— Теперь, господа, разделимся, — сказал Тристрам. — Пусть каждый ищет собственную судьбу.

Тристрам поскакал дальше, радуясь свободе и все еще горя жаждой приключений. Но он имел несчастье попасть в замок, где расположилась Фея Моргана. Весь день и всю ночь его прекрасно принимали, но на следующее утро, когда он хотел ехать дальше, Фея Моргана остановила его:

— Вам следовало знать, — сказала она, — что уехать отсюда будет непросто. Здесь вы мой пленник.

— Защити меня Иисус! Меня только что отпустили из другой тюрьмы.

— И тем не менее вы останетесь при мне, пока я не узнаю, кто вы и от какого едете двора.

Итак, поскольку Тристрам предпочитал хранить молчание, он вынужден был оставаться в замке Феи Морганы. При ней был возлюбленный, сэр Хемисон, который день ото дня все более ревновал из-за того, что она оказывала благосклонность Тристраму. Хемисон готов был пронзить Тристрама мечом, но постыдился. Потом королева сказала Тристраму:

— Я смягчу свои требования. Довольно будет, если вы назовете свое имя, — и я отпущу вас.

Тристрам, устав быть пленником, ответил:

— Госпожа, мое имя — сэр Тристрам из Лионесса.

— Так это вы? Знала бы я раньше, не позволила бы вам так легко удалиться. Ну что ж, я дала обещание, придется сдержать его ради собственной чести. Но вы должны выполнить одно мое задание. Я вручу вам щит, и с ним вы отправитесь на турнир, который король Артур устраивает в замке Крепкой Скалы. Вы совершите столько же подвигов в мою честь, сколько совершили в замке Дев.

— Можно мне поглядеть на щит, который я должен буду носить?

Она показала ему щит. Герб изображал три фигуры на золотом поле — короля и королеву, а над ними рыцаря, который попирал их ногами.

— Прекрасный щит, — сказал Тристрам, — но что обозначают эти три фигуры?

— Я скажу вам. Здесь изображены король Артур, королева Гиневра и тот рыцарь, который держит их в своей власти.

— И кто же этот рыцарь?

— Пока я не могу вам этого сказать.

Но старинные книги поясняют нам, что Фея Моргана влюбилась в Ланселота и досадовала на преданность этого рыцаря королеве. Она велела изготовить этот щит, чтобы осрамить Гиневру и пробудить гнев короля.

Сэр Тристрам взял щит и пообещал носить его на турнире в замке Крепкой Скалы. Он не понял, что герб был придуман на посмеяние Ланселоту и Гиневре. Это ему предстояло узнать позже.

Когда Тристрам отправился в путь, сэр Хемисон хотел последовать за ним.

— Славный рыцарь, — сказала ему Фея Моргана, — не преследуйте его. Вам с ним не справиться.

— С ним-то? С виду он трус. В Корнуолле не уродилось ни одного доброго рыцаря, за исключением сэра Тристрама.

— А что, если это он и есть?

— О нет, Тристрам ныне с Изольдой Белорукой. А этот человек — словно игрушка по сравнению с ним.

— Ах, друг мой, вы убедитесь, что он гораздо храбрее, чем вы думаете. Я лучше знаю, каков он.

— Мадам, я убью его ради вас.

— Если погонитесь за ним, то едва ли вернетесь. Лучше вам передумать.

Но Хемисон ничего не желал слушать. Он во весь опор погнался за Тристрамом, а нагнав, закричал:

— Рыцарь, готовьтесь к бою!

Они сразились, но сэр Хемисон был неровня Тристраму. Корнуэльский рыцарь нанес ему столько ран, что Хемисон чуть ли не насмерть истек кровью. С тем Тристрам и оставил его. Живший поблизости старый рыцарь приютил Тристрама на ночь.

Оруженосец сэра Хемисона подошел к своему господину, снял с него шлем и заботливо спросил, сможет ли он ехать верхом.

— Во мне осталась лишь капля жизни, — отвечал Хемисон. — Садись на коня за мной и держи меня крепко, чтобы я не упал. Доставь меня к моей королеве, Фее Моргане. Глубокие реки смерти вот-вот поглотят меня, но я должен поговорить с ней перед смертью.

Они возвратились в замок, но прежде, чем Хемисон сумел промолвить хоть слово, он пал мертвым к ногам королевы. Она сильно опечалилась и, сняв со своего рыцаря доспехи, уложила его на смертное ложе. Моргана велела соорудить гробницу и написать там слова: «Здесь лежит сэр Хемисон, убитый сэром Тристрамом из Лионесса. Господи, умилосердись!»

На следующее утро Тристрам распростился со своим хозяином и поехал к замку Крепкой Скалы. Добравшись до замка, он увидел перед ним пять сотен шатров. Вскоре начались состязания, король Шотландии и король Ирландии бились против рыцарей короля Артура. Тристрам принял участие в турнире и носил в бою щит, который дала ему Фея Моргана. Он совершил множество удивительных подвигов, так что все глаза были прикованы к нему. Король Артур заметил щит Тристрама и задумался, что может означать этот герб. Он так и не догадался, зато Гиневра поняла сразу же и испугалась. В одном с ними шатре сидела придворная дама Феи Морганы. Она тихонько подошла к Артуру:

— Вы спрашивали, что это за щит, сир? Это напоминание о вашем позоре и бесчестии королевы.

И с тем она исчезла, никто не ведал куда. Фея Моргана своим колдовством сделала ее невидимой.

Гиневра подозвала к себе одну из своих дам.

— Боюсь, — сказала она ей, — что Фея Моргана послала этот щит на посмеяние мне и Ланселоту. Боюсь лишиться из-за этого жизни.

Артур же все следил за подвигами Тристрама и дивился, кто этот рыцарь. Он прекрасно знал, что это не Ланселот, а про Тристрама ему говорили, что он в Бретани с Изольдой Белорукой. Он не знал, кто может быть этот храбрый рыцарь. Король внимательно всматривался в щит, а страх королевы все возрастал. Тристрам уже побил всех противников, короли Шотландии и Ирландии отступили. Увидев это, Артур решил сам бросить вызов неизвестному рыцарю. Он призвал к себе сэра Увейна и попросил его вооружиться. Вдвоем они выехали в поле и окликнули Тристрама:

— Неведомый рыцарь, откуда у вас этот щит?

— Мне дала его сестра короля, королева Фея Моргана.

— Если вы настоящий рыцарь, — продолжал король, — вы сумеете истолковать значение этого герба.

— Я отвечу вам, как могу. Этот щит дала мне Фея Моргана. Я не просил давать его мне, и значение герба я не знаю. От меня требуется лишь носить его с честью, вот и все.

— Но ведь каждый рыцарь должен знать, под каким гербом он выступает! Что ж, назовите мне хотя бы ваше имя.

— Зачем?

— Я хочу его знать.

— Пока не стану говорить.

— В таком случае вы должны сразиться со мной.

— Стоит ли сражаться из-за имени? — спросил его Тристрам. — Так ли это важно? Будь вы достойным человеком, вы бы не бросили мне сейчас вызов. Вы же видели, как я сегодня потрудился. Но пусть — я принимаю вызов, я вас не боюсь. Думаете, что у вас есть передо мной преимущество, а я все равно вас одолею.