Если этот поезд может мне что-то предложить, то я должен воспользоваться им, когда они не смогут меня отследить.

Громкий гудок разрывает тишину, заставляя животных разбегаться и сердце подпрыгнуло к горлу. Тяжело дыша, я оглядываюсь через через плечо, слыша голоса, возвещающие об окончании Выбраковки.

Они будут искать меня, и у меня возникает искушение выкопать устройство слежения острой веткой и убежать, но страх держит меня в узде. Слишком много факторов против меня.

Будь умницей, маленькая мышка.

Я бегу обратно в том направлении, откуда пришел, теперь параноидально, что они найдут мен возле поезда и обнаружат его, если они еще не знали о нем. Я не хочу не хочу рисковать, если это не так.

После нескольких минут бега, я уловил мелькание черных волос и женскую фигуру, прежде чем она исчезла за деревом.

«Эй!» — окликаю я, надеясь, что кто бы это ни был, он знает дорогу назад.

Человек появляется с другой стороны дерева, и я понимаю, что это Джиллиан.

Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза и тяжело дыша. Она выглядит не намного хуже, чем я, что, честно говоря, радует.

«Ты справилася», — тихо говорит она. Мы встречаемся взглядами, и ее глаза осматривают меня с ног до головы, вероятно, в поисках повреждений.

«Да», — отвечаю я, все еще задыхаясь. До тренировок Зейда, я никогда не за всю свою жизнь не тратила столько энергии.

«Ты знаешь, как вернуться?» спрашиваю я.

Она оглядывается по сторонам. «Думаю, да. Если нет, они придут за нами».

Я киваю, и мы начинаем идти.

«Ты уже проходила через Куллинг?» спрашиваю я.

Кажется, она так много знает для своего первого раза.

«Нет, ты проходишь через это только один раз», — отвечает она.

«За исключением, если ты Сидни», — бормочу я, хотя я с облегчением слышу, что мне никогда не придется делать это снова.

Джиллиан фыркает.

— Это правда. Она знает лабиринт, как свои пять пальцев.

— Это она научила тебя, как пройти через него?

Она качает головой.

— Когда я только приехала, я была еще более боевитой. чем ты. Франческа считала, что я слишком рискую, чтобы отправлять меня в Куллинг. Пока она меня не исправит, поэтому сначала я смотрела, как другие девушки проходят через это. Я многому у них научилась. — Она делает паузу. — И я также была свидетелем всего, что произошло после. Слушай, тебе нужно подготовиться к…

Глубокий рокочущий смех прерывает все, что она собиралась сказать. Джиллиан и я вздрагиваем и поворачиваемся в сторону звука. Ксавье выходит из-за дерева мое бедное перегруженное сердце снова ускоряется.

— Ну, алмаз, думаю, на этот раз ты доказала, что я ошибался, — усмехается он, его хищно оглядывая мое тело сверху вниз.

Как бы ни щекотало их мужское достоинство поймать нас во время Выбраковки, это также означает, что мы считаемся недостойными для продажи на аукционе. А это значит, что они могут применить к нам наказание только сегодня вечером. Так что, хотя побег от Ксавье мог взъерошить ему перья, это все равно достижение.

Потому что теперь он может оставить меня у себя.

Нервно сглотнув, я говорю: «Наверное, да».

Он поджимает губы и кивает, а затем наклоняет подбородок в том направлении, нам нужно идти.

«Я буду рад проводить вас, прекрасные дамы, если вы не возражаете», — предлагает он, его голос становится глубже.

Мы с Джиллиан смотрим друг на друга, но в итоге киваем головой.

Потому что что еще мы должны были сказать?

Нет, уходи, у тебя впч.

Если бы все было так просто.

Он направляет нас за пределы лабиринта, чтобы мы могли избежать проводов. Это занимает тридцать пять долгих изнурительных минут, чтобы вернуться в дом. Тридцать пять минут неловкого молчания, неловкого разговора и предвкушения покупки.

Мы с Джиллиан выдохлись, оба несколько раз споткнулись из-за наших дрожащих коленей и расшалившихся нервов.

Когда мы возвращаемся в дом, Франческа стоит у линии деревьев, сцепленными руками, наблюдая за появлением охотников и добычи. Она выглядит немного не в себе, скорее всего, потому что одна из ее девочек кого-то убила, но когда ее глаза находят мои, они быстро осматривают меня, проверяя, нет ли ран.

Когда она не обнаруживает никаких повреждений, тонкая улыбка касается уголков ее розовых губ, а веселье озаряет ее глаза. Может, на ее руках и смерть, но бриллиант по-прежнему сияет ярко, я думаю.

Рада быть полезной, сучка.

Фиби уже прислонилась к задней стенке дома, кровь течет из ее ран и пятна на спине. Они уже удалили стрелы, и теперь они пытаются остановить кровотечение. Это удивляет меня так же сильно, как и пугает, учитывая, что сегодня ночью она убила человека. Я думала, что она никогда не выйдет из этого леса живой.

Она бледна и выглядит в бреду от боли, но в ее лице есть спокойствие которого я никогда раньше не видел. Она заставила меня спасти ее, а потом повернулась и спасла меня.

Все, что я хочу сделать, это крепко обнять ее и сказать ей, что все будет хорошо. Не потому, что кто-то из нас верит, что она выживет, а потому когда она уйдет, она будет в лучшем месте, чем сейчас.

Сидни выбегает, на глазах ни капли крови. Признаться, я разочарован этим. К счастью, Глория следует вплотную за ней, гордость сияет в ее глазах, когда она идет ко мне, на этот раз невредимая. Я начинаю улыбаться, но этот маленький момент радости быстро угасает, когда появляется крупный мужчина с Бетани через плечо, со стрелой в спине. Мои глаза расширяются от ужаса, я с отвращением вижу, что стрела глубоко вонзилась в ее позвоночник, а кровь пропитывает и ее, и мужчину, который ее несет.

Мне стоит огромных усилий сдержать слезы, но я отказываюсь отвернуться от нее.

Она не заслуживает, чтобы кто-то из нас игнорировал ее боль.

Другой мужчина берет Фиби, и они вместе уносят ее и Бетани.

Моя губа дрожит, и я быстро зажимаю ее между зубами и прикусываю. прежде чем Франческа успевает заметить это. Я не знаю, как Зейд держал себя в руках в подобных ситуациях. Может быть, потому что он был уверен, что может убить их за это, а я… черт, я так беспомощна.

Я пытаюсь избавиться от любых эмоций на лице, но не знаю, насколько успешно. когда смотрю, как двух девушек уносят навстречу судьбе, худшей, чем смерть.

Сидни встает рядом со мной, намеренно натыкаясь на мое плечо,