Он этого не заслужил. Коля хороший. И он мой. С Колей — настоящее. Остальное — блажь, дурь. Я это повторила сто раз и приказала себе Игоря забыть. Хотя он такие слова говорил…. столько обещал… Но я правильно поступила. Сердце глупое, слабое. Бывает: напридумываешь всякого, голова закружится. Вот так наделаешь ерунды, и вся жизнь под откос. Недаром говорят: бес попутал. А я этого беса вот так!»

И баба Аглая грохнула кулаком по столу.

«Полгода спустя не могла без стыда свою блажь вспоминать. Гляну на того майора