Две чашки кофе на подносе. Кувшин молока. Без сахара.

Марта с удовольствием посмотрела на них, поскольку придавала большое значение деталям. Она любила церковь, но кухня ей нравилась больше.

Толкнув дверь гостиной, обнаружила мужа, молившегося преподобного Ангуса Лесскока.

На столе были разбросаны брошюры религиозного содержания. Женщина поставила поднос на них. Заканчивая молитву, Лесскок, преклонив колени на потёртом коврике, едва держался.

— Спасибо, дорогая. Молюсь за несчастных созданий в далёком космосе.

— Пусть это поможет людям с «Родденбери».

— Всегда ты неправильно меня понимаешь. Я говорю о водяных существах со спутника Юпитера. Те тоже заслуживают сострадания.

— А почему? Неужели эти животные не были счастливы, пока к ним не прилетели люди?

Он вздохнул.

— Ты-то кто такая, чтобы судить, счастливы они или нет?

Марта отвернулась и, прежде чем выйти из комнаты, пробормотала:

— Подумаешь, они… с нами та же ситуация…

Огромные чёрные истребители-бомбардировщики SS-20, сверкая крыльями, приближались к границам Державы, стремясь разрушить мир Эль Фашида. На виноградниках Барган вместе трудились андроид и пожилая женщина. В парламентах Брюсселя и Страсбурга серьёзные и посвящённые люди обсуждали все правды и неправды войны, планировали, как сделать будущий мир лучше. Картографы чертили линии, перекраивая берега Атлантического океана, градостроители создавали компьютерные модели новых гаваней, экономисты просчитывали, насколько разорительны предложенные проекты. Архиепископ Джонс-Симмс, на коленях перед большой кроватью в спальне, отмаливал человеческие грехи. Вдалеке от беспокойной Земли, на юпитерианском спутнике Европа, трое астронавтов боролись за свои жизни против пугающей неизвестности.

На Земле Роза Байуотер заканчивала очередной роман, «Солнечный свет на Сомме», только что вернувшись с пирушки в дорогущем ресторане на Эвересте, где пила шампанское с Джеком Хэррингтоном и друзьями. Паулюс Стромайер полетел в Утрехт встретиться со старым другом, Барнардом Клипингом, надеясь получить финансовую поддержку для исследований в местном университете. Рут Стромайер обзванивала кадровые агентства в поисках сиделки для Мойши, дряхлеющего свёкра.

На авиабазе в Тулузе капитану Мастерсу присвоили звание майора. Эми Хейз с благословения гуру решила расширить границы сознания и сочинять стихи. Мартита Денеке обнимала очередного нелегала, палестинского беженца Джо Мадани. Джо Стромайер продал квартиру в Неаполе и уединился в хижине в Арбрузии. Сын Фергуса О’Брайена Пэт убедил переселиться к ним прекрасную юную девушку Вивьен, с которой встречался его отец. Падди Коул и Фэй отправились в Норидж приодеться в преддверии открытия выставки Коула в Лондоне, в галерее Хэррингтона. Лиза Форт, обычно спавшая утром после ночных эфиров, разделила ложе с продюсером «Предрассветного шоу» Кристиной Макабис. Сиделка Гиббс с двумя пекинесами уехала отдыхать на остров — туда, где раньше был Эксмурский национальный парк. В облицованной каменной крошкой церквушке Святого Свитина, в Хартишеме, поженились Берти Хейз и Беттина Сквайр. Через два дня тут и состоится похоронная церемония.

Похороны сэра Томаса Сквайра назначили на последний день ноября. Их организовали Джейн Сквайр и Реми Готине. После в зале Пиппет-холла небольшая компания собралась помянуть усопшего. Джейн просила не приносить цветов, а вместо этого пожертвовать деньги Фонду поп-арта Сквайра, президентом коего она являлась. Однако цветов становилось всё больше. Церковь Святого Свитина заполняли венки и букеты, влажный морской воздух насыщался их ароматом. Помещение отапливалось в этот сырой промозглый день. Несмотря на погоду, многие местные жители приезжали почтить память Томаса.

Камера, установленная под апсидой, транслировала происходящее по «Эмбиент». Собравшиеся, укутавшись в плащи, слушали эмоциональное обращение преподобной Роулинзон. Дряхлая бабушка Матильда Роулинзон, давно бывшая в отставке, вернулась отправить в последний путь давнего друга Томаса Сквайра.

— Английский либерализм скончался вместе с Томом Сквайром, всегда отзывавшимся на чаяния европейцев. Это давало Западу преимущество.

Сквайр много путешествовал, но как бы далеко его ни заносило, всегда возвращался назад, в своё любимое местечко — Норфолк, родимый дом. Красивый и обаятельный по молодости Том был любимцем женщин… (здесь её голос дрогнул, но она поспешила продолжить). И вот нашего старого друга не стало. Мы все в своё время последуем за ним. Но мы утешены тем, что он предстал во славе пред престолом Господним.

Речь Джейн тоже была лаконична.

— Отец воссоединился с Терезой, нашей мамой. Пусть их союз не был безоблачен, ибо таинство отношений мужа и жены не для посторонних глаз. Браки теперь не в моде. Хотя всего два дня назад моя дорогая дочь Беттина вышла замуж за Берти Хейза пред этим самым алтарём. Том и Тереза прожили много счастливых лет вместе. Отец мой был человеком творческим, любил наш Пиппет-холл и поддерживал его в порядке, что бы ни происходило.

Нынче неумение укрощать желания представляет для нас опасность.

Нашей церквушке, её мы знаем всю жизнь, угрожает океан, который неизбежно поглотит её рано или поздно. С ней погибнет значительная часть нашей истории. От имени моей сестры Энн и сына, сражающегося где-то в Тайбару, а также всех, кто знал его и любил, я в горести прощаюсь с отцом навсегда.

Запели гимн с благословения преподобной Роулинзон. После люди вышли под дождь и столпились у края могилы. Гроб с телом сэра Томаса опустили. Энн вскрикнула и стукнула себя по носу. На ладони оказались остатки насекомого с длинным хоботком, попробовавшего её крови. Потом принесла извинения преподобной, объяснив, что её укусило тропическое насекомое — малярийный комар, новый гость Англии, вестник глобального потепления.

Рядом с ещё не засыпанной могилой находилось захоронение жены сэра Томаса, Терезы Сквайр, достойного человека.

Джейн стояла у могилы отца, опершись на руку Реми. Тут же была Энн, прилетевшая из французского Антиба вместе с возлюбленным, Касимом Дюрандо, режиссёром фильмов Габбо, а также Берти и Беттина, отложившие медовый месяц. Старенькая, больная Лаура Най отсутствовала. Сзади выделялся Виктор Дё Бурсей со шляпой в руках. Он уже пришёл в себя после потери невесты, тело которой так и не нашли, и бросал страстные взгляды на Энн Сквайр, исполнительницу главной роли в фильме «Любовное томление в Великий пост».

Виктор приехал скорее чтобы увидеть Энн, нежели для участия в похоронах человека, которого не знал. Но, к его сожалению, она была полностью поглощена ящероподобным Касимом Дюрандо.

Джейн и Энн побросали цветы вниз и гроб начали засыпать влажной землёй. Реми поцеловал Джейн в щёку:

— Будем надеяться на жизнь после смерти.

— Несмотря на все недостатки этого света, что может быть лучше его?

Он взял любимую за руку и сказал: