сегменты, в одном из которых мы, кстати, сейчас и находимся, – закончил за неё Андрей Петрович.

Анюта шмыгнула носом и поковыряла палкой в костре.

Андрей Петрович заметил состояние девчат, хлопнул себя по коленям, порывисто встал и предложил:

– Всё! Если идти на охоту, то только сейчас. Но идти нужно вдвоём, а девчат одних в лагере не оставишь. Следовательно, выдвигаемся на запад вдоль обрыва, далеко от него не отдаляясь. Ту территорию дрон не успел нам показать, а так как мы, всё равно не знаем, в каком направлении искать Григория, то хотя бы узнаем, что находится на западной стороне плато. Согласны? Не сидеть же нам тут до скончания эпохи и ждать наступления ледникового периода, – пошутил он. – По пути что-нибудь поймаем или пронзим копьями – костёр сможем разжечь и по ходу продвижения. Мы просто будем идти в противоположную от озера сторону, чтобы меньше попадаться на глаза хищникам.

– А это тогда для чего? – улыбнулась Носик, держа в руках отпугиватель. Катерина поддержала её:

– Лучше всё же дождаться Гришу здесь. Вдруг вернётся, а нас нет. Вы идите к озеру, а с нами останется Дориана, к тому же вы уже знаете дорогу.

Инженер немного подумал, взглянул на меня и, видя, что я ничего не могу противопоставить столь резонному суждению, в конце концов, согласился. Выход был не и лучших, но и не из худших.

На том и решили.

Дорогу мимо гигантского муравейника мы уже знали, и таким образом, могли вдвое сократить путь туда и обратно. Я обнял девчат, и предупредил, чтобы они каждые десять минут, пусть даже не экономя батарейки, включали отпугиватель и обводили им по периметру круга. Это отпугнёт на какое-то время предполагаемых хищников от территории лагеря.

Спустя минуту мы с Зориным отправились в путь, держа в руках по два заострённых копья.

********

Прошлой ночью Григорий помнил, как менял догоравший факел, оставив на минуту друзей у костра, который отбрасывал призрачные тени. Он отошёл к большому раскидистому дереву позади границы изгороди, но продолжал слышать их беседу. Дерево, к которому он подошёл, было единственным в зоне их лагеря и переходило в заросли следующих деревьев, образуя касающимися ветвями целый пролесок, который в свою очередь уходил вдаль к лесному массиву на восточной стороне плато. Там, в том лесу тоже есть живность, рассудил он: возможно, утром сходим на разведку.

…И тут же взмыл вверх, к кроне дерева.

Чьи-то грубые, жёсткие и неумелые лапы схватили его, оглушили чем-то, и без всякого шума потащили прочь сквозь листву, царапая лицо, всё выше и выше.

Костёр остался внизу вместе с его товарищами. Его куда-то несли. Дальше он ничего не помнил.

…Теперь же, очнувшись, он бросил взгляд на взошедшее солнце, и понял, что провёл в беспамятстве более восьми часов. Затылок пульсировал тупой болью, лицо всё горело от ссадин и царапин. Руки были в порезах. Он попытался вспомнить, что с ним произошло, но кроме зыбкого понимания, что он находится где-то высоко в кронах деревьев, на ум ничего не приходило. Оглядев себя – одежда была порвана в нескольких местах – он заметил, что находится в некоем подобии большого гнезда, привалившись спиной к толстому суку ветки. Попробовал крикнуть, но едва не потерял сознание от боли в затылке, от которой из глаз брызнули слёзы. Ох! Куда ж меня занесло?

Дерево было огромным, куда ни глянь – кругом ветки, толщиной с телеграфный столб, и листья, величиною с пляжный зонтик. Ни одно дерево в его прошлой жизни не имело таких громадных листьев. В кроне этого исполина мог разместиться, по меньшей мере, целый район среднего по себе городка. Воздух вокруг был наполнен ароматом всевозможных соцветий и неизвестных плодов.

Он приподнялся, шатаясь, встал во весь рост и… обомлел.

Поразительно! Гнездо было таким огромным, что в нём можно было стоять, выпрямившись, разведя в стороны руки, а места хватило бы ещё двум соседям. Гнездо птерозавра? Не похоже: те гнездятся на скалах, да и ветви мешали бы им расправлять свои перепончатые крылья. Тогда кто? Меня же кто-то приволок сюда. Клювом такое гнездо не соорудишь, тут как минимум нужны конечности, хоть отдалённо похожие на ладони с пальцами, которыми обладают приматы. И тотчас осадил себя: откуда приматы в мезозое? Да, но ведь по голове же чем-то врезали, верно? Он ещё раз осмотрел свою «тюрьму», однако не заметил никакой «стражи».

Здесь просматривается какая-то определённая методичность в постройке, отметил он про себя. Ветки все уложены как паркет – почти впритык друг к другу.

Григорий сделал пару шагов и наткнулся в углу на листья с наваленными на них остатками плодов: кожура, семена, бурая мякоть. Видимо, уголок столовой. Хм… А вон и лежанка для сна. Куча сухой травы и листьев под естественным навесом на случай дождя.

Он потёр себе виски, морщась от боли. Бред какой-то. Спальня, столовая… телевизора только не хватает. Откуда в мезозое пятипалые конечности, если до класса млекопитающих ещё десятки миллионов лет?! Здесь нужны пальцы, чтоб всё это складывать и сооружать. Ни крылья, ни клюв, а самые настоящие, привычные нам пальцы!

Господи, да кто ж они такие, кто приволок меня сюда?

Он перевесился через ветвистый край гнезда и, ухватившись за сук, посмотрел вниз. Отпрянул, потряс головой, привёл в порядок мысли, и снова посмотрел, замерев на месте.

То, что он увидел, настолько поразило его воображение, что поначалу не поддалось никакому логическому объяснению или аналитическому выводу.

Чёрт!

Дерево было огромным, просто гигантским, насколько он мог видеть с высоты сквозь ветви и листву. Его гнездо находилось, по-видимому, на одной из самых высоких веток и представляло собой некую вершину иерархической пирамиды. Чем выше, тем сильнее статус и авторитет, так что ли? Справа и слева от него, а так же внизу – насколько позволял обзор, на толстых ветвях по всему дереву были раскиданы такие же гнёзда, с той лишь разницей, что были немного меньше в размерах. Слышалось чавканье и звуки, похожие на фырканье собак или уханье полярных сов в ночном лесу. В гнёздах копошились какие-то создания, втрое превышающие нормальный рост человека, а стало быть, и самого Григория. Десятки гнёзд облепили дерево со всех сторон, и возле них, фыркая друг на друга, сидели, висели, прыгали с ветки на ветку первобытные существа, каких пленник не видел даже в просторах