— Удобно. — Данилов уже успел позавтракать, побриться и принять душ.

— Тогда в четырнадцать часов мы будем у вас. И паспорт возьмите, пожалуйста. Копию я уже показывала, но клиент хочет видеть оригинал.

Покупатель, невысокий очкарик примерно одного возраста с Даниловым, представившийся «просто Дмитрием», оказался крайне дотошным человеком. Расспросил чуть ли не обо всех жильцах дома, включая и тех, кто жил в соседних подъездах, благо Данилов вырос в этом дворе и знал всех старожилов, и стал спрашивать насчет криминала — как часто крадут машины во дворе и не шарят ли по квартирам.

Дом был самым обычным — парочка алкашей, опустившихся до предпоследнего предела (последний подразумевал крайне «выгодный» обмен московской квартиры на полуразвалившийся дом где-нибудь во Владимирской или Калужской области с доплатой), одна тихая шизофреничка, два семейства, любящих шумно погулять с друзьями, но только до полуночи, не позже. Криминал тоже особо не досаждал, напрягши память, Данилов припомнил украденную два года назад машину и взломанную в прошлом году дверь квартиры в соседнем подъезде на пятом этаже.

— Прямо Рублевка какая-то, а не юго-восток, — недоверчиво протянул Дмитрий. — Больно уж все… пасторально.

Данилов подошел к окну, жестом пригласил Дмитрия последовать его примеру и указал пальцем на две скамейки, плотно и навсегда оккупированные дворовыми старухами.

— Поинтересуйтесь у бабулек, если мне не верите. Я не живу здесь больше года, а они каждый день на боевом посту. А на Рублевке, кстати, криминала должно быть больше, потому что там народ побогаче. Есть что взять.

— И на Рублевке за эти деньги вы даже однушку на первом этаже не купите, — сразу встряла Оля. — А здесь такая прекрасная квартира! Две изолированные комнаты, раздельный санузел, а какая ванная!

С ванной комнатой в этом доме послевоенной постройки проектировщики явно перестарались — в дополнение к ванне, умывальнику и стиральной машине туда можно было спокойно впихнуть теннисный стол. Причем не только впихнуть, но и свободно играть за ним в теннис.

— Ванная знатная, — вежливо согласился потенциальный покупатель и продолжил забрасывать Данилова вопросами:

— Не продает ли кто-то из соседей гараж? Где находятся ближайшие гаражные стоянки? Всегда ли на Рязанском проспекте пробки? Не слышен ли ночью шум проходящих неподалеку поездов? Какая школа лучше — ближняя или та, что подальше, ближе к стоматологической поликлинике? А как, кстати говоря, поликлиника? Есть ли там хорошие специалисты? Может ли Данилов кого-то порекомендовать? А можно ли поговорить с участковым?

Опорный пункт был виден из кухни. Судя по открытому окну, участковый находился там.

— А можно я прямо сейчас спущусь и поговорю? — спросил Дмитрий.

— Можно, конечно, — разрешил Данилов.

— Только вы меня подождите, хорошо? — попросил Дмитрий. — Я приду и дам окончательный ответ.

«Ага, разбежался, — с тоской подумал Данилов. — Ты еще и торговаться будешь до ночи».

— Он купит, — сказала Оля после ухода Дмитрия. — Я вижу, что ему понравилась ваша квартира. Замучил он вас вопросами?

— Вас он, наверное, замучил больше.

— Такая уж у меня работа. — Оля вздохнула, демонстрируя покорность судьбе, приведшей ее на это поприще. — Но зато он с «живыми» деньгами.

— «Живыми» — это как? — В вопросах торговли недвижимостью и специфической терминологии риелторов Данилов искушен не был.

— У него деньги на руках, — пояснила Оля. — Ему не надо ничего продавать, на нем цепочка обрывается. Это очень выгодно и удобно.

— А на цену он согласен?

— Согласен, — улыбнулась Оля. — Не был бы согласен, я бы предупредила заранее. Какой смысл сводить вас вместе, если вы по цене не сходитесь? Он сказал, что у него задаток при себе, а у меня, — Оля посмотрела на свой изящный кожаный портфель ярко-красного цвета, лежавший на кухонном столе, — предварительные договоры готовы, только подписать осталось. Ой, а мы с вами, Владимир, задаток не оговорили! Сорок тысяч в рублях вас устроит?

— Устроит, — ответил Данилов, — только я как-то не расположен сегодня брать задаток. Ведь насколько я понимаю, если покупатель за месяц не выйдет, как вы выражаетесь, на сделку, то задаток остается у меня, а если «не выйду» я, то мне придется возвращать ему восемьдесят тысяч, в двойном размере? Так ведь?

— Так, все верно, — кивнула Оля, — но если он сегодня даст задаток, то сделку заключим во вторник. Так удачно все сложилось — будет мне на что в Грецию съездить!

— Но ведь вторая квартира еще не продана, — напомнил Данилов.

— Так разве вам Елена ничего не сказала?

— Мы не виделись — я был на суточном дежурстве. Она упомянула об этом в сообщении, но без подробностей.

— Ах, да, вы же в МВД работаете, — вспомнила Оля, как будто все, кто работает в системе МВД, непременно дежурят сутками. — Агентство выкупает ту квартиру, ваша жена согласилась на предложенную цену, варианты владельцам вашей квартиры тоже подобраны, так что все упирается только в нашего доцента.

— Так он доцент?

— Да. Кафедра акушерства и гинекологии медицинской академии. Коллега вашей жены.

— Тогда и мой тоже, — машинально «раскололся» Данилов и, наткнувшись на недоумевающий взгляд Оли, добавил: — Я работаю в Федеральном клиническом госпитале МВД.

— Тоже гинекологом?

— Нет, в реанимации. — Данилов увидел в окно пересекающего двор Дмитрия. — А вот, кстати, и наш доцент возвращается.

По рукам бить не стали — Дмитрий пересчитал деньги и отдал Данилову, настояв на том, чтобы тот пересчитал их еще раз, после чего они подписали три экземпляра договора и простились до вторника.

Проводив «гостей», Данилов позвонил Елене.

— Задаток получил, — доложил он, — сделку запланировали на вторник, так что у нас есть шанс отметить мой день рождения вместе с новосельем.

— Мы непременно так и сделаем! — обрадовалась Елена. — Назовем гостей, дружно уйдем в загул и спустим все деньги, которые у нас останутся.

— А что-то должно остаться? — Данилов предполагал, что если агентство идет им навстречу, выкупая Еленину квартиру, то явно намеревается провести эту сделку с максимальной выгодой для себя.

— Чуть меньше, чем я рассчитывала, но на новую обстановку должно хватить. Мы отпразднуем получение задатка?

— Мы отпразднуем сдвиг дела с мертвой точки, — ответил Данилов. — Сладкими до приторности вкусностями и каким-нибудь экзотическим чаем.

— Только не адмиральским! — рассмеялась Елена и отключилась.

Данилов обошел квартиру, прикидывая, что отсюда можно будет забрать в новое жилье, но, немного подумав, решил, что из мебели ничего забирать не станет. Оставался холодильник, довольно приличный, служивший десятый или одиннадцатый год, но он был невелик, а Елена просто вожделела, грезила о большом четырехдверном. «Надо будет сказать соседям, чтобы позабирали кому что нужно», — подумал Данилов.