Утром в день помолвки командующего и дочери короля дверь темницы открылась.

Но на пороге стоял не Джарек. Когда глаза Аши привыкли к свету факелов, она увидела двух солдат, стоящих в ярком прямоугольнике двери.

– Ты пойдешь с нами, Искари.

Аша поднялась с кушетки. В подземелье было сыро; дрожащими руками Аша обняла себя за плечи, чтобы сохранить остатки тепла.

– В чем дело? Я отбыла наказание. Отец сказал, сегодня утром я могу вернуться в Расселину.

– В твоей комнате висит платье, – сказал один из солдат, не обращая внимания на ее слова. – Ты должна надеть его и следовать за нами. Приказ твоего отца.

Что?

Ей пришла мысль дать деру, но в коридоре теснились еще шесть человек Джарека.

Когда они подошли к дверям, ведущим в ее комнату, Аша увидела на них затвор. Как только она вошла в комнату, заметила решетки на окнах. А стена, на которой висело все ее оружие, была пуста. Его забрали.

– Это Джарек сделал?

Никто не ответил.

Аша хлопнула дверью перед носом у солдат и бросилась проверять серпы, спрятанные в основании кровати. Они были на месте. Аша достала оружие.

На кровати было аккуратно расправлено новое платье, не свадебное, но Аша поняла, что покупал его Джарек: из тонкого золотисто-кремового шелка, богато украшенное бисером, с низким вырезом.

Солдаты постучали в дверь, торопя ее. Аша не стала надевать это платье. Вместо этого она открыла сундук, стоявший в ногах кровати. Под ворохом покрывал, накидок, туник нетронутыми лежали ее кожаные доспехи. Она облачилась в них полностью, от шеи до пят. Как только она улучит момент, тут же отправится в Расселину. В своих доспехах Аша чувствовала себя в безопасности: укрытая от алчных взглядов Джарека.

Аша заплела волосы в простую косу, надела ножны с серпами на спину, а на голову – шлем. Она схватила подарки от Джарека: синюю мантию, рубиновое ожерелье, шелковый отрез – и бросила все в камин, где тлели угли. Подбросив щепок, она раздула огонь и поворошила кучу кочергой.

Дверь открылась. В комнату ворвались солдаты.

– Держи ее!

Аша быстро повернулась к кровати и чуть не сдернула платье, но один из солдат опередил ее, схватив за руку и потащив к двери.

– Мы опоздаем, Искари.

Аша оглянулась – в камине пылали подарки Джарека, все, кроме одного.

Солдаты настороженно переглядывались, пока вели ее по коридору.

У входа на арену их встретила Сафира. Возле ворот, как ни странно, не было ни одного протестующего.

Сердце Аши забилось от радости при виде кузины. Она едва ее узнала: та была в темно-бирюзовой мантии, а пряди коротких черных волос заколола на затылке.

– Аша, где ты была?

Они прошли внутрь. В окружении кричащих драксоров первым желанием Аши было загородить кузину. Но по обе стороны от нее шли солдаты, и Сафира не могла подойти.

– Что все это значит? – спросила Аша через ряд своих сопровождающих. – Зачем я здесь?

Вокруг нее громоздились ряды деревянных скамей, наполовину заполненные зрителями. Одни бродили между рядами, другие делали ставки у столов, крича, размахивая руками, швыряя кошели с монетами. Но все это она заметила краем глаза. Основное внимание Аши привлекла сама арена.

Круг арены окаймляли двойные решетки. Обычно железные прутья вторых были опущены и загораживали ряды. Преступники не могли добраться до драксоров, а те зрители, что во время боев напивались до беспамятства, не могли свалиться на песок. Сегодня же вторые решетки были подняты и загораживали небо над ареной.

– Этим утром объявят о твоей помолвке, – сказала Сафира, протискиваясь сквозь толпу и стараясь шагать ближе к Аше. – Вы с Джареком должны обменяться подарками по случаю обручения.

У Аши не было подарка. Но даже если бы он у нее был, сама мысль что-то дарить Джареку была нелепой. Но почему на арене? Помолвка наследников престола и обмен подарками всегда проходили при восходящей луне на самой большой городской площади, куда стекался народ, подстрекаемый любопытством. Она беспокойно озиралась, напряженно раздумывая, как бы сбежать.

На скамьях рассаживались мужчины в шелковых туниках и женщины в прекрасно сшитых мантиях. Но, несмотря на такое важное событие, как обмен подарками между женихом и невестой королевских кровей, арена выглядела полупустой. Даже если Аша освободится от конвоя и схватит за руку Сафиру, затеряться в толпе у них не получится, а значит, и незаметно добраться до выхода – тоже.

К тому же ту, что носила титул Искари, очень легко узнать. Даже сейчас люди сторонились ее, украдкой бросая испуганные взгляды.

Когда солдаты довели ее до королевского навеса, самой высокой точки арены, откуда открывался великолепный вид на происходящее внизу, она увидела Джарека. Его обычная черная туника, украшенная гербом с двумя скрещенными мечами, уступила место белоснежному, с золотой каймой одеянию: цвета обряда обручения. Платье в ее комнате замечательно подошло бы к его наряду.

Джарек притянул Ашу к себе. Она сжалась.

– У меня для тебя отличный подарок, – произнес он, нетерпеливо вздрагивая и переступая с ноги на ногу; казалось, он даже не заметил, что на ней надето.

Король драконов сидел, выпрямившись, на своем троне. На груди у него сверкал медальон с дымчатым цитрином, на пальцах поблескивали кольца. Стоявший рядом с троном слуга держал блюдо с нугой и сушеными абрикосами. Король кивнул Джареку, разрешая начать церемонию. Тот поднял руку Аши, сцепив свои пальцы с ее. Людской гул на арене мгновенно затих, на ряды упала тишина. Все головы повернулись в их сторону, и взгляды направились на них.

– Сегодня Искари и я будем обручены! Так пусть мой дар станет порукой нашему крепкому союзу!

Аплодисменты оглушили Ашу. Когда они стихли, наступил ее черед. Она взглянула на Сафиру, стоявшую поодаль, и вспомнила ее шутливое предложение на охоте. «Я слышала, сейчас модно дарить сердце дракона, особенно по случаю помолвки».

Искари повернулась к своему народу. Она знала, что должна сделать.

– Сегодня командующий и я будем обручены, – в ее голосе не было ни силы, ни уверенности. – Так пусть мой дар станет порукой нашему долгому союзу.

Послышались вялые аплодисменты. Но Аша не закончила. Она вырвала руку у Джарека и шагнула вперед.

– Сегодня я убью Первого Дракона!

Аплодисменты сразу смолкли.

– Сегодня я нанесу последний удар древнему укладу и вырежу зло из собственной души!

Гробовое молчание воцарилось на арене. Она повернулась к жениху.

– В знак преданности я принесу тебе сердце Кодзу. Это и будет моим даром.

Никто не захлопал. Казалось, зрители даже перестали дышать. Все взоры обратились на короля драконов. Когда Аша сама обернулась к отцу, он поднял свой золотой кубок, провозглашая тост за нее. «Отлично сыграно», – читалось в его глазах.