Ответом на вопрос послужил громкий оклик, прозвучавший за спинами беглецов. Кажется, везение исчерпано.

— Смейся, — прошептал Ахин. — Не оборачивайся. Мы ничего не расслышали, потому что увлечены разговором. Может, отстанут.

Активно имитируя беседу прогуливающейся по городу парочки, одержимый и саалея резко свернули в небольшой переулок, сделав вид, что едва не пропустили нужный поворот. Во время незамысловатого маневра Ахину удалось краем глаза увидеть несколько стражников, идущих за ними, но они не особо спешили. Значит, все могло обойтись.

Однако оклик повторился, и, судя по звукам, люди ускорили шаг. Кажется, стража не собиралась оставлять двух «случайных прохожих» в покое.

— Будем дальше игнорировать их — почуют неладное, — пробормотал одержимый, опасливо оглядываясь.

— Здесь неподалеку бордель, в котором я работаю. Можем переждать там.

— А твои… кхм… коллеги нас не выдадут?

— Ты кое-чего не знаешь о саалеях. Мы можем сколько угодно болтать о секретах клиентов, особенно если нам за это доплачивают заинтересованные лица, но о делах друг друга мы молчим. Считай это профессиональной этикой.

— Тогда так и поступим, — согласился Ахин, пропуская ее вперед: — Веди. Я тут редко бывал.

— Естественно. Нищим здесь делать нечего.

Они свернули в очередной переулок. Мастерские, склады и жилые дома людей сменились борделями, барами и притонами на любой вкус и кошелек. Аели уверенно вела за собой одержимого через самый презренный, но вместе с тем и самый посещаемый район Камиена.

Рабочая ночь жриц любви уже началась, поэтому Ахин на всякий случай опустил глаза, чтобы его ненароком не узнали и не подняли шум. Подобные места всегда были рассадником заболеваний и сплетен. Увы, пока что слухи о «могущественном» одержимом могли лишь навредить юноше, а народу на пути беглецов встречалось все больше.

На улице стояли дешевые проститутки из числа опустившихся человеческих женщин и сонзера, дрожащих от наркотической ломки и выставляющих дряблые прелести напоказ. Но чем дальше Аели заводила друга, тем чаще вместо морщин стал встречаться яркий макияж, и взгляд уже цеплялся не за язвы на коже болезненного цвета, а за цветастые наряды куртизанок. Но одержимого не покидало ощущение, что вся эта красота была написана яркими красками по засохшей грязи.

— И здесь тебе приходится… работать?

— Конечно нет, — фыркнула Аели. — Саалеи не опускаются до уровня серебряных девочек, не говоря уж про медных, которых мы недавно прошли.

— У вас тут выстроилась иерархия по цене за себя?

— А ты как думал? Все очень серьезно.

В этот момент на улицу вышли стражники. Немного поглазев на проституток, которые слегка приуныли при виде стражей порядка, человек в форме бригадира наконец заметил двух подозрительных «людей», торопливо шагающих вперед.

— Эй, вы двое! Стойте! — выкрикнул он.

К счастью, Ахин и Аели успели свернуть за угол, а невольные работницы местных заведений подняли немалый шум, решив, что суровый бригадир обращался к ним. Некоторые из них суетливо скрывались за дверьми, прихватив таблички с расценками, иные же начали осыпать стражников именами своих покровителей и угрозами вытворить с ними такое, что каждую ночь испытывали на себе.

Кое-как успокоив разбушевавшихся дам, солдаты поспешили за странной парочкой. Люди никогда не отличались сообразительностью, если речь не шла о каком-то отдельно взятом ремесле, но сейчас даже они осознали всю подозрительность складывающейся ситуации. Просто так ведь никто не будет игнорировать законные требования стражи, верно? Кажется, верно.

Тем временем Аели вела одержимого по тесным задним дворам, сплошь завешанным простынями.

«В такой тени ничего не высохнет, — подметил Ахин, обходя помятую ткань, от которой разило поддельной страстью и вином. — Впрочем, скорее всего, они просто проветриваются, а не сохнут. Хотя и просушить их не мешало бы, они же мокрые, липкие, холодные… М-да, за нами гонятся стражники, а я думаю о какой-то ерунде. Замечательно».

Наконец беглецы вышли на широкую улицу и сразу же окунулись в ночной праздник, царящий вокруг борделей с саалеями. Однако тут одержимый мог не опасаться, что кто-то узнает его в шумной толпе и позовет стражу, — жадные взгляды мужчин, фей, атланских клириков и даже нескольких женщин словно прилипли к телам саалей, стоящих на увитых цветами террасах перед аккуратными двухэтажными зданиями. Полупрозрачные платья с глубокими вырезами, затянутые корсеты, подчеркивающие изящные формы, дешевые украшения на очень дорогих девушках, вздохи, преисполненные приторного томления, и многообещающий полушепот — все это создавало неповторимую атмосферу порочной роскоши и сладострастия.

С трудом заставив себя отвернуться от яркого каскада перьев танцующих птичьих саалей, Ахин тут же впился черными глазами в небольшую стайку куртизанок с обворожительными звериными ушками и хвостиками. Стройные талии, подтянутые ягодицы, соблазнительные груди, так и рвущиеся на свободу из плена легкой ткани…

— Скажи, когда закончишь пялиться на них. Нам ведь некуда спешить, да? — закатила глаза Аели.

— Я задумался, — буркнул одержимый.

— Ага, я видела, — фыркнула саалея. — У тебя мысли прямо на лице были написаны. Разве что слюни изо рта не текли.

— Нет, это не… Идем.

«А она заметно повеселела, — нахмурился Ахин, шагая следом за подругой, уверенно лавирующей среди своих коллег и их клиентов. — Темный дух вмешался? Но как? Когда мы прикоснулись друг к другу, например. Такое возможно? Не знаю. Я ничего о себе не знаю. Судьба наградила меня этим… даром или проклятием? Пожалуй, и даром, и проклятьем. Наградила, но не потрудилась объяснить, как им пользоваться».

Избавиться от печали и боли, конечно, хорошо. Дышится легче и голова ясная. Но остались ли одержимый и саалея самими собой, утратив часть пережитых эмоций? Не забрал ли темный аспект слившейся сущности что-то еще? Поможет ли он снова? Не опасно ли это? Как им управлять? Можно ли на него полагаться? Вопросы, вопросы, одни вопросы…

— Расступитесь. Прошу вас, отойдите в сторону, — послышался уже знакомый голос бригадира городской стражи. — Пожалуйста, уступите дорогу.

Он стал намного вежливее, выйдя на улицу элитных борделей. Здесь можно ненароком наткнуться на какую-нибудь влиятельную персону, поэтому следовало крайне тщательно выбирать выражения и молиться, чтобы никто из уважаемых созданий Света не почувствовал себя неуютно из-за присутствия стражи во время выбора… услуги. Это очень личное.

— Пришли, — сказала саалея, подведя Ахина к входу типичного для этого района здания. — Я на сегодняшнюю ночь отпросилась, поэтому меня здесь быть не должно. Там за дверью коридор, постоим в нем, пока стража не пройдет мимо.

«Отпросилась? Саалеи неплохо устроились, — одержимый осекся. — Неплохо? Это же бордель. Лучше уж канализацию вычищать, чем ложиться под светлых извращенцев, пусть и с возможностью отпроситься на день или два».

В коридоре они никого не встретили, и, судя по тишине в зале за поворотом,