Я непонимающе хлопала ресницами.

– Турпоездка в Индонезию. Формируется список желающих. Индонезия, Таиланд, Бирма! Тая, неужели не соблазнительно?!

С тем же успехом можно было сказать: «Профсоюз организует культпоход на Марс. В список включат только тех, кто своевременно сдаёт взносы». Я перестала хлопать глазами, но и не нашлась что ответить.

Благодаря регулярным путёвкам в военные санатории я неплохо освоила Крым и Кавказ, познакомилась с Прибалтикой. Но оказаться в Юго-Восточной Азии – это было за пределами рассудка!

За много лет, прожитых «на ощупь», я твёрдо усвоила правило: если не уверена, что правильно понимаешь собеседника, прикуси язык и промолчи, чтобы не сморозить глупость.

Товарищ Ясеновый будто читал мои мысли.

– Тёплые страны на берегу Индийского океана! Тропики. Бирюзовые моря, белые пляжи…

Индийский океан, муаровые переливы бирюзовых вод, белые ленты прибоя… Отчего нечто сладко и больно заворочалось в душе? Отчего к глазам подкатили слёзы? Со мной иногда случается – ни с того ни с сего. Чтобы скрыть приступ, я торопливо проговорила:

– Мне, наверное, нельзя: я ж работаю с допуском.

– Попытка не пытка! Нужно пробовать, а не рассуждать! Ступайте скорее и запишитесь. А там посмотрим, кто, кого и куда отпустит.

Если учесть, что этот человек сохранил весьма серьёзную должность в бывшем разведуправлении, которое, к слову, неуклонно превращается в сравнительно небольшой отдел, и даже был повышен в звании, то следует прислушаться к его совету, каким бы абсурдным он ни казался.

Выяснилось, что поездка по странам Юго-Восточной Азии задумана в рамках культурного обмена, то есть все участники должны были стать членами делегации и, следовательно, не только глазеть на достопримечательности, но и участвовать в торжественных приёмах и разных мероприятиях, специально подготовленных к приезду советских гостей. Дальнейшие события показали, что наша скромная группа была лишь пробным шаром до того, как в турне по Юго-Восточной Азии отправились значительно более представительные делегации советских военных ведомств для ведения серьёзных переговоров.

Я записалась без особой надежды на успех, но с интересом. Потянулась череда собеседований. Прошло немало времени, прежде чем выяснилось, что мой доброжелатель сделал верный прогноз: я обнаружила себя в утверждённых списках группы. К слову, около половины делегации составили военные, которых вроде никто никуда не записывал.

Медосмотр, серия болезненных прививок, инструктаж – и комфортабельный пассажирский Ил-14 несёт нас на высоте нескольких тысяч метров навстречу восходу.

Необыкновенный покой разливался в душе, когда под крылом проплывали необъятная тайга, ленты великих рек. Гуще пошли горные хребты и зеркала озёр. Мне не хотелось отрываться ни на еду, ни на сон, ни на разговоры – только смотреть, смотреть – и чтобы день длился вечно! Короткая посадка для дозаправки в Иркутске, прогулка по заснеженному лётному полю, крепкий и сухой мороз – и снова в путь! Увы, стемнело. Нам торжественно и, как показалось, с волнением объявили, что наш лайнер пересекает границу и покидает воздушное пространство Советского Союза.

В салоне погасили весь свет – только таинственно мерцали ночники вдоль прохода.

Спать не хотелось по-прежнему. Небо было усеяно огромными звёздами, внизу, в чёрных просторах Земли, виднелись огни больших и малых городов, приветливо подмаргивали взлётные полосы аэродромов.

Вдруг в воздухе прямо под самолётом замельтешили огни, стали вспыхивать и гаснуть яркие звёзды.

Молча и тревожно члены делегации прильнули к окнам. Тихий голос моего соседа сзади выразил общее настроение, хотя обращался этот военный к приятелю, сидевшему рядом с ним:

– Прямо как зенитки бьют. Наперекрест через фронт летал? Приводилось?

В ответной лаконичной реплике послышалась усмешка:

– Приводилось. Похоже.

Со мной опять случился один из тех приступов необъяснимого душевного томления, от которых слёзы наворачивались сами собой. Что-то зачастили эти приступы в последнее время.

– Товарищи, спокойно! – громко сказал сопровождающий делегацию из темноты салона. – Это фейерверки. Китайцы празднуют Новый год.

– До сих пор? – удивился кто-то с весёлой иронией.

– У них свой Новый год, китайский…

Дальше ещё что-то интересное обсуждали про китайцев, но я не слушала. В голове застряла фраза соседа сзади: «Наперекрест через фронт летал?» Нечто светлое, радостное поднялось в душе, но никак не могло пробиться в сознание. Я же улетаю всё дальше от границ своей страны. А чувство поднялось такое, будто, наоборот, возвращаюсь домой. Я прижалась к стеклу иллюминатора лбом; на широких просторах Китая то там, то тут вспыхивали новогодние фейерверки.

Отстегнув ремни и выходя через распахнутую дверь салона на площадку трапа, каждый из нас по очереди попадал в новый мир. Мир этот был полон тёплого и мягкого зноя, во влажном воздухе волнами ходили незнакомые сладкие ароматы, резные силуэты пальм лениво качали своими пышными плюмажами. Красивые девушки с необычной золотисто-коричневой кожей, в необычных ярких и пёстрых национальных нарядах, приветливо улыбчивые, надели каждому из нас на шею длинные гирлянды цветов.

Словом, закрутилась увлекательная жизнь делегации, совершавшей поездку по экзотическим странам, где никто из участников, кроме сопровождающего и журналиста ТАСС, призванного освещать это необычное событие, не бывал прежде. Причудливые дворцы и храмы, цветущие сады и нахальные обезьяны, россыпи незнакомых фруктов и столы, переполненные экзотическими яствами, изнурительные многочасовые выступления танцоров в ярких костюмах и масках, бассейны с голубой водой, нагретой на солнце до состояния кипятка, и вечный штиль коралловых бухт…

Не стану подробно останавливаться на том, что помнится в деталях. Передо мной лежит куча фотографий – цветных и чёрно-белых. Все кадры подписаны. Каждый шаг запечатлён. Наши фотолюбители распечатали карточки на всех – трогательное завершение великолепной поездки! Материала для проведения увлекательных политинформаций нашим офицерам хватило надолго…

Вот и оранжерея в одном из садов Бангкока. В сравнительно небольшом саду есть живописные водоёмы, пышные цветники, тенистые аллеи. И громадный ангар со стеклянной крышей – оранжерея, густо заполненная экзотической растительностью, которой нужен ещё более тёплый и влажный климат, чем в городе. По стенам тянутся подвесные галереи, с которых можно рукой дотянуться до верхушек высоченных пальм и потрогать упругие плети лиан. Тут порхают большие, яркие и разноцветные бабочки.

Экскурсовод подробно рассказывает о каждом растении и ждёт перевода после каждых двух-трёх фраз. Интересно, но несколько затянуто, и я отвлеклась.

Дорожка из белого песка. Я смотрю под ноги, чтобы вовремя переступить через корень или лиану, нагло протянувшуюся поперёк дорожки. Переступаю. Поднимаю глаза – и встречаю направленный прямо на меня спокойный и весёлый взгляд больших серых глаз. Я даже не сразу понимаю, кто передо мной, хотя она мало изменилась внешне – только загорела до темноты.