Ольга внимательно посмотрела на борд, который она сама ни разу не использовала.

– Надо сделать на нем твои засечки. Блогеры уже посчитали. Ты взял дабл-оверхед, 3 метра 20 сантиментов.

– Достойно, но у меня рекорд выше, – сказал Влад и получил от Ольги презрительный взгляд.

– Это твой борд. Незачем там что-то менять. – Джонни протянул доску серферше и побрел с пляжа.

Ольга смотрела ему вслед. Уже две недели в ней бродили сомнения по поводу своего выбора, но, только увидев Джонни на волне, она как будто поняла, что бежала не за тем зайцем. Сильный и могучий Влад гнал своим диким взглядом на волну, но ей хотелось бежать на песчаный пляж поближе к зеленому трону, который теперь полновластно занимал Джонни.

Для нее всегда было трудно признавать свои ошибки. Еще в университете бывало не раз, когда она с воплями отстаивала точку зрения, в которой сама уже давно разочаровалась. Ей всегда казалось, что если она изменит решение, то все пойдет крахом и ее подвергнут обструкции. Так было и с Владом, которому она все еще принадлежала.

Москвич заметил холодок в глазах партнерши и понял опасность появления в Анапе. «Этот проклятый Джонни исковеркал мне всю малину», – думал Влад, погружаясь в пучину. Он уже давно решил, что утопит Ольгу, если та вздумает бежать, как Инга. Ему до сих пор не верилось, что бывшая подруга, с которой они прожили пять лет, та, которая до жути боялась полетов, взяла билет на самолет и упорхнула. Да еще и прислала фотку с самодовольным лицом и подписью: «10 тысяч метров над землей». Ему было уже плевать на ее любовь, он упустил нечто большее – чувство собственной власти над Ингой. Он утратил контроль не только над ее жизнью, но, как казалось, и над своей. Ольгу он потерять не мог, не хотел. И этот холодок в глазах серферши показал его бессилие. «Если она улетит, я ее точно утоплю». – Влад был настроен серьезно и намеренно врезался в Ольгу, когда они синхронно, уже как парочка, заходили на одну волну.

Ольга заистерила на берегу. Сказала, что устала от дороги, и отказалась кататься дальше. Она позвонила отцу, который приехал через полчаса на ее большом японском «универсале». Злость к тому моменту уже улетучилась, Ольга познакомила Влада с папой, и тот пригласил его на ужин.

Сама же серферша, позавтракав с семьей, отправилась на родной пляж. «К дяде Армену», – как сказала она родителям. «К Джонни», – как пропело ее подсознание.

Сибиряк сидел на зеленом стуле и смотрел в море, слушая аудиокнигу про становление бизнеса. Он уже давно привык читать и слушать полезное и применять это в своей жизни. Ольга приехала со стеснительной извиняющейся улыбкой. Она попросила принести борды и загрузить их обратно в каморку. Джонни с удовольствием помогал ей. Просто смотрел и был счастлив, что она рядом. Когда они заняли место на пляже и Джонни оттрубил свои рекламные тексты, настало время для разговора.

– Когда тебя выпустили из СИЗО? – Ольга скрестила пальцы, показав решетку.

– Через три дня. Так они ошиблись, или ты считаешь меня… – Ольга улыбнулась глупой шутке Джонни. – Кстати, девочка с фотки, которая тут висела. Она объявилась. Представляешь нахожу ее здесь, она пузатая на 8-м месяце… В общем, с парнем сбежала.

– А маньяка нашли?

– Это точно не я.

– Да я знаю, ты был со мной во время третьего убийства. Я это сказала полиции. И Владу.

– Вы давно с ним?

Ольга предпочла промолчать.

– Маньяка и не было. Дядя Армен рассказал, что у каждой жертвы был свой убийца. Одну из ревности утопили, другую из-за денег… третья вообще оказалась самоубийцей.

Джонни пришлось еще раз прерваться на рекламный спич, который он закончил ярким лозунгом, призывающим прокатиться на доске.

– У меня к тебе предложение. Я тут под чутким руководством дяди Армена составил бизнес-план. Школу серфинга открываю. Хочу, чтобы ты была соучредителем, инструктором и помощником. В общем, я буду рад любой твоей помощи.

Джонни начал гудеть о том, как разноцветные доски покоряют просторы морей и океана благодаря коучу Евгению Федорову. Ольга усмехнулась, узнав его фамилию, и мысленно примерила ее на себя. Вполне хорошо звучало, не мисс Вселенная, конечно, но гораздо лучше, чем Сидорова. Она мысленно ударила себя по рукам и запретила думать о женихе по имени Джонни, а стала прислушиваться к новому стартаперу Федорову. Она проникалась не только его звучным голосом, но и идеей, которой он заражал каждого, кому рассказывал о проекте. Это было его дело.

– Вы приехали на волны?

– Нет, мы просто вовремя вернулись. В Крыму было затишье, и мне захотелось обратно в свой гараж с досками. В гостях оно… Хотя у серфингиста есть только один дом.

– Море, – отозвался Джонни. – Ко мне тут приблудился кот, я его подкармливал и даже хотел взять к себе жить, но он сбежал. Рыжий, облезлый, если найдешь – не прогоняй. У него кормушка за домом.

– Здорово. А я читала в инете, есть остров, где домашних котов в принципе нет. Только уличные, и все жители их любят и уважают. Они намеренно не заводят котиков, потому что ценят их свободу. Кто к кому захотел, тот к тому и приблудится. В одном доме пожил – в другой перебрался. Круто, да?

– В Сибири такое не прокатило бы. Они замерзли бы от нехватки тепла и любви.

– На море им тоже было бы не по себе. Тут же вода, а кошки не очень…

Они опять помолчали вдвоем, глядя на море.

– Представляешь, мы едем домой, я открываю ютюб, и мне сыпется от знакомых: «Смотри, какое сукковидео суккосерфера». Я гляжу и сначала думаю: «Класс, блин, мой законный личный спот кто-то рассекретил». Потом вглядываюсь и понимаю: «Знакомый до боли лонг». Уф. Мне его очень крутой дядечка в Москве подарил, Денис его зовут, а доска от известного шейпера Conn Osborne. Это отметки Дениса. Он мне, когда борд дарил, сказал: «Для покорителей больших волн». А я так и не смогла ничего большого взять. Этот борд тебя выбрал своим хозяином.

– Классная доска. Помогла, когда я чуть не потонул.

– Влад сначала не поверил, что ты всплывешь. Мы засекли – 4:20 был под водой.

– Странно, я насчитал свой рекорд 3:50.

– Хорошо, что ты просчитался, – она засмеялась, а Джонни подхватил.

Время словно повернулось вспять, и они вновь были парочкой. Ольга заразилась его смехом и еще долго не могла остановиться. Но как это часто бывает, после радости пришла грусть. Серферша вспомнила прошедшее лето, которое было уже не вернуть.

– Ты крут. Еще недавно тебе доска в лоб прилетала, а сейчас… Я тогда перепугалась, плачу и кричу…

– Борись, борись. Ну я и выплыл посмотреть, что за красотка так яростно кричит.

– Это я тебя вытащила, мужчина, – растягивая слова, сказала Ольга.

– Ты, кажется, московским говорком заразилась, женщина? – прогнусавил Джонни.

Они еще смеялись и вспоминали свои поражения и победы в море. И им было хорошо.