Равна повернулась так, что только Невил видел, как она огорчена.

— Я пыталась это объяснить Овину.

Невил покачал головой:

— Знаю. Овин… его иногда заносит. Он думает, это просто, как урожайность повысить. Надо вот всем сесть вместе и…

— Вот это я и говорю. — Все сильнее и сильнее это казалось существенным. — И чем раньше, тем лучше. — Собери всех, объясни проблему и попроси тебя поддержать. Я могу попросить выработать формальные процедуры для срочных врачебных случаев, правила использования оставшихся гибернаторов до появления нормальной медицины.

— Да!

— Я должна вернуться, сказать это Овину и остальным и попытаться объяснить.

Она посмотрела через его плечо на дилетантов-менеджеров корабля, которые все еще толпились возле своей имитации сети. Никто, кроме Тимора, в сторону Равны не смотрел.

Невил заметил ее нерешительность.

— Если хочешь, я могу им все объяснить. В смысле общую идею — и что ты продолжаешь работать над деталями.

— Ты можешь? — Все это были друзья Невила, и он их понимал лучше, чем могла бы Равна. — Ох, Невил, спасибо тебе!

Он отмахнулся:

— Да ладно. Сейчас сделаю.

Равна вышла из пузыря звуковой изоляции. Невил повернулся к Овину и прочим, и она помахала им рукой. Потом пошла к выходу, ведущему на мостик. Так много должна была она сформулировать, отточить в своей речи, чтобы сделать из нее призыв и знамя, за которым мог бы пойти каждый — в том числе и Резчица.

Незаметно прошла декада. Снег снаружи уже лег на землю, держался даже на улицах Скрытого Острова. Больше стало сумерек и настоящей темноты. На небе начинали господствовать луна и полярное сияние.

Если не считать путешествия с Тщательником на Доменную Вершину и в Холодную Долину, Равна почти все время проводила в помещении, на мостике «Внеполосного». Работы был непочатый край. На севере выгладили дно Холодной Долины, стаи Тщательника почти закончили вырезание тысячи квадратных метров чертежа, два микролазера с «Внеполосного» уже были на месте. Когда станет по-настоящему холодно, они начнут рисовать первые свои компоненты стомикронного масштаба… десять тысяч схем сумматоров. Ура! На самом деле! Цель дурацкая, но главное — обоснование принципа. В прошлую зиму до прихода весны не удалось добраться и до этого.

Работа над речью продвигалась — ожидался шедевр реалистического оптимизма. Каждый день приходил Невил и приносил кучу подробностей, что делается с Новым залом. И доя речи Равна уже установила дату, она работала целеустремленно, и ощущение было прекрасное!

За это время прошло только одно заседание Исполнительного Совета, и Резчица опять была в плохом настроении. И Тщательник цеплялся к мелочам. Такого политически невежественного деятеля Равна в жизни не встречала. Забавно, если учесть, от кого он произошел. Хотя ему доставалось почти все внимание Равны и большая часть поддержки «Внеполосного», он непрестанно жаловался на отсутствие внимания к фабрике микросхем в Холодной Долине. И был прав — если отвлечься от политической необходимости обеспечить себе поддержку в будущем. И все же она выделила Тщательнику дополнительное время и внимание, предоставив Невилу разбираться с деталями.

Были и другие причины не проводить заседания Совета. Равна пересмотрела ранние годы наблюдения за Свежевателем и все еще была уверена, что следящая инфекция давала в первые несколько лет точную картину. Это и полная абсурдность последнего сеанса показали, что относиться к Свежевателю столь параноидально — глупость. И все же ей было как-то неуютно видеть его на заседании Совета.

И последнее: Странник и Джоанна отправились в экспедицию, которую Равна считала опасной и ненужной авантюрой. Они взяли антигравитационный флаер и рыскали вдоль Восточного Дома за пять тысяч километров от Домена. Это было за пределами дальности радиосвязи, но они настроили один из немногих оставшихся коммуникаторов «Внеполосного» на передачу в диапазоне от пяти до двадцати мегагерц. Радиопередача направлялась в небо, а ионосфера планеты отражала ее через весь континент. «Внеполосному» на Холме Звездолета хватало интеллекта выделить сигнал, даже когда северное сияние висело над Доменом ярчайшим занавесом, и отправить куда более мощный ответный сигнал на рацию Джоанны.

Единственное заседание Совета в полном составе было в основном посвящено этой экспедиции.

— Я рад, что мы сюда прилетели, — донесся голос Странника. — Рассказы о Магнате не преувеличены. Он действительно начал промышленную революцию.

Свежеватель на своем привычном месте в дальнем конце стола поднял одну голову:

— Ага! Хранитель показывает когти!

Резчица издала тихое шипение, но иной реакции не было. На самом деле Восточный Дом был единственным местом, где точно видели незадачливого Хранителя. Это было восемь лет назад, вскоре после серии крупных пропаж из лабораторий Тщательника: принтеры, прототип телефона, даже один из трех переходников принтера. Те кражи вызвали еще больший скандал, чем недавняя кража радиоплащей, хотя двух грабителей поймали — оба бывшие помощники Хранителя. И после этих краж Магнат стал постоянным источником «инноваций».

— Мы об этом уже говорили, — сказала Равна. — Магнат может считать себя нашим соперником, но любая утечка технологий просто ускоряет общий прогресс. Не забывайте о главной угрозе.

О флоте Погибели, что идет на нас.

Свежеватель исподтишка себя оглядел — так ухмыляется стая.

— Главная угроза не будет иметь значения, если до того вырежут Домен.

— Вот почему мы с Джо полетели проверять, — ответил Странник. — То, что мы видим, наводит на мысль, что за эти годы Магнат добился гораздо большего, чем объявляет. Теперь его истинные операции слишком масштабны, чтобы их скрыть. Я думаю, что Магнат или Хранитель имеют в Домене шпионов на самом верху.

Тут Резчица подняла головы. Два ее элемента — три, если считать щенка, маленького Гвна, — смотрели на Свежевателя недовольно.

— А это настоящие технические инновации, — сказала Джоанна. — Я думаю, что утечки исходят из лабораторий Северной Стороны.

— Как? — перебил ее Тщательник, возмущенно взвизгнув.

— Вы с этим Магнатом знакомы? — спросила Равна.

— Еще нет, — ответил Странник. — Даже управляющие его фабрик редко его видят. Он мало занимается будничной работой.

— Мы действуем очень осторожно, — добавила Джоанна. — А я так вообще не показываюсь.

— Отлично! — вырвалось одновременно у Равны и Невила.

То, что Джоанна, как могла, делала доступное только двуногим, давало связке Джоанна — Странник огромное преимущество — по крайней мере так утверждала Джо. Равна далеко не была убеждена, что это оправдывает ее участие в разведывательной экспедиции.

— Хотелось бы мне, чтобы вы уже вернулись, — сказал Невил.