кивком головы. Работа по реализации мероприятий на случай введения чрезвычайной ситуации в городе шла к своему завершению. Это означало, что скоро начнется очередной «мозговой штурм» розыскников и оперов.

— Весьма и весьма неплохо. На пенсии свое дело можешь открыть, — Емельяненко взял бутерброд и, повернувшись к Аркадову, с легкой улыбкой подмигнул ему.

«Сейчас нам будет и на бутерброды, и на… все остальное!» — подумал Андрей, мысленно продумывая предстоящий непростой разговор.

Ключ плавно щелкнул в замочной скважине входной двери, сообщая о начале самого сложного совещания за время розыска.

Аркадов внимательно слушал информацию своих коллег, делая пометки в рабочей тетради. Объемы проводимой работы впечатляли. Тщательной проверке подвергались места продажи и использования герконов, батареек и других компонентов, входящих в зажигательные устройства. Большинство таксофонов в городе были взяты под наружное наблюдение. Пока не давал значимой информации поиск по манере компоновки и соединения проводов в зажигательных устройствах. По мнению специалистов, техническая сборка была доступна для широкого круга любителей радиоэлектроники, а при желании, и для знакомых с основами физики.

Особая тишина в кабинете повисла после обсуждения вопроса о наличии каких-либо отравляющих веществ в регионе. Конечно, указанные в сообщении химические соединения были блефом, но под их видом можно было использовать другие вещества, которые могли вызвать панику с вытекающими из этого последствиями. И хотя об этой угрозе знал узкий круг лиц, утечка информации не ислючалась…

Слушая своих товарищей, Андрей по сложившейся привычке старался вникнуть в психологические аспекты дела. По-прежнему демонстрация на одной из листовок схемы разгрузочной электроцепи, которая использовалась в устройствах, была трудно объяснима. Скорее всего, эта выходка являлась стремлением неизвестного автора показать иронию и свою неуязвимость. Надо отдать должное, — у него это пока получалось! Все делалось им как-то правильно и аккуратно.

Аркадову почему-то пришла в голову крылатая фраза из известного фильма: «Кто нам мешает, тот нам и поможет!» — только он заменил бы слово «кто» на «что». Эта мысль слегка обожгла его и сразу осела где-то в глубине подсознания.

— Ну что скажете, аналитики? — вопрос Емельяненко отвлек Аркадова от размышлений. — Следующее послание ждать с атомной бомбой?

Никто из присутствующих не улыбнулся. «Значит, прокачка прошла успешно…» — подумал Андрей и сосредоточился на своих предстоящих ответах. По тону заданного вопроса он понял, что пик «разноса» прошел, и это несколько удивило его. Не было «разборов полетов» по направлению агентурной работы, где по непонятным причинам до настоящего момента практически отсутствовали конкретные результаты. Конечно, по складывающимся событиям никто не ждал, что кто-то из оперативных источников «принесет в клювике» адрес преступника, но не было и того, что ожидали. По понятным причинам, разбираться здесь будут индивидуально…

— Всем отдыхать. Остаются прикомандированные розыскники.

И через минуту Емельяненко добавил:

— Прошу ко мне за стол, поближе.

Вскоре шум двигающихся стульев затих, и в кабинете воцарилась выжидающая тишина. Предугадывая вопрос, Виктор Иванович сообщил, что Зимина он попросил согласовать ряд вопросов в УВД. Андрей переглянулся с Дроновым, и оба улыбнулись, вспомнив персональные доклады Виктора по «вертушке».

— Подробный отчет в Москву подготовлен и согласован с УВД, — начал издалека Емельяненко и внимательно посмотрел на присутствующих. — Мы постарались минимизировать эффект от последнего сообщения о «химической атаке». Думаю, что имели на это право — после подтверждения экспертами версии о спичках на зажигательных устройствах. — И, посмотрев на Аркадова, продолжил: — Все объекты, на которых могут хотя бы гипотетически находиться какие-либо вещества, могущие нанести массовый вред жителям, взяты под жесткий контроль. В предыдущих докладах вы об этом слышали. Уточняю это для того, что нам наверняка дадут время без нервозности продолжить розыск. В областном управлении обстановка серьезней, и они берут основной удар на себя. Меня интересует, что за последние время мы смогли добавить к предполагаемому облику разыскиваемых? Короче, где и кого нам искать? — И он повернулся к Дронову. — И прошу не повторять без контекста ранее полученные данные!

— Я понял, Виктор Иванович.

Емельяненко перебил его:

— Можете сидя, мы слушаем вас.

Владимир подвинул папку с документами к себе и продолжил:

— К сожалению, какого-либо существенного прорыва на этом направлении мы не получили. В соответствии с последними проявлениями мы более уверенно можем утверждать о причастности к нашему делу «человека в погонах»…

— Или в его близком окружении? — задал вопрос Емельяненко.

— Не думаю. По стилю, оборотам, как устной, так и письменной речи, словарному запасу и, самое главное, правильному употреблению профессиональных терминов, мы реальней держим в руках «погоны».

— Какого окраса эти погоны могут быть? — Емельяненко внимательно посмотрел на Дронова. — Вы поняли, что я имею в виду?

— Да. Это мы связываем с характером проявления. Теперь можно быть уверенным, что реальных жертв не планировалось. Но об этом знает очень узкий круг лиц из числа наших сотрудников. Преступники, я думаю, об этом и не догадываются.

— Вы хотите сказать, — Емельяненко взял ручку и, задумавшись, медленно нарисовал в блокноте два кружка…

Аркадов вопросительно посмотрел на Владимира, который успокоительным жестом приподнял ладонь. Андрей работал в тесном контакте с Дроновым и не только был в курсе его выступления, но и был знаком с манерой его изложения. Он считал, что в ключевых моментах, на основе предварительных умозаключений, необходимо дать возможность оппоненту самостоятельно подойти к основному выводу. Это имело закрепляющую силу.

— Вы хотите сказать, — медленно повторил Емельяненко, — что это мы способствовали очередным проявлениям преступников?

В кабинете воцарилась вопросительная тишина, и все посмотрели на Дронова. Андрей почувствовал, что его товарищ был доволен достигнутым эффектом.

— Я бы так прямо не сказал. Но, по сути, вы правы, если придерживаться одной из основных версий происходящего: дестабилизация обстановки в городе! Тогда многое становится понятно. Все происходящее должно говорить о том, что руководство города не справляется с ситуаций. В любой момент в результате резонансных, я подчеркиваю, именно резонансных терактов должны быть многочисленные жертвы. По мнению преступников, все должны быть уверены, что только случайность позволила избежать этого…

— Итак, у всех складывается мнение, что под носом у «федералов» действует террористическая организация, которая может диктовать свои условия, не оставляя никаких реальных следов, и даже способная где-то работать на опережение! Я правильно продолжил вашу мысль? — Емельяненко поднялся и подошел к окну. — Извините, что перебил вас.

— Да. И по всем раскладам, после этого должны последовать отставки. В первую очередь, в силовых структурах. Но, по непонятным для преступников причинам, этого не происходило, и это подталкивало их к дальнейшему нагнетанию обстановки, — уверенно закончил Дронов.

— Хорошо… Эта версия может стать лидирующей. — И, обратившись к Загребину, Емельяненко продолжил: — Олег Васильевич, подготовьте поименный список всех, кто знал в райаппарате о ситуации со спичками