Староста поспешил разогнать птиц, оставив беглецов наедине.

Девушка решительно отодвинула от себя миску недоеденной каши. – Принесите мои вещи, сир, и покараульте у двери, пока я переоденусь.

– К чему спешка? – Готье медленно перемалывал зубами сваренное пшено. – Вы же все слышали. Поднять людей во Флюме не выйдет. Нас арестует первый же патруль. Гораздо безопаснее оставаться в деревне.

– Я не собираюсь прятаться! – Эва возмущенно всплеснула руками.

– И очень зря. Раз солдаты Ветэро отважились занять земли Флюма, то, скорее всего, Вильдере либо взят, либо в осаде.

– Мама…

– Тут мы совершенно бессильны. Ее судьба в руках лорда де Надорс.

– Все равно, – девушка сглотнула подкатывающий к горлу ком. – Скрываться в глуши – я не имею права. Мой долг – защитить фамильные земли. Пусть даже без помощи напыщенных де Кран.

– Так-так, – рыцарь осушил кружку теплого молока и вышел из-за стола. – Платья носите себе сами. А я подожду на улице, – он покинул избу, прихватив собственный дорожный костюм и сапоги.

Одрик бесцеремонно разложил вещи на лавке у входа и стянул с себя длинную рубаху, обнажив не только мускулы, но и мужское достоинство, вид которого тут же привел в смущение двух молоденьких девиц, оказавшихся у дома старосты с большими корзинами, груженными морковкой. Рыцарь улыбнулся и подмигнул зрительницам. Девушки побросали ношу и в нерешительности остановились. Переминаясь с ноги на ногу, подружки о чем-то шептались, отворачивались и смеялись, но продолжали следить за одевающимся мужчиной.

Эва, заметившая обнаженного Готье в окно, сначала смущенно отвела взгляд, но внезапно почувствовала импульсы, играющие внизу живота. Тело отозвалось на увиденное и затрепетало. Появилась внезапная смелость, и девушка решительно вернулась к окну.

Трепет сменился разочарованием. Одрик уже успел натянуть узкие штаны. Хотя вид рельефных, секущихся мышц все еще цеплял женский глаз, крестьянские девки, нагло пялящиеся на рыцаря, вызвали раздражение.

– Что вы тут устроили?! – Эва хлопнула дверью, выйдя на крыльцо.

Крестьянки быстро подобрали корзины и поспешили удалиться в сторону хозяйственных построек за домом. Там как раз староста гонял гусей длинным прутом.

– Быстро же вы оделись, – Готье самодовольно застегивал рубашку.

– Зато вы не торопились, – леди с безразличным лицом прошла мимо и направилась к калитке. Старые ржавые петли протяжно скрипнули. Рыцарь спешно натянул сапоги, подпоясался кинжалом и бегом догнал госпожу.

– Ну и куда?

– Узнаете, сир. А сейчас помолчите. Я не в настроении болтать.

Через две минуты парочка остановилась посреди деревни, в окружении небольших, местами покосившихся домиков. В условном центе поселения находился небольшой деревянный помост, на котором изредка староста объявлял новости и распределял участки земли под распашку. Эва двумя прыжками преодолела лесенку и замерла, оглядев пустынную округу. Местный люд, с раннего утра занятый работой, отсутствовал. Только шестимесячный рыжий бычок, посажанный на цепь у столба, с любопытством рассматривал людей.

– Публика жаждет зрелищ, – Готье ухмылялся.

Эва лишь гневно зыркнула.

– Му-у-у-у, – телок игриво помотал головой и попытался приблизиться, но цепь позволила лишь сделать пару шагов.

– А-ха-ха, кажется у вас появился поклонник, миледи.

Злость продолжала закипать. Девушка заметила молоток и небольшой металлический диск, служившие для подачи сигнала. Применяли их редко, в основном, когда в деревню приезжали доверенные люди помещика или странствующие, практически разорившиеся торговцы, а также для экстренного сбора в случае опасности и срочных новостей. Потому напористый звонкий стук заставил всех бросить дела и спешить к помосту.

Взволнованные и перепуганные крестьяне прибегали со всех сторон. Торопился и староста, подгоняемый ворчливой женой. Даже старик Богдан вышел на крыльцо дома, у которого на цепи уныло пасся теленок. Эва продолжала колотить, и люди тревожно перешептывались.

Готье, стоя в стороне, оглядел собравшихся. Одежды крестьян не могли блеснуть пестротой. Выцветшие, изношенные ткани, когда-то имели желтые, зеленые и синие оттенки, полученные благодаря дешевым красителям. Основную массу же составляли серые шерстяные туники, подпоясанные кусками ткани, заменяющими пояса. Женщина носили длинные, на манер платьев, а у мужчин полы туники чаще всего оканчивались на коленях.

Сейчас холодало, а потому жители деревень надевали грубую обувь на деревянной подошве, состоящую или из низкокачественной кожи или войлока. Хотя некоторые все еще мелькали босыми, черными от грязи и пыли ногам. Штанов у крестьян, за редким исключением, не водилось. Их заменяли чулками. Женщины короткими, редко поднимающимися выше колен, а вот мужчины, наоборот, длинными, чтобы закрывали ноги вместе с бедрами.

– Что-такое? – староста семенил худыми, как палки, ногами. – Неужели волки?! Иль пожарище где?!

– Слушайте, жители… – Эва запнулась, позабыв название деревеньки, – Славные подданные дома де Брезе, – крестьяне недоумевающе загалдели. – Сегодня мы в смертельной опасности. Подлые захватчики убили лорда де Брезе, моего отца, и пытаются отнять земли, принадлежащие мне по праву рождения, – девушка подняла перед собой руку, демонстрирую фамильный перстень. – Я, леди Эва де Брезе, ваша законная госпожа, призываю всех, кто может держать в руках оружие, последовать за мной и исполнить долг верности.

Глаза девушки пылали праведным гневом. Она воодушевилась собственной речью и, с чувством превосходства, гордо взирала на основу будущего войска освобождения.

Крестьяне же не особо спешили поддержать ее возгласами полными восторга и решительности биться с какими-то там захватчиками. Люди продолжали галдеть, совершенно не обращая внимания на предводительницу.

– А эт, – один из бородатых босых мужиков выступил вперед, – ваша милость, нам бы узнать, что за безе такое? Мы слыхать не слыхивали, – он пожал плечами и обернулся на земляков, ища поддержки. Толпа оживленно подтвердила, что такие названия им не знакомы, да и вообще их господин сир Луи, а у того на флаге какой-то зверь диковинный.

– Да вы… – девушка растерялась, такого глупого и очевидного вопроса она и представить не могла. – Ваш господин – вассал моего отца, а значит – я ваша госпожа.

– Так эт чаво, получается, нам надо на войну идти? – мужик не унимался.

– О, Эсмей! – Эва всплеснула руками. – Да! Вы что не слушали?!

– Ты, пигалица, чаво тута раскомандовалась? – вступила в разговор бойкая бабенка с объемной грудью. – Хватит горлопанить. Война-война, захватчики. Куда эт ты решила наших мужиков свести?!

Женщины тут же запричитали, наперебой охаживая леди пронзительными голосами.

– Думаешь, колечко нацепила и мужей наших сразу в оборот возьмешь?!

– А кто будет