Рядом снова мелькнула фотовспышка, даже здесь не было прохода от вездесущих стервятников.

И может, убегать вот так сразу заполучив свое было чересчур цинично, но находиться здесь я больше категорически не хотела. Благо, повод улизнуть подвернулся сам собой.

– Вы не против, если я поеду? Не хочу, чтобы журналисты меня сейчас снимали, – прошептала я, прикрыв часть лица меню.

– Конечно, конечно, мой водитель вас отвезет, – засуетился он, но я прервала его порыв:

– Не стоит. Я вызову такси. Спасибо за помощь.

– Это вам спасибо, что составили компанию, – проговорил он мне в спину, и я с радостью ушла.

Я была довольна собой и хотела поделиться этим хотя бы с Прохоровым, поэтому сразу набрала его номер, но абонент почему-то оказался недоступен. Что сразу же посеяло в душе тревожные мысли.

Впрочем, сейчас абсолютно все казалось мне дурным знаком. Нужно просто вернуться домой и не паниковать. Когда он освободится, позвонит сам.

Но по возвращению домой меня ждали не самые приятные новости.

– В каком это смысле Артема пытались украсть? – переспросила я, все еще не веря своим ушам.

Украсть? В смысле? Из дома, что больше напоминает крепость! Разве это возможно?

– Ну не то чтобы прямо украсть, – замялась няня. – Скорее сфотографировать, что-то спросить. Наверное, для одной из своих грязных статей. Вы же знаете, что они ничем не гнушаются.

– Но как это вообще произошло?

– Один из папарацци каким-то образом внедрился в службу доставки. Уж не знаю, каким образом он это провернул, но тем не менее сумел пробраться на территорию наперевес со своим фотоаппаратом. Благо, что служба охраны вовремя заметила неладное.

– И это вы называете "вовремя"? Он уже пробрался к дому, неизвестно, что было у него на уме! – я буквально рвала и метала. И понимала, что будь сейчас Рустам дома, ничего этого бы просто не произошло. Он не допустил бы столь вопиющей халатности!

Впрочем, если бы не этот случай с убийством, никто бы не стал пробираться в дом…

Голова шла кру́гом, я была буквально выбита из колеи. Я и так не слишком доверяла какой-то чужой женщине, пусть и с дипломом высококвалифицированного педагога, а теперь и вовсе поняла, что мне просто нельзя отлучаться от ребенка даже ни на секунду. По крайней мере сейчас. Никто не защитит своего малыша лучше, чем мать. Или отец… который был сейчас далеко и не было никакого понимания, что будет дальше.

Я сидел на нарах, прислонившись затылком к холодной стене камеры. После крайне напряженного дня и недавней потасовки болело все тело и очень хотелось спать. Глаза в прямом смысле слипались. Но ложиться на казенную постель, наверняка кишащую клопами и всякого рода инфекциями было элементарно брезгливо.

Похоже мой вынужденный сосед был такого же мнения. Не смотря на объявленный отбой он тоже не ложился: поставив одну ногу на унитаз, и облокотившись локтем о колено, курил, выдыхая дым в крошечное зарешеченное окно.

Я с интересом смотрел на мигающую кнопку допотопной пожарной сигнализации, но она упорно молчала. Принимать ледяной душ не хотелось, как и дышать этим дерьмом, но ввязываться в очередную драку не было никакого желания.

Я знал, что его зовут Демьян и что он совсем без башни, остальным не интересовался.

– И за что ты тут? – выдохнув дым в мою сторону, вдруг задал вопрос он, после довольно продолжительного молчания.

– Дорогу в неположенном месте перешел, – усмехнулся. – А ты?

– Примерно за то же.

Дорогие часы поблескивали в тусклом лунном свете, когда он неторопливо подносил сигарету к губам. Я знал эту марку, и она явно была не из тех, что может позволить себе рядовой добропорядочный гражданин.

Чтобы купить себе подобную побрякушку, нужно или хорошо вкалывать самому или чтобы кто-то делал это за тебя…

Я еще раз посмотрел на его профиль и вдруг понял, почему его лицо показалось мне смутно знакомым.

Я узнал его.

Это Демьян Байсаров, или как его называют в узких кругах – Бес. Ходили слухи, что прозвище это дали ему не ради пугающего сочетания букв. Сплетни были самые разные: что он содержит сеть подпольных казино, несколько публичных домов, что он торгует запрещенными веществами и ради забавы устраивает на свой день рождения игры на выживание с чем-то не угодившими ему людьми.

Само собой я никогда не интересовался так ли это – он меня вообще до сегодняшнего дня не интересовал, если бы не эта камера, наши интересы точно никогда бы не пересеклись. Да и к тому же кому как не мне было наверняка знать, что то, что пишут в интернете нужно делить даже не пополам, а дробить на мелкие части и скрупулезно копаться в каждой.

Журналисты любят придумать то, чего нет. Приукрасить. Если собрать все статьи обо мне, то на мне не висят только разве что коллекционирование проституток и многоженство. Хотя когда-то была похожая статья…

Почему он здесь? С его деньгами и властью?

Впрочем, то же самое можно было просить у меня. Я тоже даже помыслить не мог, что когда-то окажусь в подобном месте, но стоило всего один раз сломать нос не тому, как здравствуй, СИЗО.

О смерти Залмаева я старался не думать. Я не проходил дальше его гостиной, если у их криминалистов не картофельное пюре вместо мозга, они легко это вычислят.

Не мог же я его убить, а потом, истекающего кровью, катапультировать по воздуху спальню.

Или крови не было и его задушили? Или отравили и он лежал в луже собственных испражнений?

Я понятия не имел, как он отчалил в мир иной. И после этого они еще захотят пришить мне убийство?

Согласен, стычка у ресторана вышла дерьмовой, но это не повод для внушительной статьи. Убить этого гниду хотел каждый второй его конкурент.

– И давно тут? – снова посмотрел на вынужденного соседа.

– С сегодняшнего утра, – ответил Байсаров, после чего утопил окурок в унитазе.

Теперь все ясно. Уже завтра с легкой руки адвокатов – а у него он явно не хуже Прохорова – мы оба выйдем на свободу.

Меня притащили сюда по делу об убийстве, а потом мордобой с ментом подлил масла в огонь. А за что здесь он? У таких людей обычно все схвачено.

– Тоже заехал в рожу майору? – кинул пробный шар.

Байсаров обернулся и темные глаза дико сверкнули.

– Позабавился с дочкой генерала. А потом эта стерва обвинила меня в домогательствах.

– А ты, то есть, не при чем? – усмехнулся, понимая, что он никогда не откроет мне всей правды. Вернее, даже не думал, что он захочет это хоть как-то прокомментировать. Но нет, молчать он не стал.

– Не святой, – тоже усмехнулся, опускаясь на скамейку напротив. – Но именно она сама залезла ко мне в трусы.