присмотреться, то было видно, что снег взъерошен. Словно его перемешали ради сокрытия следов.

Уж пятеро мужиков должны были бегать быстрее, чем бабка с подростком. Но не тут-то было.

Уже через полчаса мне напрочь надоела эта погоня и я предложил:

— А давайте я снег растоплю и заморожу.

— Зачем? — удивился Юрий.

— Так, вместе с водой и ноги замёрзнут, — хмыкнул я.

— И что им помешает просто вытащить ноги из обуви?

— Так я же не дурак. Замёрзнет всё напрочь. Даже через обувь.

— Тогда давайте, — одобрительно кивнул оперативник.

Мы, наконец, остановились. Я опустился на корточки и положил ладони в снег.

— Юрий Дмитриевич, укажите направление, чтоб не топить весь лес, — попросил я.

Оперативник снова принюхался и указал мне нужное направление.

А я уже с помощью своего родового дара стал топить снег. Сделал среди сугробов ручей шириной в метр. И внимательно следил за всеми препятствиями на пути.

Когда вода наткнулась через километр на нечто, напоминающие ноги, я слегка поднял её в этом месте. Чтоб наверняка. И заморозил. Ох, много на это стихийной маны ушло.

— Жаль, что коньков не взял, — сказал я, поднимаясь.

Юрий усмехнулся в ответ на мою шутку и прыгнул на лёд. Он проехался по ледяной полосе на своих ботинках не хуже, чем на коньках.

Вот оно! Лакированные форменные туфли зимой, в лесу!

Я не удержался и повторил успех катания оперативника. Правда, сперва чуть в берёзу не врезался, но благодаря ловким случайным манёврам смог её обогнуть.

Двое следовавших позади мужчин смотрели на нас, как на сбежавших из психбольницы. Однако благодаря такому катанию уже через десять минут мы приблизились к двум ледяным статуям.

— Акулин! Зачем вы их полностью заморозили? Мы на ноги договаривались, — возмущался Юрий.

— Да оно само вышло, — пожал я плечами.

И заодно осознал, что слишком уж высокую сделал волну.

— И как мне теперь их допрашивать?

— Некроманта вызывайте. Так же и вам проще будет. Мёртвые души врать не умеют.

— Хм, действительно. Но судя по вашим словам, нам проще всех подозреваемых сначала убивать, а потом допрашивать.

— Не всех. Тут вина очевидна, — кивнул я на парня, чьё лицо скрылось под толщей льда.

— Презумпцию невиновности никто не отменял.

— Юрий Дмитриевич, уж мне-то можете эти сказки не рассказывать.

— Ладно, — усмехнулся оперативник и обратился к своим коллегам. — Софью Евгеньевну зовите. Да и остальных. Надо эти ледяные статуи в подвал переместить.

Двое мужчин молча кивнули и скрылись в лесу. А я ненадолго остался наедине с сотрудником службы безопасности императора.

— Позвольте полюбопытствовать, Юрий Дмитриевич? — спросил я.

— Дозволяю. Если, конечно, вы не собираетесь выведать у меня государственную тайну.

— Нет мне дела до ваших тайн, — отмахнулся я. — Мне вот интересно, почему именно ваш отдел занимается поимкой последователей Тёмного бога?

— Я же просил вас не называть его так.

— Ладно. Поимкой высокоуровневой сущности. Суть-то от этого не меняется.

— Вы правы. Но никто не хочет осознавать, что ему противостояние с божеством.

— Богов не существует. Даже тотемы не боги в полном понимании этого слова. Да, они разделили власть над этим миром. Подчинили себе законы физики с помощью магии. Но при этом никто из них не может сам создать новый мир. Это делает само мироздание.

— Сергей Александрович, спорю, что у вас пятёрка по философии.

— Была бы, будь в академии этот предмет, — усмехнулся я. — Но вы не ответили на мой вопрос.

— Высокоуровневые существа изнанки представляют большую угрозу для нашего мира и империи в целом. Поэтому император лично следит за тем, как продвигается это дело.

— Понятно. Кречет опасается, что в наш мир проберётся подобная тварь.

Я не стал уточнять, что знаю гораздо больше. Пока не стал.

Стоило хорошо обдумать, как на мои слова отреагирует сам император. Поверит ли, что до хаоса осталось совсем немного? И главное: захочет ли помочь?

Ведь если я поделюсь предстоящей угрозой, то мне не придётся разбираться с ней в одиночку. Но следовало хорошо продумать, как это подать. Поэтому пока я молчал.

А вскоре и остальные оперативники прибежали. А позади них с недовольным видом шла рыжеволосая девушка. Она хмурила бровки, ступая в очередной сугроб. Да, ей бы сейчас не замшевые полусапожки, а настоящие валенки куда больше бы подошли.

— И как мне их перемещать? — возмущённо спросила порталистка.

— Как хочешь, — пожал плечами Юрий Дмитриевич. — Это не моя работа.

Я мысленно усмехнулся. Вот и получила девчонка ответочку за то, что не захотела нам помогать с первым планом.

Она сжала кулаки и зарычала, словно недовольный кот. Что вызвало лишь улыбки на лицах оперативников.

— Так и быть, могу их разморозить, хотя это совершенно не моя работа, — сказал я, и ледяные статуи начали постепенно оттаивать.

Скоро они превратятся в сморщенные трупы, как у утопленников. И хорошо, что не мне придётся перетаскивать их через портал.

К сожалению, когда мы вернулись обратно в Москву, допроса мне избежать не удалось. Я до самого вечера по местному времени отвечал на вопросы. И только когда Юрий уже спросил всё, что только можно, он протянул мне подписанный договор и папку с документами на поместье.

После допроса мы попрощались холодно. Ещё бы.

И я переместился в дом, который теперь на законных основаниях принадлежал моему клану.

На Камчатке была уже глубокая ночь, но ради такой радостной новости стоило разбудить отца. Поэтому я без зазрения совести постучался в его спальню.

— Отец, это Сергей. У меня важные новости! — громко сказал я.

— А до утра они не подождут? — сонно спросил глава клана через дверь.

— Нет.

— Тогда жди меня в кабинете.

— Ладно, и кофе попрошу.

Ради кофе тоже пришлось будить слуг. А то дежурный повар на кухне уснул, прямо облокотившись на стол. Непорядок!

Но чтобы загладить свою вину, в кабинет отца он принёс не только ароматный кофе с корицей, но и свежие круассаны. Не знаю, как у него вышло так быстро их приготовить. Может, поварская магия.

Отец зашёл в кабинет в синем халате и присел на кресло напротив меня. Пригубил кофе. Сморщился. Подсластил. А затем сделал ещё один глоток.

— Случился конец света? — спросил отец.

— Нет. Гораздо лучше,