скоростью, в два раза превышающей скорость звука, с полубронебойными боевыми частями весом в 114 килограммов смогли пробить двадцать сантиметров стальной брони. В его башню американцы пока просто не попали, ракеты со свистом, оставляя за собой грязно-серые дымные хвосты, периодически пролетали рядом, без толку взрываясь дальше на склонах сопки.

Внутри башни тем временем шла монотонная работа. Такое мощное и серьезное сооружение, как башенная установка МБ-2-180, никак нельзя было сравнить с одноорудийными установками МУ-1, которые стояли на вооружении в батарее № 502 и которые уже погибли, вместе почти со всем личным составом. Здесь же, несмотря на фатальные повреждения одной установки (при пробитии двумя ракетами боковой стены боевого отделения и подрывом внутри боевых частей ракет были сильно повреждены затворы орудий и зарядники), из башенного расчета в пятьдесят пять человек погибли всего пятеро, находящихся в боевом отделении. Остальные перешли по потерне, усилив расчет второй башни. Батарея стреляла уже давно, а многие операции по заряжанию орудий требовали физической силы. Снаряды вручную вытаскивают из стеллажей снарядного погреба и кладут на лотки вращающейся снарядной платформы, которую на это время вручную, крутя ручку механического привода, поворачивают так, чтобы лотки пришлись против того отсека погреба, из которого идет перегрузка снарядов. После перегрузки лотков (каждый двумя снарядами) платформу поворачивают (опять же вручную), пока лотки не окажутся против окон подачной трубы, через эти последние снаряды вручную проталкиваются на питатели в перегрузочном отделении. Из питателей снаряды и полузаряды вручную перегружаются в зарядники, после чего зарядники электрической лебедкой поднимают в боевое отделение к орудиям. При этом зарядники останавливаются в таком положении, что лотки со снарядами приходятся как раз против замочных отверстий в казенниках орудий, приведенных к углу заряжания в пятнадцать градусов. Из зарядников снаряды захватываются пневматическими досылателями и проталкиваются в камеры орудий. По освобождении лотков зарядников от снарядов на место последних автоматически скатываются полузаряды и затем поочередно проталкиваются теми же досылателями в зарядные каморы орудий. После разгрузки зарядники опускают в перегрузочное отделение за новым комплектом. А если учесть, что каждый снаряд весил 97 килограммов, то «лишние» полсотни обученных человек пришлись очень кстати. Матросы сами подменяли друг друга, когда уставали, и время заряжания одного орудия постоянно поддерживалось на уровне не выше тридцати секунд, почти прямо как на заводских испытаниях в далеком 1935 году.

Тем временем восьмерка «Скайхоков», выйдя из атаки, дожидалась оценки результатов своего удара. Они были обескураживающими. Из восьми ракет, выпущенных американскими пилотами, в эту чертову коробку с пушками не попала ни одна. Это любезно сообщил командиру группы офицер управления с «Форрестола», которому, в свою очередь пришло сообщение из штаба десанта. Это сообщение уже было не столь вежливым, а уж радиограмма на «Комсток» с последнего фрегата-дымзавесчика вообще наполовину состояла из проклятий в адрес криворуких и слепых летчиков флота. Командира фрегата можно было понять, эта проклятая батарея русских, никак не желающая погибать, уже пристрелялась к его кораблю, добившись в последнем залпе двух близких накрытий. Настолько близких, что от гидравлического удара от разрывов огромных русских снарядов возле кормы фрегата началось поступление воды сразу в два отсека корабля.

Выслушав вполне обоснованные упреки в свой адрес, ведущий группы «Скайхоков» снова построил свои самолеты в колонну, на этот раз встав замыкающим. Про себя он решил, что точно попадет в эту чертову башню, даже если ему придется вогнать в русскую батарею свой самолет. Но первый же «Скайхок» добился попадания. Правда радость пилотов была недолгой, оказывается, «Буллпап» просто «чиркнул» по крышке башни, ракета пропахала, разваливаясь на лету, по горизонтальной броневой плите, потом сработал взрыватель, и в завершение вспыхнуло неизрасходованное ракетное топливо. Но все это случилось уже за башней. Внутри, конечно, грохнуло знатно, матросы из состава башенного расчета, находившиеся в боевом отделении, были контужены, но через десять секунд из обоих орудийных стволов вылетели очередные длинные языки пламени.

Башня продолжала вести огонь. Остальные шесть ракет опять промахнулись, некоторые «Буллпапы» «облизали» силуэт башни своими дымными трассами, но прямых попаданий больше не было. Наконец настала очередь ведущего. Он старался удерживать марку прицела так, чтоб трассер ракеты был даже под башней, в том месте, где нижняя кромка вертикальной стенки ее сливалась с землей. Сейчас это было нетрудно, пожар, вызванный первой ракетой, вовсю полыхал за башней, топливо из раскуроченного бака разлилось достаточно широко. И теперь буро-зеленый силуэт башни, ранее сливавшийся с окружающей местностью, казался почти черным на фоне стоящего за ним пламени. И ракета вошла почти идеально, прямо туда, куда он ее и наводил. Под башней порхнуло огнем и дымом, ему показалось, что она даже подпрыгнула на своем месте. Флайт-коммандер даже позволил себе ребяческий крик «Ийэху!», прежде чем по вбитой намертво привычке оглянуться назад. Он мгновенно покрылся холодным потом. Позади него, буквально в трехстах ярдах, висел, подсвеченный лучами солнца, «Фреско». В следующее мгновение ярко-красный нос МиГ-17 словно взорвался вспышками, из которых потянулись трассы, потянулись, казалось, прямо ему в лицо. Потом перед глазами сверкнул огонь, и это было последнее, что он увидел.

Капитан Харисов выдержал нелегкий путь домой над морем. Нелегкий, потому что не успел он снизиться, как его заметила группа «Крусейдеров», летевшая ему навстречу, на восток, наверное, возвращавшаяся обратно, после удара по нашим войскам. Его предположения, что у американцев мало топлива или они «наелись» после трудной бомбежки, оправдались лишь частично, от группы отделилась пара, и в следующие минуты МиГ капитана изображал из себя зайца, которого гоняет пара гончих собак. Летчики в кабинах «Крестоносцев» были первоклассные, и Хан, несмотря на все свое мастерство, мог лишь уклоняться от атак, даже и не пытаясь атаковать самому. Пару раз он вообще думал, что все, ему конец, так сильно его зажимали. Но каким-то чудом многочисленные трассы американских пушек прошли рядом с его МиГом, а ракет, слава богу, у американцев не было. Наконец, у них, по всей видимости, стало заканчиваться топливо, и «Крусейдеры» из эскадрильи морской пехоты VMF-333 от него неохотно отстали. То, что это были именно американские морпехи, совершенно ясно, он четко разобрал надписи на самолетах противника, когда они несколько раз были очень близко. «Значит, эти суки уже вовсю летают с острова Беринга», – подумал капитан, оглядываясь вокруг. Надо срочно определиться с местом своего нахождения, в горячке боя ему было совсем не до этого. И убираться отсюда, пока к нему не прицепились еще какие-то враги, а своих здесь нет и не будет еще долго. Быстрый обзор берегов полуострова, видневшихся на западе, показал ему,